Непокорная красавица - Кинли Макгрегор

Послышался треск гравия – приближалась гувернантка, и Лорелея быстро попятилась, и потом несколько недель эта картина преследовала ее. Ей ужасно хотелось кого-нибудь спросить, но было стыдно, и она оставила секрет при себе. Через несколько лет она узнала, что это за плоть и что она делает, и решила, что никогда не пожелает ее еще раз увидеть.

До сегодняшнего дня. Сейчас она обнаружила, что заинтригована. Интересно, как выглядит это у Джека? От одной этой мысли ее лицо разгорелось. «Лорелея Дюпре, что с тобой, во имя Господне! Воспитанная девушка никогда, никогда не думает о таких вещах! Отец бы тебя за это выпорол!»

Что с ней случилось, что она подумала об этом?! Джек, слава Богу, не догадывается, о чем она думает. Он глубоко вздохнул, сел и запахнул рубашку.

– Извините, душечка, – сказал он. – Больше не могу, мне надо подвигаться. Боюсь, долгая пассивность исчерпала даже мое терпение. К тому же в это время я делаю обход и проверяю команду.

Лорелея ничего не сказала, да и как бы она смогла? Она не смела поднять голову. И не была уверена, что после таких мыслей сможет хоть когда-нибудь посмотреть ему в глаза. Он подошел к мольберту и постоял перед ним, перевязывая волосы кожаным ремешком.

– А у вас талант, мисс Дюпре.

Лорелея вспыхнула от удовольствия, но по-прежнему смотрела на палитру, чтобы он как-нибудь не догадался, о чем она думала.

Портрет оказался даже лучше, чем она надеялась. Кроме глаз. Ей не удалось передать их цвет. Серые, словно стальные, глаза не поддавались изображению. Не говоря уж об энергии и уме, которые светились в их глубине.

– Вы оказались хорошим фруктом, – сказала она.

– Миледи, каждый раз, когда вам потребуется фрукт, зовите меня, – сказал он, наклонившись к ней.

Его дыхание щекотало шею, давило грудь, и она испугалась, что сейчас перестанет дышать. Он был так близко, что, казалось, касался ее, и, по правде говоря, ей этого хотелось.

– Вы и есть фрукт, капитан Черный Джек, – прошептала она.

– Тогда позвольте вас попросить: откусите от меня кусочек!

Ее как будто окатило холодной водой.

– Прошу прощения? – Она подняла на него глаза – и встретила сводящую с ума улыбку.

– А вот я определенно хочу попробовать кусочек вас. – Он заключил ее в кольцо рук, не давая отшатнуться.

Лорелея трепетала, зная, что, если он ее не отпустит, она может ему поддаться, внутри возникло сильное, почти болезненное желание.

– Я думала, вам надо идти проверять команду.

– Они могут подождать. А вы...

– А я должна все тут убрать, – прервала она. – Кисти надо помыть, холст надо... В общем, мне нужно заняться делами. Прямо сейчас.

Игнорируя ее сбивчивые объяснения, он погладил чувствительное место под ушком, и у нее по всему телу пробежала дрожь. Он отодвинул косу, провел линию под волосами и спросил – во второй раз с тех пор, как она появилась на корабле:

– В это место вас когда-нибудь целовал мужчина?

– Конечно, нет, – выдохнула она. И тогда он это сделал.

Губы коснулись шеи, и Лорелея застонала от неожиданного наслаждения. Джек твердой рукой взял ее за талию, и наслаждение оплело ее тысячью лент. «Уходи!» – кричал разум, но она не хотела уходить. Наверное, и не смогла бы, если б захотела.

Джек окружал ее своим теплом. Ничего подобного она не испытывала до сих пор.

– Я хочу тебя, Лорелея., – прошептал Джек ей на ухо. – Хочу почувствовать, как твое тело прижимается к моему, хочу целовать каждый дюйм твоего обнаженного тела.

Она не знала, что говорить, потому что чувствовала то же самое. Он был таким приятным, таким соблазнительным, у него было такое восхитительное тело... Джек захватил ее губы грубо и властно, как пират – кем он и был на деле. Она наслаждалась его вкусом, запахом океана и мужчины. Обеими руками она вцепилась в его рубашку, чувствуя потребность прижаться ближе.

Помоги ей Бог, но она хотела этого мужчину. И когда думала, что уже погибла без надежды на спасение, раздался стук в дверь.

– Капитан! Мне нужно сказать вам два слова!

Джек отстранился от нее и грязно выругался, так что она покраснела. Он стрельнул в нее глазами и рявкнул в сторону двери:

– Подождешь, черт возьми! – И снова обратился к ней. Лорелея полностью отдалась его объятиям, она больше не могла сопротивляться. Это было свыше человеческих сил.

– Капитан, это срочно, – настаивал голос из-за двери.

На этот раз Джек оторвался от нее и отошел на два шага, дыша так же тяжело, как она.

– Уходи, Лорелея, – прошептал он.

Он скривился, как будто получил неожиданный удар. Лорелея не собиралась спорить с разумным приказом, она выскочила из каюты и налетела на бедного пирата, ожидавшего в коридоре. Буркнув извинение, она побежала без оглядки. Оказавшись в своей каюте, она заперла дверь – и тут же сделала ужасное открытие: она убегала от самой себя.

От охватившей его потребности Джек дрожал, желание и вожделение разрывали его. Вокруг еще витал сладкий аромат ее духов, он чувствовал прижатое к груди тело и воображал те мгновения, когда она разденется. Джеральд просунул голову в дверь. Это был моряк, одним из первых пришедший на его корабль.

– Провалиться мне, капитан, я понятия не имел, что ворвался не вовремя, – испуганно сказал он.

Джек стиснул зубы и посмотрел на Джеральда так, как будто собрался оторвать ему голову и насадить ее на шест.

– Чего тебе? – прорычал он.

– Ничего, капитан, ничего особенного. Вы просто поднимитесь наверх и делайте то, что вы там делали, а я постараюсь не попадаться вам на глаза.

Джек помрачнел еще больше.

– Тогда какого черта ты не сделал то, что я тебе велел?

Джеральд рванул по коридору, как заяц, вырвавшийся из волчьих когтей. Все еще дрожа, Джек со всей силы захлопнул дверь. Как бы он желал, чтобы шквал всех их унес к дьяволу. Ему требовалась добрая порция ледяной воды, чтобы окатить горевшее пламенем тело.

Еще немного, и его начнут называть Безумный Джек-Пират.

– Маленькая мегера, – проворчал он, злясь, что позволил довести себя до такого состояния. Он всегда умел владеть собой, а теперь ее запах чуть не свел его с ума. Еще миг – и он бы взял ее силой.

Почему?

Она не самая красивая женщина, он видел и получше. Не самая завлекательная. Но в ней есть что-то, чему он не мог противиться. Его мучило не просто желание соблазнить ее, а странное, почти осязаемое чувство, нечто пугающее и...

И что-то, в чем он боялся себе признаться.

«Буду держаться от нее подальше», – решил он, налил в таз воды, умылся и плеснул холодной водой на шею.

Да, вот что надо делать – избегать ее. Лучше проиграть в том споре про обольщение, чем дать ей овладеть его помыслами.