Родомысл - Виктор Сергеевич Руденко

теперь завороженно наблюдал ожидая, когда он наполнится сыплющейся сверху белой мукой. За последние месяцы, парень уже привык к этому явлению, но все же до сих пор мельница русов, приводила его в изумление. Вызывая смешанные чувства удивления и уважения.

- Давай шевелись! Чего застыл? - окликнул его Вышата.

И древлянин, опомнившись, убрал мешок и забросив его на спину понес свой груз к саням...

Восемнадцатилетний юноша, уже полгода пребывал в Киев-граде. Пришел он сюда вместе с родичами. Старейшины и волхвы, направили младших и задолжавших им общинников на заработки. Чтобы таким образом, 'помочь' бедным родственникам прокормиться и рассчитаться. А самим - получить у русов, приглянувшиеся им товары. Вся семья Яна, умерла от недорода и мора прошлой весной. Такое горе, не было редкостью. Правда в семьях старейшин, умерших было меньше - жили они сытнее.

Родовичи, конечно, не оставили сироту на произвол судьбы. Но работать ему приходилось много, а харчевался плохо. Будущего у него не было. Все добытое отходило старшим в роду, приютившим младшего родственника. Поэтому, когда парню сказали, что ему надлежит идти с ватагой Корня к русам, чтобы чего-то заработать для рода - Ян естественно, не мог возразить. Придя в Киев, он был поражен размерами града. Мир оказался огромен. Древлянин из лесной пущи и вообразить себе не мог - сколько разных людей и удивительных вещей он увидит.

Сперва, они копали глубокие рвы вокруг города. Потом рубили деревья и тесали бревна. Кормили их хорошо, да и железные инструменты, которые выдавали работникам - были выше всяких похвал. Сначала Ян, держался своих сородичей. Это было обычным и повсеместным явлением. Нанимающиеся на работы к русам славяне и представители других племен - приходили родами и также находились вместе, отвечая друг за друга. Вражда и старые счеты между прибывшими общинами - были запрещены русами. Впрочем, наиболее непримиримых - они старались как можно дальше развести и давали им работы далеко друг от друга. Чтобы не провоцировать конфликты. Так, большинство радимичей, работали на соляных копях вниз по Данапру. А кривичи, возводили вверх по Славуте, крепость Вышгород.

Да... Много чудес и необычных вещей, увидел Ян за последние месяцы. Но главное событие, произошло с ним ранней осенью в вересне, на большой ярмарке во граде. Там он встретил Любаву и без памяти влюбился в эту девушку. Но на что мог рассчитывать, бедный и младший родич захолустной общины? Девушка была дочерью волосдаря, одного из древних полянских родов. Зажиточные поляне, вообще относились к древлянам свысока. Ну, а такому как он - и подавно, не на что надеяться. Любава наверняка сговорена, за сына какого-нибудь старейшины.

К тому же, после распри с ее обозленными родственниками - у Яна произошел неприятный разговор с Корнем. Отец и брат девушки, нашли ватажку и предупредили древлян, чтобы их человек и близко не подходил к Любаве. Корень тогда, раздраженно сказал юноше:

- Не приведи тебя Боги, опять нас подвести! Нам еще не хватало, с полянами вражду учинить. Если надумаешь к девке полезть - лучше сразу топись. Иначе, мы сами тебя удавим, или ее родственникам на расправу выдадим.

И Ян, под сердитыми и осуждающими взорами родичей, совсем приуныл и повесил голову. Однако вскоре, он случайно познакомился с несколькими изгоями и жизнь его круто переменилась.

Однажды, в один из вечеров листопада, парень со своими родовичами решили посетить харчевню. Поесть сладкого картофеля с мясом, выпить пива или хмельных медов. Таких заведений уже было немало в городе. Их содержали, как правило, бывшие вояки князя - которые получили ранения и по здоровью или возрасту, больше не могли продолжать службу. Сказывали, что предводитель русов, всегда проявляет заботу о своих людях. Стараясь изыскать им должности или помочь открыть собственное дело - дабы обеспечить благополучную старость.

Сидя в корчме и закусывая вместе со своими товарищами, Ян обратил внимание на стол в углу помещения, где молча ужинали пятеро молодых парней. В отличии от соседей, эти люди вели себя довольно тихо - оттуда не доносилось громких разговоров или смеха. Казалось, они чувствовали себя весьма неуютно и всячески пытаются избежать внимания окружающих.

Корень, заметив взгляд Яна, тоже перевел свой взор туда и его лицо исказилось в презрительной гримасе.

- Изгои! - не скрывая отвращения и гадливости, бросил старший ватаги.

Услышав его слова и другие присутствующие, стали поворачивать головы - удивленно смотря на сидевших в углу парней. Вскоре, в помещении все затихло и вокруг установилась напряженная и гнетущая тишина.

Люди за крайним столом, ощутив всеобщее настроение - торопливо расплатились с хозяином и поспешили покинуть помещение. Однако, вслед за ними, на улицу вышли и очень многие из находившихся в харчевне полян, древлян и кривичей. Обступив пятерку отверженных, возмущенная толпа, угрюмо ворча начала надвигаться на прижатых к какому-то забору изгоев. Те, затравленно оглядываясь вокруг, искали и не видели возможности скрыться.

Несмотря на все ужасные рассказы, о проклятых соплеменниками людях, навечно изгнанных из своих общин и от которых отступились Боги - Ян, глядя на таких же как он молодых парней, вдруг ощутил прилив жалости. Оказаться выброшенным из рода, без всякой поддержки, да еще отверженным - дико страшно. Это хуже смерти. Такой судьбы и врагу не пожелаешь. Выжить одному - было невозможно. Ведь не только сородичи, но и Боги отворачивались от изгоев. Всякий мог безнаказанно ограбить, убить, обратить в рабство такого человека. Никто не помогал подобным людям. Для других славян, присутствие рядом изгоев - было жестоким оскорблением.

Однако Ян, отчего то невольно испытал сочувствие, к этим несчастным парням. Возможно потому, что и у него тоже, по сути никого из близких не осталось. В роду он был пасынком. Юноша быстро осмотрелся - стражи русов поблизости не наблюдалось, а хозяин харчевни не видел, что происходит на улице. Впрочем, вряд ли бы он стал сейчас вмешиваться. Тяжело опершись о бревна частокола, молодой древлянин, вдруг почувствовал, что один из