Счастье вдруг или история маленького дракона (СИ) - Анна Гаврилова

Поднос принесла не Люсси, а Полли. Она же разлила чай по чашкам и придвинула гостю конфетницу. Уходила быстро, но напоследок бросила молящий взгляд на светлость.

– Рассказывай, – дождавшись, когда циркач сделает пару глотков, приказал Дантос.

Шеш заметно побледнел, но не подчиниться не мог...

– Это произошло около семи лет назад, в середине осени, – начал циркач со вздохом. – Труппа переживала не лучшие времена, накануне случился раскол... Нас тогда человек двадцать осталось, может меньше. Мы двигались вдоль кромки Большой пустыни, шли на юг, в Доран. Если бывали в тех краях, то знаете – есть там местечко, южными курганами зовётся. На одну из ночёвок именно на курганах устроились.

Всё шло как обычно, ночь обещала быть тёплой и спокойной. Но когда окончательно стемнело, у нашего костра объявился гость. Он не носил амулета, но мы сразу опознали – маг. Высокий такой был, сутулый, седой, хоть и не старый. Имени своего не назвал, зато поинтересовался: кто такие и куда идём.

Мы люди бродячие, дорогой наученные, так что отвечать не слишком-то собирались. А он как зыркнет! Всё выложили, разом.

Сильный маг был, очень сильный. Узнав что хотел, оглядел наше имущество – прежде всего лошадей и медведя. Был у нас тогда медведь, потом сдох... – Шеш замолчал, шумно прихлебнул чаю. Выдохнул, прокашлялся и продолжил...

– Маг ушел, а через полчаса вернулся с золотой ящеркой – ну как мы в тот момент подумали. Большой такой ящеркой. Непомерно большой. Он её на плече, как поклажу, нёс. Потом сбросил на землю и сказал: животное редкое, вам пригодится. И, мол, делайте с ней что хотите, но чтобы тварь жива осталась. Через пару лет вернусь, заберу.

Мы тогда не сообразили, что дракон, думали просто змеюка бесполезная. Но возразить не решились – с такими как тот не спорят, разве что самоубийцы. А потом один из купцов доранских, которому тварь показали, разъяснил. Купить хотел, но мы, ясное дело, не отдали. Да даже если бы ящеркой простой была не продали бы – жизнь дороже. Маг ведь вернуться обещал, найти.

Дантос повернул голову и взглянул на меня. А я... ну а что я? Сидела и слушала, и мысленно кривилась. Ненавижу Его! Всех их ненавижу!

– Что значит «как поклажу нёс»? – спросил Дантос тихо. – Астра что же... сама не могла? Сопротивлялась? Или ранена была?

– Нет-нет, – отозвался Шеш поспешно. – Спала.

Потом подумал и добавил:

– Хотя, можно сказать и ранена. У неё кровь из под ошейника шла. Сильно так... Вообще, шея весь тот год кровоточила, только к следующей осени полегче стало.

Герцог дёрнулся, как от удара. Я тоже. В тот год действительно очень больно было. Правда... предательство ранило куда сильней, нежели впивающиеся в тело шипы. А ещё было страшно, что Он... действительно вернётся.

Ведь если бы вернулся, это бы означало, что жив. А он не мог выжить после того, что сделал со мной. Он должен был, обязан был сдохнуть.

– То есть Астру принесли спящей? – голос светлости прозвучал сдавленно, хрипло. – А что дальше было?

– Главная доранская ярмарка, – пожав плечами, пояснил Шеш.

– Нет, я не об этом. Что было после того, как Астра очнулась?

Я не выдержала и зажмурилась. В отличие от предыдущей, эту часть истории я знала преотлично. Это было страшней всего. Это...

– Мы её, конечно же, сразу в клетку посадили, – признался глава труппы. – И очнулась она уже за решеткой...

– И? – подтолкнул Дантос хмуро. А я пожалела, что не могу зажать уши лапами. Не хочу про это вспоминать! Не желаю слышать!

Шеш ответил не сразу...

– Не ожидала она. Кажется, прежде её в клетки не сажали. Когда очнулась – биться начала, выла ужасно, ошейник содрать пыталась.

– Сколько это продолжалось?

– Дня четыре.

Герцог Кернский не выдержал, поднялся. Я не видела, но чуяла – блондин уже не злится, он в бешенстве.

– А вы?

– А что мы? – явно жалея о том, что явился в особняк, пролепетал Шеш. – Мы люди маленькие, мы...

Договорить глава труппы не смог – все слова под взглядом Дантоса подрастерял. Впрочем, продолжения уже никому не хотелось, даже светлости.

– Вы имя этого мага выяснили? – спросил блондин сухо.

– Нет... откуда? – почти прошептал циркач.

– Как по-вашему, почему он за Астрой не пришел?

Шеш потупился, пожал плечами и ответил тихо-тихо:

– Видать сгинул. Он же через года два обещал, а уже цельных семь прошло. Мы... мы уже не ждём. Кабы ждали, я бы никогда, ни за что... – И снова договорить не сумел, откровенно сдулся.

А светлость вышла из-за стола, пересекла кабинет, приоткрыла дверь и крикнула:

– Жакар! Подойди!

Через минуту на письменном столе Дантоса появилось десять увесистых замшевых мешочков, а так же лист бумаги, перо и чернильница...

Писать расписку, в которой, кроме прочего, история передачи дракона труппе излагалась, Шеш не хотел очень, но... Я бы на его месте тоже отнекиваться не решилась – вокруг Дантоса даже воздух искрился. Вкупе с раскатами грома, доносившимися с улицы, и шипением сыроватых дров в камине, выглядело совсем жутко.

Спрашивать кто выдал циркачам убежище дракона Дантос не стал. Он вообще с момента появления мажордома молчуном заделался. Ну а когда глава труппы распихал золото по карманам, накинул плащ и поспешил прочь, показалось... Шеша сейчас пнут, для ускорения.

Зато едва остались одни, блондина будто прорвало.

– Иди сюда, – присев на корточки, позвал он.

А уж когда подошла и легонько боднула подставленную ладонь...

– Маленькая моя. Хорошая. Красивая. Не бойся, не плачь, теперь всё хорошо будет. Снимем мы с тебя этот ошейник. Обязательно снимем.

– Ву! – радостно ответила я. – Ву!

Дантос принялся чесать шейку и за ушком. Потом вообще на колени встал, притянул ближе.

– Всё хорошо, слышишь? – прошептал он. – Плохое позади.

Никто маленького дракона не обидит. Я не позволю. Будешь как сыр в масле кататься. Веришь?

Вообще-то не очень, но ты говори...

– Девчонка. Маленькая бессовестная вреднючка. Какие у тебя крылья красивые, какая чешуя. А глаза! Астра, ты глаза свои хитрющие видела? – С этими словами герцог ухватил за подбородок и заставил взглянуть на свою блондинистую персону. Я не возражала.

На губах светлости играла улыбка – тёплая, добрая.

– Красавица, – повторил он. И добавил, чтобы не расслаблялась: – Попа с хвостом. Хулиганка.

Я вырвалась и повернулась боком, намекая – неплохо бы почесать между крылышек. Блондин намёк понял, и отлынивать не стал.

Ух, как хорошо! Как хорошо-о-о! И ничего что левая задняя лапа снова дёргается. Ничего! Зато такое счастье! Такое... такое... О! Это лучше всего на свете. С таким удовольствием только тортик сравниться может, ну или большая-пребольшая пироженка.