Мастерица Ее Величества - Харпер Карен

В самом деле, красота дворца испугала меня. Впервые попав в Вестминстер, я была в восторге. Теперь же, готовясь вскоре встретиться со скорбящей королевой – для какой тайной цели? – я ощущала какое-то нежелание. Возможно, она захочет заказать статую принца Артура. Но, так или иначе, благодаря этому Ник со мной.

– Что за траурный звук? – спросила я его, нетвердыми шагами спускаясь с баркаса на землю. – Неужели они уже начали поминальную службу? Как будто далекие голоса гудят или поют.

– При порывистом ветре слышно, как он проходит через раскрашенные и позолоченные флюгера, поставленные на куполах на башнях – их так и зовут поющие флюгера. Они всегда звучат жутковато, и, ты права, кажется, что дворец сам печалится.

* * *

Солнце поднималось над лесом и высокими каменными стенами, когда мы вошли во дворец через парадные ворота, которые стражи распахнули настежь перед нами. Я все еще прижимала к себе сумку с одеждой, потому что никак не могла предстать перед королевой или даже перед одной из ее придворных дам в наряде мальчика. Но, очевидно, я ошибалась… и, возможно, не только в этом.

Мы прошагали по внутреннему двору, где бодрствовали несколько стражников. За оградой я краем глаза увидела сады с посыпанными песком дорожками и стрижеными кустами, которые охраняли королевские расписанные резные каменные звери, как в Вестминстере. Ник придерживал меня за локоть, задавая направление, и мы прошли во внутренний квадратный двор, где бил огромный фонтан.

– Личные покои, – сказал он мне, когда мы входили в дверь на дальней стороне, – настоящий лабиринт. Мы должны пойти прямо к королеве.

– Но как же? В таком виде? Мне нужно на какое-то время отлучиться.

– Понимаю, но не трать время на переодевание. – Ник дал мне возможность облегчиться в небольшой уборной, на стенах которой красовались золотые грифоны и драконы.

Мы поднялись по лестнице, затем пошли по коридору, и я жадно всматривалась в деревянный потолок, синевший в просветах между балками, и в позолоченные тюдоровские розы. Из огромных эркеров открывался чудесный вид. Меня ошеломило королевское богатство, но затем я подумала, что смерть принца, само мое появление здесь и присутствие Ника вещи гораздо более потрясающие.

Я шла рядом с ним, мы свернули в узкий коридор, снова в черный ход. Наверное, во всех королевских резиденциях есть тайные двери и комнаты, возможно, для свиданий или для бегства – или для слуг, которых приводят тайком для личных поручений. Как печально, что после шестнадцати лет правления Тюдоры не могут быть спокойны относительно того, что трон действительно принадлежит им. Сейчас они потеряли свое будущее, хотя нет сомнений, что юный Генри, герцог Йоркский, получит титул принца Уэльского.

Ник постучал в дверь, и я вдруг вспомнила, как стражники приказывали толпе снять шапки, когда Артур и Екатерина направлялись в Уэльс. Снимая шапочку, я случайно задела заколку, и волосы рассыпались по спине. Я могла бы поручиться, что это было единственное доказательство того, что я не юноша. Моя старая знакомая, а теперь провожатая, Сибил Винн открыла дверь. Хотя она была в черной траурной одежде, не такой изысканной и не так украшенной драгоценностями, на какой-то момент мне показалось, что время пошло вспять, вернулось к первому моему визиту во дворец по королевскому требованию. Но ее улыбка при виде Ника вернула меня к действительности.

– Она ждет, – сказала Сибил Нику без всяких слов приветствия, лишь бросив искоса взгляд на меня. – И не ложилась спать.

Мы вошли и миновали две изысканные небольшие комнаты, в которых никого не было. Впереди сквозь открытую дверь я видела, как Ее Величество расхаживает по последней комнате. Она тоже была в черном, и, насколько мне было отсюда видно, стены были затянуты черным как смоль атласом. По меньшей мере две лампы горели на заставленном столе. Она услышала нас и повернулась. Ее прекрасная кожа сделалась желтоватой, в пятнах, под красными, опухшими глазами виднелись темные полукружья. Ее длинные светлые волосы были, как и у меня, распущены и в беспорядке. Ник закрыл за нами дверь.

Он поклонился, я присела в реверансе, хотя, принимая во внимание мой наряд, мне, наверное, тоже следовало бы поклониться.

– Слава Богу, вы здесь, – сказала она, взяв нас обоих за руки. Ее кожа была холодной и влажной.

Хватит ли у меня смелости заговорить, прежде чем она скажет что-то еще?

– Ваше Величество, я не могу прийти в себя с тех пор, как узнала о смерти нашего дорогого принца. Я привезла вам вотивную свечу с ангелом в его драгоценную память. – Я развернула и протянула ей свечу.

Она взяла ее и прижала к груди, словно младенца, затем, не глядя больше на нее, посмотрела на меня и перевела взгляд на Ника.

– Да… да… благодарю тебя. А Ника за то, что он тебя привез. Вы отобрали самые лучшие похоронные принадлежности? Множество саванов для сырой валлийской весны?

– Да, да, Ваше Величество, – заверил ее Ник. – Их перегрузили на свежих лошадей, они ждут отправки на запад.

– Верайна, я снова отчаянно нуждаюсь в твоих услугах, – сказала она, отведя меня в сторону от Ника. – Я очень сожалею о том, что кто-то погубил блестящего художника Фиренце, и заявляю, что я – косвенно – разыскиваю того, кто мог убить его и пытался причинить вред тебе.

– Благодарю вас за то, что вы послали Джейми Клоптона… а сейчас Ника.

Просто кивнув, явно поглощенная собственными мыслями, она потянула меня сесть рядом с ней на резную обитую скамью. Это дружеский жест потряс меня. Мы сидели совсем близко, глаза в глаза. Наши колени почти соприкасались. На какую-то долю секунды мне показалось, что мы словно родные, обе со светлыми волосами, рассыпавшимися по спине, обе в трауре по нашим умершим сыновьям. В этот момент я чувствовала, что она мне ближе, чем даже моя родная сестра Мод.

Но от королевы веяло не только печалью. Как в прошлый раз она горела желанием получить статуи, так и сейчас, казалось, она одержима демонами. У меня внутри все затрепетало.

– В этот раз я не прошу сделать статую, – торопливо проговорила она, словно прочтя мои мысли. – Во всяком случае, сейчас не прошу. Мне нужен кто-то, кому я могу совершенно доверять, кто позаботится о теле принца, присмотрит за докторами или местными бальзамировщиками, чтобы быть уверенным, что все сделано как следует в этом диком месте – месте, которое, не сомневаюсь, до сих пор кишит приверженцами йоркистов. Знаешь, хотя замок Ладлоу все годы нашего царствования был в руках Тюдоров, когда-то он представлял собой мощнейшую крепость Йорков. Наш враг, мой дядя, король Ричард, использовал его время от времени как свою штаб-квартиру и цитадель в битвах с армиями моего супруга короля. Двое злодеев, о которых мы говорили прежде – сэр Френсис Ловелл и сэр Джеймс Тиррелл, знают эти места, как и граф Суррей, которого Его Величество отправил в Уэльс как нашего главного распорядителя похорон. Было необходимо, чтобы принц Уэльский отправился туда вместе со своим советом, дабы править этой областью, но существовал риск… я не подозревала, насколько он велик… и теперь…

Она запнулась, слезы вновь хлынули из глаз. Наконец она поняла, что все еще держит в руках резную свечу, и положила ее между нами на скамью. Впервые у меня мелькнуло какое-то представление о том, чего она может хотеть от меня. Чтобы я сама отвезла погребальные принадлежности Весткоттов в Уэльс? Чтобы я открыто поехала в Уэльс присмотреть за бальзамированием принца? Я чуть было не выпалила, что не могу расставаться с сыном Артуром так надолго, что я даже не попрощалась с ним, но само его имя, которое я чуть было не произнесла, заставило меня промолчать. И кивнуть. Господи Боже мой, несмотря на свои сомнения и страхи, я кивнула, подтверждая, что понимаю, а она истолковала это как мое согласие!

Она тоже кивнула, сжимая мою руку в своих, и таким образом наша договоренность состоялась.

– Ник, подойди, – сказала она чуть громче, и он подошел. Явно не желая выситься над Ее Величеством, он опустился на колено рядом с нами, между нами.