Испытание Тьмой - Петр Верещагин

– Мой Путь, – отвечаешь ты.

Все-таки общаться с Посвященными куда как проще, чем с обычными смертными. Никаких вопросов о Пути и причинах, никаких сомнений в правильности выбранного направления – взаимопонимание полное. Конечно же, сохраняется опасность расхождения интересов, однако подобный риск вполне приемлем – во всяком случае, когда собеседники действительно желают мирного исхода переговоров.

– Насколько я вижу, теперь этот Путь несколько иной, – без тени усмешки говорит даос. Еще бы: в последний раз ты появлялся в Поднебесной еще будучи учеником, едва заработавшим Имя. – Как и твой статус. Теперь ты мастер-чародей?

– Это уже не суть важно, – молвишь ты, – ведь все прочие чародеи Пути, как тебе известно, утратили силу. Если не жизнь.

– А на тебя легла обязанность Наставника.

– Именно. Ты знаешь еще что-нибудь об этом – из того, что неизвестно мне?

– Возможно. Ты ведь должен подготовить пятерку Чемпионов?

Вопрос риторический. Старик понимает это не хуже тебя, и только теперь позволяет улыбке коснуться своих глаз.

– Один придет с Востока, на твою долю остается четверо.

Вот ЭТО уже намного лучше! Ты начинаешь благодарить в пространном стиле Поднебесной, но даос прерывает твои излияния.

– Слова летучи и не свершают дел, – нравоучительно замечает он, – а тебе предстоит именно ДЕЛО. Хорошо, что оружие уже подготовлено. Плохо, что Врагу известно больше, чем нам.

– Час Врага не настал, до Черного Рассвета тридцать восемь лет.

– Однако задуматься о предстоящем следовало бы уже сейчас. Ты знаешь, что даже попытка может стоить тебе жизни?

Ты открыто усмехаешься и мысленно отвечаешь даосу словами его собственной священной книги:

«Что ближе – слава или жизнь? Что дороже – жизнь или богатство? Что тяжелее пережить – приобретение или потерю? Многое сберегающий несет большие потери. Многое накапливающий несет большие убытки. Знающий меру не терпит неудач. Знающий предел не подвергается опасности. Он может стать долговечным.»[10]

Старик кивает, и ты чувствуешь его удовлетворение.

– Хорошо, – молвит он, – значит, ошибки не было. Вот то, за чем ты пришел.

В руках даоса появляется небольшой свиток белоснежной шелковой бумаги – небывалая роскошь для отшельника-аскета! Не ломая печати, он передает послание тебе.

Не без труда разобрав на синей печати сложные иероглифы Поднебесной (читаешь ты на этом наречии с большим трудом), ты поднимаешь левую бровь. Однако! Письмо заготовлено, если ты не ошибся в дате, за полтора века до твоего рождения, триста лет назад! Для Поднебесной, не говоря уж о Пути, это не великий срок, но для документа с пометкой «в собственные руки», адресованного не рожденному тогда человеку со странным именем А Ки Нак…

– У вас отменные провидцы, – заключаешь ты.

– Не без того, – кивает отшельник, – только это послание не в Поднебесной составлено. Заранее прошу простить за недостойное поведение… но я в некотором роде видел, КТО его писал.

– Значит, ты знаешь и текст. В таком случае сделай одолжение, прочти мне его – говорить на языке Поднебесной куда проще, нежели читать.

Варвар, наверняка думает старик, но вслух этого не произносит. Не давая себе труда развернуть свиток, он начинает пересказывать его содержание – даосы в состоянии проделывать и не такое…

«Призывая проклятье небес на твою голову, о лишенный права называться чародеем, я вынужден оказать тебе эту услугу, ибо вращение управляющего моей рукой Великого Колеса вскоре может быть нарушено тем, кто считается твоим врагом. Взойди на сияющую голубым льдом Железную Гору, достигни черты, где воздух начнет замерзать у тебя в легких – и на северном склоне ты найдешь пещеру. Четырежды произнеси Слово Истины, и один из камней упадет к твоим ногам. Сделай из него зеркало, и оно будет служить тебе, открывая то, что поможет в предстоящей битве. Берегись Детей Змея и Червя! Лишь они ведают тайны тех гор, лишь они способны помешать твоим замыслам. Прощай, изменник, и да постигнет тебя участь того, кто был первой жертвой на твоем Пути!»

– Вместо подписи стоят сплетенные знаки Тигра и Дракона, – завершает отшельник, искоса глядя на тебя.

– Кажется, Тигр у вас символизирует силу, а Дракон – мудрость? – уточняешь ты, пропуская оскорбления мимо ушей. – И этими знаками отмечены руки монахов-воителей из обители Молодого Леса?

– Точно так. Для чужака ты неплохо осведомлен о нашей стране.

– Если бы… – неподдельно вздыхаешь ты. О Поднебесной Империи тебе известно одно: для постижения той массы полезных вещей, которые чуть ли не с младенчества ведомы коренным ее жителям, тебе не хватило бы и двух веков, окажись таковые у тебя… – Хотелось бы только знать, кто смог предсказать мою судьбу с такой точностью?

– Не так уж сложно ответить, – старик даос весело сверкает черными огнями глаз, – даже если не иметь ничего, кроме этого свитка. Подписываться объединенным знаком Тигра и Дракона имеют право лишь двое: достигший Просветления патриарх упомянутой тобой обители Шао-Линь,[11] и Владыка Преисподней Яньло (последнего, впрочем, лучше называть Янь-ван[12]). Два, так сказать, противоположных полюса мироздания.

В структуре Поднебесной, мысленно добавляешь ты (деталь немаловажная), однако вслух этого не произносишь – незачем.

– И кто же из них? – наконец спрашиваешь ты.

– Это письмо – от Князя Порядка, – говорит отшельник. После чего его тонкие губы искривляются в легчайшей усмешке, что для прочих людей равнозначно гомерическому хохоту. – А вот это – от патриарха храма Шао-Линь.

В его руках возникает второй свиток, из плотной бумаги священного золотого цвета. Точно так же запечатанный (только печать из зеленого сургуча), с той же датой – и с тем же содержанием, внезапно осознаешь ты. После чего отвечаешь даосу аналогичной гримасой. Действительно, тут есть над чем посмеяться. Жаль, времени нет…

– Все в порядке, – сообщаешь ты, вернувшись к Ардайн и детям. – Рекомендую всем вам переместиться на Изумрудные Острова или еще куда-нибудь в этом роде. Дальше мне идти одному.

– Ты никогда не будешь один, – твердо говорит волшебница.

– Верно. Этот этап я уже прошел… и все же сейчас условия таковы. Не беспокойся, мы еще встретимся.

– Да уж, беспокоиться о тебе – все равно, что спорить со сфинксом о загадках. Или с цвергом о драгоценностях.

Усмехнувшись, ты позволяешь Ардайн сохранить последнее слово за собой – все равно вы оба знаете истинные чувства друг друга…

Мороз.

Кромешная тьма.

Прихотливый танец звезд и полярного сияния не в состоянии обеспечить тут сколь-либо приемлемого освещения, а до ближайшего рассвета более трех месяцев: Железные Горы находятся в полуночном краю, на границе миров жизни и смерти – намного дальше, чем самые холодные из известных мореходам Северных Стран берега.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});