Крылья - Майкл Крайтон

— Что с двигателями? — спросил Мардер.

— Остаются неясности с решеткой реверса, — ответил Кенни Бэрн. — Потребуется еще день.

— Продолжайте, пока не исключите решетку из списка причин происшествия. Авионика?

— Продолжаем работать, — отозвался Трунг.

— Что с автопилотом?

— Мы еще не добрались до него. Автопилот положено проверять последним, во время летных испытаний.

— Хорошо, — сказал Мардер. — Иными словами, возникла новая версия — неисправность датчика приближения. Проверьте сегодня же. Авионика, двигатели, полетные данные — работы продолжаются. У нас все?

Присутствующие закивали головами.

— Мне нужны ответы, — произнес Мардер, подняв над головой факс от ОАВП. — Это только вершина айсберга. Не вижу смысла напоминать вам, что случилось с ДС-10. Самый лучший лайнер своего времени, чудо инженерного искусства. Потом пара происшествий, неудачные кадры в выпуске новостей, и — бац! ДС-10 выбросили на помойку. На помойку. Так что я жду ответов на свои вопросы.

«Нортон Эйркрафт» 9:13 утра

Шагая рядом с Кейси к ангару номер 5, Ричман спросил:

— Кажется, Мардер не на шутку взволнован. Неужели он говорил всерьез?

— О ДС-10? Да. Его сняли с эксплуатации из-за одной-единственной катастрофы.

— Какой именно?

— В мае семьдесят девятого года ДС-10 компании «Америкен Эрлайнз» вылетел из Чикаго в Лос-Анджелес, — заговорила Кейси. — Хороший денек, прекрасная погода. Сразу после взлета отвалился левый двигатель. Самолет потерял скорость и рухнул рядом с аэропортом. Все, кто находился на борту, погибли. Страшная трагедия, все совершилось за тридцать секунд. Взлетающий лайнер снимали несколько человек, и эти кадры появились в вечернем выпуске новостей. Журналисты не жалели черных красок, называли ДС-10 летающим гробом. Транспортные агентства захлестнули звонки с требованиями вернуть деньги за билеты на ДС-10. С тех пор «Дугласу» не удалось продать ни одной такой машины.

— Почему отвалился двигатель?

— Из-за неправильного обслуживания, — ответила Кейси. — «Америкен Эрлайнз» нарушила инструкцию по демонтажу двигателя. «Дуглас» требовал сначала снимать двигатель, а уж потом — пилон, которым тот крепится к крылу. Однако ради экономии времени механики «Америкен Эрлайнз» снимали двигатель вместе с пилоном, а это лишние семь тонн металла. Во время демонтажа у автопогрузчика кончилось горючее, и он повредил пилон. Повреждение осталось незамеченным, и со временем двигатель отвалился. Причина тому — неправильная эксплуатация.

— Может быть, и так, — возразил Ричман, — но ведь самолет должен летать и с одним двигателем.

— Совершенно верно, — подтвердила Кейси. — ДС-10 рассчитан таким образом, чтобы уцелеть даже при такой аварии. Он соответствовал самым строгим требованиям безопасности. Если бы пилот удержал скорость, ничего не случилось бы. Самолет удалось бы посадить.

— Почему же не удалось?

— Потому что, как это всегда бывает, произошла цепочка событий, которая в конечном итоге привела к катастрофе, — объяснила Кейси. — В данном случае приборы капитана питались энергией от левой турбины. Как только двигатель отвалился, все они отключились, в том числе система аварийного оповещения и шейкер штурвала. Это специальное устройство, которое встряхивает штурвал, сигнализируя о падении скорости. Приборы второго пилота продолжали работать, но на его штурвале не было шейкера. На штурвале второго пилота его устанавливают по желанию покупателя, и «Америкен Эрлайнз» не стала его заказывать. А «Дуглас» не стал дублировать систему аварийного оповещения. Поэтому, когда ДС-10 начал терять скорость, второй пилот не сообразил, что нужно усилить тягу.

— Хорошо, — согласился Ричман. — Значит, конструкторы должны были сделать так, чтобы приборы капитана не отключались.

— Нет, это предусмотрено требованиями безопасности, — сказала Кейси. — Конструкторы ДС-10 построили самолет так, чтобы такая неисправность не привела к его гибели. Как только отвалился двигатель, автоматика отключила приборы капитана, чтобы предотвратить дальнейшие повреждения электросети. Не забывай, все системы самолета дублируются. Вновь включить приборы капитана очень просто, для этого бортинженеру было достаточно нажать кнопку реле либо запустить резервную систему энергопитания. Но он не сделал ни того, ни другого.

— Почему?

— Этого никто не знает, — ответила Кейси. — Второй пилот, не имея необходимой информации, еще убавил скорость. Самолет завис и рухнул на землю.

Несколько секунд они шли молча.

— Теперь подумай, что нужно было сделать, чтобы избежать всего этого, — продолжала Кейси. — Механики наземной бригады должны были проверить пилон после того, как демонтировали его с нарушением правил. Но они не сделали этого. Компания «Континентал» еще раньше повредила автопогрузчиками два пилона и должна была сообщить об этом «Америкен Эрлайнз». Но это не было сделано. «Дуглас» сообщил «Америкен Эрлайнз» о неполадках с самолетами «Континентал», но «Америкен» не отреагировала.

Ричман покачал головой.

— «Дуглас» не мог объяснить катастрофу не правильной эксплуатацией, потому что «Америкен Эрлайнз» — слишком ценный клиент. Называть истинные причины аварии было не в интересах «Дугласа». Такое бывает нередко — если пресса не проявит должного рвения, правда остается за семью печатями. Этот случай оказался не по зубам телевизионщикам, и они пустили пленку в эфир. На записи видно, как отваливается двигатель и самолет, вильнув влево, падает на землю. Эти кадры как бы сами по себе свидетельствовали о том, что ДС-10 плохо сконструирован, что инженеры «Дугласа» не предвидели возможность разрушения пилона и не предприняли никаких мер для обеспечения безопасности пассажиров. Все это совершенно не соответствовало действительности, однако «Дуглас» больше не продал ни одного ДС-10.

— Что ж, — заметил Ричман, — вряд ли можно винить в этом журналистов. Они не создают новости, только рассказывают о них.

— Именно к этому я и веду, — возразила Кейси. — Журналисты ничего не рассказывали. Они лишь пустили кадры в эфир. Чикагская катастрофа послужила чем-то вроде поворотного пункта для авиаиндустрии. Впервые хороший самолет был погублен недоброжелательной прессой. Комиссия по транспортной безопасности пыталась спасти его, опубликовав 21 декабря полный отчет о происшествии. Однако он остался незамеченным. Сейчас «Боинг» выпускает в эксплуатацию новую модель — «777». Они организовали в прессе целую кампанию, приуроченную к первым полетам. Они пригласили на свои заводы съемочную группу с заданием год за годом освещать процесс создания новой машины. Результатом этой работы стал шестисерийный телефильм. Одновременно будет издана книга. «Боинг» делает все, что в его силах, чтобы заранее создать самолету добрую славу. Уж очень высоки ставки.

Ричман шагал рядом с Кейси.

— Трудно поверить, что пресса обладает такой властью, — сказал он.

Кейси покачала головой.

— Мардер тревожится не напрасно, — отозвалась она. — Если кто-нибудь из журналистов копнет историю с Пятьсот сорок пятым, то станет известно, что за два дня с самолетами N-22 произошло две аварии. Тогда нам несдобровать.

Нью-Йорк. Редакция «Ньюслайн» 13:54

Дженнифер Мэлоун сидела за монтажным столиком в редакции еженедельной информационной программы «Ньюслайн» на двадцать третьем этаже манхэттенского небоскреба, залитого яркими лучами полуденного солнца. В кабинет вошла Дебора, помощница Дженнифер.

— Пачино взбунтовался, — беззаботным голосом произнесла она, бросив на стол рулончик факса.

Дженнифер нажала кнопку «пауза»:

— Что?

— Аль Пачино отказался сниматься.

— Когда?

— Десять минут назад. Послал Марти ко всем чертям и ушел.

— Что? Мы потратили четыре дня на съемки фоновых кадров в Танжере! Аль Пачино открывает программу и остается на экране все двенадцать минут! — Двенадцатиминутный выпуск «Ньюслайн», одной из самых популярных информационных программ, сулил ее участникам рекламу, которую не купишь ни за какие деньги. Любая голливудская знаменитость была бы счастлива попасть в выпуск. — Что случилось?

— Пока их гримировали, Марти трепался с Пачино и упомянул, что тот уже четыре года находится в тени. Думаю, Пачино оскорбился и ушел.

— Во время съемки?

— Нет. До ее начала.

— Господи, — произнесла Дженнифер. — Пачино не мог так поступить. По условиям контракта он обязан рекламировать нас. Контракт действует уже несколько месяцев.

— Верно. И тем не менее.

— Что сказал Марти?

— Марти вне себя. Он спрашивает — а чего, собственно, ожидал Пачино? У нас информационное шоу, мы задаем прямые, порой нелицеприятные вопросы. Короче говоря, Марти в своем репертуаре.