Связанные поневоле - Галина Чередий

Да, такие вещи случаются. Всегда случались, и, как ни прискорбно, наверное, всегда будут случаться, пока человечество не найдет способ выявлять подобное до того, как кто-то пострадает или погибнет. Но от того, что я осознаю реальное положение вещей, мне не становится менее больно и огромная тяжесть не перестает давить мне на плечи. Вот поэтому я и не хочу детей. Нет, я бы никогда не причинила боли своему родному существу и не позволила бы никому, скорее умерла бы. Но жизнь такова, что мы не можем предусмотреть все, и в ней есть тьма, от которой иногда невозможно защититься. Что, если не справлюсь? Как родители этого мальчика? Как мои собственные родители.

Голова разболелась нещадно, и я решила, наверное, впервые за все время, уйти пораньше, чем немало удивила своих ассистенток Я обещала Нести и Камилю поговорить с Северином. Но сегодня у меня не было на это сил. Да и он наверняка готовится к вечернему шоу или кувыркается с одной из этих крашеных… Неважно. Короче, ему сто процентов не до меня вечером. Позвоню утром. Боль сжала виски, и, сжав зубы, я надавила на них. Когда у меня последний раз болела голова?

Выбравшись из такси перед домом, я вошла и прислушалась к тишине. Легкий отзвук запаха Северина еще витал в воздухе. Похоже, он еще долго будет преследовать меня. Но, чуть принюхавшись, я поняла, что ошибаюсь, и пошла прямо к задней двери дома. Естественно, Монтойя обнаружился на моем внутреннем дворе, практически лежа в одном из плетеных кресел, сложив свои длинные сильные ноги на соседнее. На груди он пристроил бутылку с пивом. Початая упаковка стояла рядом, а на столе были какие-то бумажные пакеты. Смотрел он прямо на меня и молчал.

Я подошла, опустилась в противоположное от него кресло и умостила ноги рядом с его окованными железом сапожищами. Мы какое-то время смотрели друг на друга.

— Как прошел твой день? — наконец глухо спросил он.

Я промолчала. Что сказать? Что сегодня, глядя на то, что когда-то было живым, жизнерадостным мальчиком, я осознала, насколько на самом деле никчемна вся эта наша возня в песочнице? Все эти препирательства и выяснения, кто круче и сильнее морально и физически, и соревнования, кто лучше изгалится в том, чтобы достать другого и подчинить себе, показались вдруг ничтожной суетой перед тем фактом, что этот ребенок никогда не вырастет, никогда уже не пойдет в колледж, не станет тем, кем наверняка мечтал. Он уже не встретит девушку, не будет краснеть и потеть, ожидая свидания и мечтая о первом поцелуе. Никогда не женится и не увидит рождение своих детей. НИ-КО-ГДА. А все эти наши бодания — такая, по большому счету, ничтожная хрень. Да, видимо, эта работа не будет для меня легкой, если первый же день оставил меня настолько раздавленной.

— Хочешь пива? — кивнул он на упаковку у своих ног.

Я покачала головой.

— Зачем ты здесь? — посмотрела ему в глаза.

Монтойя ответил мне прямым взглядом, усталым и грустным, но в глубине его словно гудело глубоко спрятанное пламя.

— Может, просто не могу быть где-то еще, — ответил он. — А может, знал, что ты, как всегда, забудешь купить поесть, и решил не дать умереть тебе с голоду.

Мой желудок, как ни странно, до этого не подававший признаков жизни, вдруг громко заурчал. Я встала и пошла к дому, чувствуя напряженный взгляд Монтойи на своей спине. Хочу ли я, чтобы он остался сегодня? Не знаю. Знаю, что одна сейчас быть не хочу.

— Чур, тащишь свои пакеты внутрь сам, — сказала я, входя. — Я в душ.

Глава 14

Когда я, кутаясь в халат, вышла из душа, по дому распространялись весьма многообещающие ароматы. На кухне Монтойя не обнаружился. Он оказался в моей крошечной гостиной. Войдя, я даже моргнула от удивления. Помимо того что Северин умудрился сервировать мой низенький журнальный столик, как произведение искусства, так он еще повсюду расставил свечи и выключил свет. И неожиданно это превратило мою скромную комнату в загадочную территорию, ступив на которую я словно должна была включиться в некую игру. Не то чтобы я была сейчас к этому готова, но, с другой стороны, что я теряю?

Я замерла в дверях, вдыхая запахи пищи и горящего воска, а Монтойя встал и смотрел на меня, кусая нижнюю губу.

— Я знаю, как убого это выглядит, — сглотнув, сказал он. — Но ты ведь наверняка не позволишь мне пригласить тебя на свидание, где подобное сделали бы профи гораздо красивее и лучше, чем может при всем желании получиться у меня.

Я удивленно посмотрела на него.

— Почему ты решил, что мне вообще нужно все это? — обвела я рукой комнату.

— Потому что думаю, что у нас все как-то неправильно началось… То есть для меня все как раз именно так, как надо… Пожалуй, я бы ничего не хотел менять в нашей встрече… Но ты ведь придаешь такое большое значение своей человеческой половине, а значит, для тебя важно… ну, то, как это обычно происходит у людей. Типа, свидания, романтика и все такое. Я не буду врать, что хоть что-то знаю об этом. Мои отношения с женщинами были как-то далеки от красивых ухаживаний. Все несколько по-другому было…

Я закатила глаза, не особо желая сейчас вникать в подробности его похождений, и он нервно шагнул ко мне, поднимая руки так, словно боялся, что я просто сбегу.

— Стоп! Не злись, черт возьми! Я просто хочу сказать, давай попробуем заново, Юлали?

— Что ты имеешь в виду? — устало вздохнула я.

— Именно то, что говорю. — Северин подошел ко мне вплотную и протянул руку. — Привет! Меня зовут Северин Монтойя. Не согласишься ли ты поужинать со мной?

Я смотрела ему в лицо и почти не узнавала. Передо мной стоял совсем другой мужчина. Не самовлюбленный суперстар Монтойя, уверенный, что женщина должна падать к его ногам и получать множественные оргазмы просто от того, что он задержал на ней взгляд. Нет, сейчас это был обычный, нормальный парень, который совершенно отчетливо потел от страха, что я могу его оттолкнуть. Запах его нервозности читался в воздухе, смешиваясь с ароматом подавляемого возбуждения и тяжеловатым духом свеч. Никакой фальши и притворства не было ни в его взгляде, ни в голосе, и это успокаивало мое вечное желание ощериваться в попытке поставить барьеры между собой и любым посторонним существом. К тому же моя волчица чувствовала сильное желание потереться о волка Северина в поисках простой, но такой нужной сейчас ласки.

— Не вижу причин отказаться, — совершенно честно ответила я. И это тоже была правда.

— Спасибо, — улыбнулся Северин и сделал неловкое движение, приглашая меня к столу.

Мы ели молча, и все время Монтойя пристально наблюдал за мной, словно боясь что-то упустить, и выглядел довольно напряженным.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});