Одно лето - Нора Робертс

— Мы случайно встретились с ней в баре, где собирались журналисты, я долго не понимал, насколько ценным окажется это знакомство. Ей было двадцать. Юная и грустная, она почти три месяца сообщала нам сведения, которые, скорее всего, добывала у своего работавшего в посольстве брата.

— Ты любил ее?

— Нет. — Шейд докурил сигарету до самого фильтра. — Я просто очень переживал из-за нее, хотел помочь. Доверял ей.

Бросив окурок в пепельницу, Шейд сконцентрировался на виски. Паника утихла. Он и не думал, что когда-нибудь сможет спокойно рассказывать о Камбодже, спокойно думать о ней.

— Обстановка накалялась, и журнал решил отозвать своих людей. Мы собрались, вышли из отеля, и я, как какой-нибудь турист, остановился, чтобы сделать пару кадров. — Шейд допил виски и выругался. — Дейв подошел к машине первым. А она была заминирована.

— О боже! — Брайан инстинктивно придвинулась ближе к нему.

— Ему было двадцать три. Он носил с собой фотографию девушки, на которой собирался жениться.

— Мне очень жаль. — Она обняла Шейда и положила голову ему на плечо. — Мне очень жаль.

Колби напряг все силы, сопротивляясь волне сочувствия, которая его накрыла. Он не был готов к такому.

— Потом я пытался найти Сун Ли, но она исчезла. В ее квартире было пусто. Оказалось, что я был заданием Сун Ли. Группа, в которой она работала, допустила утечку информации, чтобы я расслабился и поверил. Они собирались заявить о себе, взорвав известного американского фотографа, но не попали. Погиб ассистент, отправившийся в свою первую заграничную командировку. И погиб ни за что.

«А Шейд видел, как взорвалась машина», — думала Брайан. Сегодня на его глазах точно так же взлетел на воздух «понтиак». Как это сказалось на Колби тогда и сейчас? Может, именно поэтому он сегодня так спокойно достал камеру и стал все снимать? Просто старался заглушить чувства.

— Ты винишь себя, — прошептала Брайан, — не нужно этого делать.

— Он был совсем ребенком. Мне следовало смотреть за ним.

— И как бы ты это сделал? — Теперь они сидели лицом к лицу. Холодные, темные глаза Шейда были полны злости и разочарования. Брайан потом всю жизнь помнила, как он выглядел в тот момент. — Как? — повторила она. — Если бы не остановился сделать кадр, ты бы подошел к машине вместе с ним. Но он все равно бы погиб!

— Да. — На Шейда внезапно навалилась усталость, он потер лицо руками. Напряжение исчезло, осталась только горечь. Наверное, именно она и отнимала силы.

— Шейд, после сегодняшней аварии…

— Забудь про это.

— Нет. — Брайан схватила его за руку. — Ты сделал то, что должен был. У тебя есть на это причины. Я сказала, что не стала бы судить этих детей, а тебе при этом вынесла приговор. Извини.

Ему были не нужны ее извинения, но она извинилась. Ему были не нужны ее утешения, но она смягчила боль. Он видел много — слишком много — негативных проявлений человеческой натуры, и эта женщина предложила ему свет. Это манило и пугало одновременно.

— Я никогда не буду смотреть на мир твоими глазами, — тихо сказал он и, посомневавшись на мгновение, сплел свои пальцы с ее пальцами. — И никогда не стану таким терпимым.

Нахмурившись, Брайан ненадолго задумалась. Они смотрели друг на друга.

— Нет, наверное, не станешь. Но тебе и не надо.

— Ты была права, когда сказала, что сострадание во мне умерло, я не знаю, что это такое. — Брайан хотела возразить, но Шейд покачал головой. — Я нетерпелив, никому не сочувствую.

«Интересно, смотрел ли он на свои работы, — думала Брайан, — видел ли, как точно там запечатлены эмоции?» Но ничего не сказала, давая ему возможность высказаться.

— Я перестал верить в постоянство, близость, подлинную близость между двумя людьми, но по-прежнему верю в честность.

Что-то в его голосе пугало Брайан, она хотела отодвинуться дальше, но осталась на месте, почти касаясь Колби. Чувствовала мерное биение его сердца, в то время как ее пульс учащался.

— Постоянство редко встречается в наши дни. — Неужели этот спокойный и уверенный голос принадлежал ей? — Я сама уже не ищу его.

Разве не это Шейд хотел услышать? Но слова Брайан почему-то не принесли ему удовлетворения. Он посмотрел на их переплетенные пальцы.

— Тогда понятно, почему ни один из нас не дает обещаний и не ищет их.

Брайан сглотнула.

— Никаких обещаний, — наконец выдавила она. Ей нужно было уединиться и подумать над этой фразой. Брайан осторожно улыбнулась. — А сейчас нам обоим, пожалуй, не помешает немного поспать.

Когда она встала, Шейд пристально посмотрел на нее и крепче стиснул руку. Он говорил о честности искренне, хотя это было непросто. Угасающий лунный свет заливал лицо Брайан, но глаза оставались в тени. Ее рука была спокойной, но сердце бешено колотилось.

— Ты нужна мне, Брайан.

Он мог сказать что угодно, и на все у нее нашелся бы ответ. Желания? Нет, желаний недостаточно. Она уже говорила об этом. Требования? От них можно отказаться или отмахнуться.

Но необходимость… Необходимость — сильнее, теплее, глубже. Этого достаточно.

Он не шевелился. Ждал. Наблюдая за ним, Брайан поняла, что он предоставляет ей выбор — уйти или остаться. Обычно он принимал решения сам, однако, оказалось, иногда позволял другим делать это. Но именно в тот момент у Брайан выбора не было.

Она аккуратно освободила руку, так же медленно подняла обе ладони к лицу Шейда и притянула его к себе. Последовал долгий и глубокий поцелуй. Они не закрывали глаз. Оба сделали шаг навстречу. Добровольно.

Брайан предлагала, легко касаясь его кожи, требовала теплыми уверенными губами. Шейд принимал эти требования и отдавал ей всего себя. А потом оба забыли правила.

Ее ресницы дрожали, рот был приоткрыт. Шейд бездумно притянул ее к себе, их тела оказались совсем близко. Она не сопротивлялась и последовала за ним, когда он потянул ее со скамьи на ковер.

Триумф и слабость от прикосновений. Брайан всего этого желала. Она хотела позволить себе расслабиться, дать волю страсти. Шейд оказался требовательным, и Брайан не нужно было думать, скрывать то, что она готова была дать ему, только ему одному.

Бери еще. Она сходила с ума от желаний собственного тела. Бери все. Она почувствовала, как он оттягивает широкий ворот ее пижамы, обнажая плечо, и охотно позволила ему это сделать. Еще больше. Она провела руками по его голой спине, теплой от ночного бриза, врывавшегося в окна.

Шейд оказался непростым любовником. А разве Брайан не догадывалась об этом? Нетерпелив, но ведь она все именно так и представляла. Знала заранее и теперь боялась, что никогда не сможет расслабиться с ним. Шейд завел ее быстро и сильно. У нее не было возможности наслаждаться отдельными ощущениями, потоки эмоций бурлили внутри.