Скидбладнир. Пенталогия - Марк Кузьмин

— Заряжай, — сказал мне Арман. Согласен, я тут буду не очень эффективен. Он и двое ополченцев напали на нежить, а я и еще один заряжали пушку. Пока он засыпал порох, я тянул ядро. Тяжеленное. Зато прибавку к Атлетике получил, забавно даже. Запихнув ядро, выровняли прицел. Зажгли фитиль и отошли, зажав уши.

На дуло забрался зомби. Сделать, правда, он ничего не успел — его вместе с ядром унесло в воздух.

— Полетел, Мюнхгаузен! — рассмеялся я, следя за полетом зомби на ядре. — Посадка будет жестковата.

Новый взрыв потряс поле. Вспышка огня еще сократила армию противника. Я поспешил к следующему ядру, но тут тело налилось тяжестью. Почему-то мне стало трудно даже думать. Я упал на колено и смотрел на землю. Красные капли упали на мой сапог. Что за черт?

Я не могу пошевелиться, и очень хочется спать…

Боль, вновь боль. Она приходит и уходит. Но я все равно не могу двигаться. Почему-то она не проходит полностью и навсегда. Пытаюсь открыть глаза, но они плохо слушаются. Когда получилось, я увидел проплывающее небо. Услышал чьи-то шаги, скрип и стоны. Что со мной? Почему мне так плохо? Вновь темнота…

— Идиоты! — послышался во тьме крик. Затем звук удара и крики боли. — Мне нужен живой материал, а он на грани смерти! — вновь удар и крик, затем хрип и тишина.

Чувствую, как тело наливается теплом. Кто-то что-то шепчет, и мне становится лучше. Но на смену телесной боли пришла головная.

Сфокусировал взгляд и встретился с чьими-то разными глазами — один желтый, а второй голубой. Серые волосы, завязанные в пучок на голове. Красивое лицо, испорченное длинным шрамом. Женщина была одета в грязный белый халат и казалась мне смутно знакомой.

Она улыбнулась мне. Но эта улыбка была не доброй, а страшной и опасной. Сумасшедшая.

— Ты будешь интересным экспериментом, — усмехнулась она и пшикнула мне чем-то в лицо, после чего я снова провалился в беспамятство…

Глава 9 В плену

Самый сильный плен — плен собственных сомнений!

Тепло… как же хорошо… Легкий ветерок треплет волосы, теплая ладонь на моей голове. Тонкие пальчики перебирают пряди. Рядом слышится смех. Брат играет с папой. Они играют в догонялки.

Открываю глаза. На меня смотрит мама. Ее добрая улыбка согревает, словно солнце. Ее черные волосы развеваются на ветру, а зеленые глаза сияют искренней радостью.

— Уже проснулся? — прошептала она.

— Мама…

— Все будет хорошо… Эти чувства — мой дар…

Я открыл глаза и уставился в темный, грязный потолок. Он был мне незнаком, но не думаю, что я в деревне. Там бы потолок был чистым. Я попытался вспомнить, что со мной произошло. Заряжал пушку, был ранен и потерял сознание. Потом какая-то сумятица, и, наконец, я увидел ту женщину. До сих пор мороз по коже от ее улыбки.

А потом этот сон. Я помню тот день. Мы выбрались на пикник в парк. Папа играл с Владом, а я немного утомился и прилег. Только я не помню, чтобы мама что-то говорила. Хотя я был маленьким…

— Тебе лучше? — раздался надо мной спокойный голос. Я чуть поднял голову вверх и встретился взглядом с чужими глазами. Надо мной стояла девушка. Блондинка с голубыми глазами, милым лицом и каким-то пофигизмом в глазах. Волосы, которые явно никогда не были знакомы с расческой, торчали в разные стороны и были завязаны в две косы. Острые ушки торчали из волос, как и небольшие черные рожки. Тифлингесса. Как мило. Только сейчас я понял, что моя голова лежит у нее на коленях. От такого факта мне стало как-то не по себе.

— Да… — ответил я, не зная, что еще можно сказать. Она пальцами перебирала мои волосы и спокойно смотрела на меня. Этот флегматичный взгляд пробирал до костей, а эмоций я почти не чувствовал. И тут пришло осознание, что моя голова не болит. Что происходит? Так, давай сначала пойдем по порядку. Где я вообще? Кажется, в какой-то камере заключения. А еще я почти не ощущаю потоков, как будто я закрыт, и они не могут пробиться ко мне. Так было с Арманом, но не в такой степени. Там я хоть и слабо, но все же чувствовал ментальное давление, а тут почти ничего. Вновь посмотрел на спокойное лицо девушки. — Спасибо.

— Не за что, — кивнула она, продолжая перебирать мои волосы. Я даже не знаю, как реагировать на это.

— И долго ты будешь на нее глазеть? — усмехнулся кто-то рядом. Повернул голову в сторону того, кто испортил мне всю малину. Недалеко стоял крепкий гном, вместо бороды щетина, волосы коротким ежиком. Одет он был в простую холщовую рубашку и коричневые штаны. Обуви не было. Внимание с красивой девушки переключилось на гнома. Да уж. — Живой еще?

— Да вроде как, — ответил я. Не хочется подниматься, но надо. Тяжело вздохнув, я сел. Девушка сидела рядом и была абсолютно индифферентна к окружающей реальности. Она взяла свой красный хвост и перебирала волоски на его кисточке. — Сколько я спал?

— Тебя принесли час назад. Из той деревни. Сейчас ты в Терновой крепости, — ответил гном.

— Ясно, я Морроу, — представился я. — Спасибо, что помогли.

— Я Фаррен. Тебя уже принесли вылеченным. Они заботятся о своих «подопытных», — фыркнул он.

— Значит, это химеролог, — хмыкнул я, вспоминая ту женщину, и поежился. — А тебя как зовут? — обратился я к девушке.

— Алиса.

— Очень приятно, — улыбнулся я, она только кивнула. — Сколько здесь живых?

— Около двухсот, — гном сел на койку у стены и душераздирающе вздохнул. — Тяжело нам придется.

— Хватит с ними говорить! — закричали с другой стороны нашей темницы. Только сейчас я начал осматривать место своего пребывания. Большая комната, грязная, сырая, освещена парой магических светильников, дающих тусклый свет, шесть коек с трех сторон стены, рядом тяжелая стальная дверь с решеткой. Мы сидели на одной стороне, а на противоположной было еще два человека, оба в таких же одеждах, как и гном. Один старый, с седой грязной бородой, второй молодой, крепкий парень с рыжей кудрявой шевелюрой и слабым проблеском интеллекта в глазах.

— Не смей говорить с темными тварями! — закричал старик. Отлично, я в компании расиста. Старик смотрел на нас с такой ненавистью, будто мы виноваты во всех грехах человечества.

Я заметил, что эти двое были прикованы цепями к стене, на моей ноге тоже были кандалы, как и у остальных. Это даже неплохо, значит, они не подойдут к нам ночью, чтобы убить. Кстати, я остался при своей одежде. Повезло. Хотя Алиса была одета в зеленое платье-рубаху, на ногах были сандалии. Похоже, она в стартовой одежде.

— Броска! Я приказываю тебе перестать говорить с темными уродами. Ты позоришь имя Светоносного! — кричал старик, а затем начал молиться, парень тоже подхватил молитву Светоносному. Гном только тяжело вздохнул — видно, его все это уже достало.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});