Новый мир - новые обстоятельства - Константин Дудков

— Да куда мне тебя девать? — усмехнулся учитель зелий. — Отвечу, конечно. — Я просиял.

— На шестом курсе учится одна девушка… — Северус удивлённо взглянул на меня. — Это не то, что ты подумал! — поспешно заявил я, представляя ход мыслей этого пошлого человека. — Просто, когда я изучал списки моих будущих подопечных, наткнулся на одну очень интересную особу. Грейнджер, Гермиона Грейнджер, знаешь такую?

— Грейнджер? — переспросил Снейп, словно усомнившись в том, что правильно меня понял. Я кивнул. — И чем же тебя заинтересовала эта самая мисс Грейнджер?

— Просто у неё по всем предметам в СОВ стоит «Превосходно», — пожал я плечами. — Вот и стало любопытно.

— И что ты конкретно жаждешь узнать? — уточнил Северус.

— Расскажи всё, что сможешь. — Снейп на несколько секунд задумался, после чего изрёк:

Ну что ж… Гермиона Грейнджер, — пробормотал он по слогам, словно этим вызывая нужные образы в памяти. — Она, как ты, вероятно, знаешь, гриффиндорка. Да, её учёба выше всяких похвал. Не знаю точно, как на других уроках, но на зельеварении она входит в тройку лучших. — Я кивнул, показывая, что внимательно слушаю. — Другие учителя её тоже часто хвалят… — Северус на секунду замолчал. — Только внешность оставляет желать лучшего. Конечно мне всё равно, — быстро сказал Снейп в ответ на мой удивлённый взгляд, — но не замечать этого я не могу. Типичный ботаник, — усмехнулся зельевар. — Или, как её называют, «Мисс Заучка». Прозвище, — пояснил Снейп. А то я не знаю кто его ей дал! Мой собеседник тяжело вздохнул. — Я ей симпатизирую, — ни с того ни с сего, без перехода признался Северус. Я недоверчиво изогнул бровь:

— Ты? Гриффиндорке? Симпатизируешь? Не верю!

— А что тут такого? — пожал плечами Северус. — Я, конечно, это не афиширую, но она мне нравится. Как ученица, я имею ввиду, — поправился Снейп.

— Наверно, она из компании Золотого Мальчика? — предположил я, искренне опасаясь положительного ответа. Снейп к моему неимоверному облегчению покачал головой:

— Она маглорождённая. И вообще, она ни с кем особо не общается. Можно сказать, она изгой на своем факультете. Даже полукровки и дети из семей маглов с ней не контактируют, не говоря уже об сторонниках Мальчика-Которрый-Не-Умер. У неё, на сколько я знаю, нет друзей… Что такое, Гарри? — спросил Снейп, видя моё выражения лица.

Что такое? Что такое, мать вашу?! Я был вне себя от ярости. Это что, получается, с Герми никто не общается?! Она изгой?! Что, выходит, в моём мире с ней общались только по тому, что она была другом Золотого Мальчика? Да, по началу так и было, но после у неё, помимо нас с Роном, появилось множество друзей. Не таких близких, но всё же друзей.

После того, что я услышал от Северуса, я поклялся: во что бы то ни стало я стану ей другом. Хотя бы другом…

— Да так, ничего, — отмахнулся я от Снейпа. Настроение было безнадёжно испорчено.

— Ну, как знаешь, — пожал плечами зельевар. В эту минуту со стороны дверей послышался гомон множества учеников. Двери Большого зала распахнулись пропуская студентов. Я вглядывался в лица учеников и с облегчением понимал, что мне почти все знакомы. Ученики стали рассаживаться за столы своих факультетов. Я видел Долгопупса и его компанию, которая, садясь за гриффиндорский стол, бросала на меня злобные взгляды. Как бы в подтверждении слов Северуса о расколе, чистокровные и маглорождённые гриффиндорцы садились по разным концам стола, оставляя между собой несколько пустых стульев. За остальными столами всё было как обычно. Может, только нет оживления и веселья, но это объяснимо — война как-никак. Совершенно обратную картину я наблюдал за столом Слизерина. Там стояло веселье. В центре событий как всегда был Драко Малфой. Он со своими верными оруженосцами Грегори Гойлом и Винсентом Крэббом сидел в самом центре стола. Малфой, как и в моём мире, был негласным главой факультета. Рядом, что-то радостно щебеча блондину на ухо, сидела его вечная подруга — Панси Паркинсон.

Отвлёкшись от слизеринцев я стал высматривать Гермиону.

Спустя пять минут девушка вошла в Большой зал вместе с последними учениками. Я узнал её сразу: те же каштановые кудряшки, в творческом беспорядке лежащие на плечах, та же походка… Но одним она разительно отличалась от той Гермионы, что я знал. Взгляд. Взгляд её прекрасных карих глаз был потухшим, не таким ярким, как я привык. Это был взгляд человека, уставшего от жизни. Я согнул вилку, которою держал в этот момент в руках. Мерлин, сделай так, чтобы моё первое впечатление было ошибочным…

* * *

Гермиона стояла на платформе девять и три четверти. Сегодня было первое сентября, и она прощалась с родителями. Джейн Грейнджер обнимала свою дочь, изредка вытирая слёзы.

— Не плачь, ма! — утешала её девушка. — Я же не навсегда уезжаю! — Гермионе не очень нравилась излишняя сентиментальность матери. — Я ведь приеду на рождественские каникулы, обещаю! Ну что ты, в самом деле!

— Да, Джейн, чего это ты? — улыбнулся Джон Грейнджер, отец Гермионы. — Ведь наша девочка уже совсем взрослая. Уверен, с ней в её школе ничего не случится. Да, Герми? — Глаза Гермионы вспыхнули опасным огоньком.

— Папа, я же просила не сокращать моё имя! — негодующе воскликнула девушка. — «Герми» звучит как-то… по детски.

— Хорошо-хорошо, мисс Гермиона Джин Грейнджер, обещаю больше никогда не сокращать Ваше имя! — торжественно сказал Джон, выпрямляясь и ложа руку на сердце, словно давая присягу. — С этого дня клянусь называть Вас только Гермиона и ни как иначе.

Гермиона улыбнулась. Смотря на весёлого отца невозможно было оставаться хмурой.

— Так-то лучше, — серьёзным тоном, сквозь который проскальзывали весёлые нотки, провозгласила девушка. Послышался свисток. — Ну всё, мам, пап, мне пора! — сказала Гермиона и, обняв на прощание родителей, побежала в вагон.

— Стой, Гермиона, а чемодан! — опомнился Джон. Девушка вернулась и забрала поклажу. — Обещай нам писать! — дал последний наказ отец.

— Хорошо, обещаю, — сказала Гермиона и, махнув в последний раз рукой, скрылась в поезде.

Девушка нашла свободное купе и, зайдя в него, плотно закрыла за собою дверь. Только спустя пять минут, когда поезд тронулся и платформа скрылась из виду, она позволила себе спокойно выдохнуть.

Уф, пронесло! Прощание с родителями прошло как нельзя лучше. А могло произойти кое-что плохое…

Гермиона опасалась встретить на платформе Невилла Долгопупса и его компанию. Те могли при родителях начать над ней смеяться, как они это часто делали в школе. Гермиона боялась этого, так как не рассказывала родителям о многом, происходящем с ней в школе, справедливо думая, что они могут запретить ей в ней учиться.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});