Лицо под маской - Хелен Файфер

сосредоточиться на том, что он любил, и научить Колина тому, что знал сам.

Следующие несколько часов прошли в хлопотах по разгрузке грузовиков и трейлеров. Звуки животных наполняли воздух вместе с руганью мужчин, которые работали не покладая рук. Чем больше они сделают сейчас, пока солнце еще не село, тем меньше придется доделывать завтра, когда оно будет палить сверху, обжигая кожу и заставляя потеть.

Колин и Горди присоединились к остальным, работая до седьмого пота. Колин чувствовал себя гораздо лучше, чем накануне вечером. Когда они закончили и вернулись в трейлер, чтобы помыться и поесть, Колин минут десять стоял перед костюмом клоуна Горди, висевшем над дверью маленькой спальни и все еще влажным.

— Почему он мокрый?

— Мне пришлось его постирать. Эти яркие огни на центральной арене заставляют тебя безумно потеть. Нехорошо быть вонючим клоуном. Детям это не понравится, правда?

Колин пожал плечами. Он указал на несколько пятен цвета ржавчины, которые Горди оттирал и отмачивал, но так и не смог удалить.

— Что это такое?

— Масло от генератора.

Горди отвернулся. У него возникло искушение сказать «кровь твоей матери», но он не стал. Колин мог взбеситься и начать кричать, если бы узнал, что эта нелюбящая, холодная, жесткая сука мертва.

— Я хочу есть.

— Черт возьми, я знаю, что так и есть. Господи, дай мне шанс, парень. Твоя мать верно говорила, что ты никогда не перестаешь есть.

Горди сделал паузу. Ему нужно постараться лишний раз не заводить разговор о маме Колина на случай, если тот решит, что больше не хочет быть в цирке и захочет вернуться домой.

— Хочешь примерить костюм, когда выпьешь чаю?

Колин улыбнулся. Все его лицо засветилось, когда он яростно закивал.

* * *

Соседи вызвали полицию в небольшой дом с террасой из-за вони, проникающей через щель в открытом окне. На место прибыл констебль, совершавший обход. Миссис Тернер — она работала на скотобойне — провела крупного, грузного мужчину к задней части дома и незапертой задней двери.

— Она открыта уже три дня, и все время болтается взад-вперед на ветру. Прошлой ночью она доводила меня до бешенства, хлопая каждые пять минут. Я послал нашего Бобби сказать Колину, чтобы он разобрался, но Колина нигде нет, так что Бобби просто захлопнул дверь. Никто не видел парня с того дня, как цирк покинул город.

— И этот Колин живет здесь один?

— Нет, ему всего семнадцать, но мозги у него устроены просто. Да у него голова полна хлопающих дверей. — Она покрутила пальцем у виска. — Хотя его старая потаскуха мать должна быть неподалеку. Она ходит только в паб и обратно. Я не слышала, чтобы она кричала на Колина, а обычно она делает это каждые полчаса. Что-то не так. Из этого дома идет ужасный запах. Там явно что-то сдохло.

Констебль Йорк достал свою дубинку, проходя через старую, покосившуюся калитку, чтобы открыть заднюю дверь. Вонь разложения заполнила его ноздри, и он поперхнулся.

— Черт возьми, там точно что-то мертвое. — Он отступил назад.

— Я так и сказала. Разве вы не собираетесь войти и посмотреть?

Его румяные щеки значительно побледнели за последние тридцать секунд. Он кивнул.

— Да, полагаю, я должен. Подождите здесь.

— Можете не повторять это еще раз. Я не пойду внутрь. Отсюда и так ужасно воняет. Не могу представить, как плохо будет внутри. Бедный Колин, надеюсь, он в порядке.

Констебль достал из кармана носовой платок и закрыл им нос и рот, затем шагнул внутрь, отчаянно стараясь глубоко не дышать. На кухне было грязно — раковина забита немытыми кастрюлями — и повсюду жужжали большие синие мухи. Он смахнул пару из них с дороги и прошел через гостиную к лестнице. Ступив на нижнюю ступеньку, Йорк услышал гудящий, вибрирующий звук и остановился, чтобы прислушаться.

Запах стал намного сильнее, и, что бы это ни было, ответ на вопрос ждал его там, наверху. Гудение становилось тем громче, чем выше констебель поднимался. Добравшись до верхней площадки, он огляделся, пытаясь понять, что является источником шума. На площадке оказалось три двери: две из них закрыты, а одна приоткрыта. Из щели в двери вылетела синяя муха, и Йорк направился сначала к ней. Вонь оттуда шла ужасающая, и у него свело живот.

Заставив себя двигаться, пока не оказался перед дверью, он приостановился и прислушался к гудению, которое здесь звучало гораздо громче. Он подумал, не включен ли внутри спальни какой-нибудь генератор, вызывающий этот шум. Толкнув дверь дубинкой, Йорк крикнул:

— Полиция!

И не смог больше вымолвить ни слова, когда понял, откуда исходил звук. Огромная черная извивающаяся масса на кровати копошилась и наполняла воздух.

Закричав как никогда громко за всю свою жизнь, констебль позволил двери захлопнуться и развернулся. Его рот наполнился горячей жидкостью, и он побежал вниз по лестнице. Через несколько секунд он оказался у задней двери, которую захлопнул за собой. Не в силах больше сдерживаться, Йорк согнулся вдвое и извергся в коричневый, увядший куст роз у задней двери. Горячая рвота хлынула во все стороны, а его ноги превратились в желе. Он протянул руку и с наслаждением ощутил, как холодная, влажная, шершавая кирпичная стена упирается в его ладонь, когда использовал ее, чтобы удержаться в вертикальном положении. Что это было, черт возьми?

— Что там? Что-то плохое? Колин в порядке?

Вопросы соседки начали проноситься в его мозгу, и Йорку казалось, что он смотрит на нее сквозь густой туман. Он собирался упасть в обморок. Нужно прекратить это немедленно. Сержант вывернет ему кишки наизнанку, и вставит по первое число.

Появился маленький мальчик со стаканом воды, и дрожащей рукой констебль взял его, кивнув в знак благодарности. Выпив холодную жидкость одним глотком, чтобы освежить рот и выйти из почти пьяного ступора, он взглянул на миссис Тернер, которая наблюдала за ним, положив руки на бедра.

— Я не знаю, что это было — слишком много. — Его снова затошнило. Йорк никогда больше не сможет выбросить этот образ из головы. Эти синие мухи пировали на том, что или кто бы там ни лежал и гнил на кровати.

— Нужно, чтобы мой сержант пришел и посмотрел.

— Бобби, займись чем-нибудь полезным, вместо того, чтобы таращиться на констебля. Сбегай в участок и скажи кому-нибудь из начальства, чтобы немедленно приехали.

Мальчик, один из тех, кто дразнил Колина в первый день приезда цирка в город, бросился бежать. Он испугался за своего друга. В тот день они обошлись с Колином грубо, и он боялся, вдруг с ним случилось что-то плохое.