Черное колесо - Ханнес Бок

– Теперь я смотрю на капитана Бенсона, – продолжала она, – как на одержимого дьяволом. Но почему дьявол выбрал именно его?

Очевидно, она до сих пор не слышала об одержимости Бенсона старым капитаном.

– Вы подтвердите истинность моих слов, доктор Сватлов: призраки – это души тех, кто не может вознестись в Царство Небесное, потому что не завершили свои дела на земле. Но что может завершить дух, поселившийся в капитане, если не что-то злое? И чей это дух? Почему он умер до того, как завершилось его злое дело?

Я решил расспросить Мактига, что ему известно о судьбе первой «Сьюзан Энн» и старого капитана. Если не ответит, спросить Пен. И хотя я тогда этого не знал, я попал в самую точку: и то, почему Пен назвала это путешествие обречённым, и власть над ней Чедвика, и трагедия, связанная с черным колесом – всё было в этом.

После обеда я постучал в дверь каюты Бенсона. Тонким сварливым голосом он спросил, кто пришёл. Я назвался. Он ответил, что он в полном порядке и врач ему не нужен, и что он может сам о себе позаботиться, а я могу идти и сделать кое-что анатомически невозможное.

Тогда я пошёл искать Мактига. Хендерсон убедился, что Мактиг теперь не опасен, и переместил его в его собственную каюту. Мактиг спал так крепко и спокойно, что я тоже почувствовал, как я устал.

Я пошёл к себе и лёг спать.

12. СЕМЕНА ДЛЯ САДОВ СНОВИДЕНИЙ

Когда на следующий день Мактиг проснулся, он выглядел смущённым – вероятно, из-за тех неудобств, которые причинил.

– Не переживайте из-за вчерашнего, Майк, – сказал я. – Рано или поздно это должно было случиться. Вы испытали слишком большое напряжение, и пружина лопнула.

Он мрачно ответил:

– Я расстроен не из-за того, что напился. Наоборот, этому я рад. Теперь я себя чувствую, как только что отчеканенный миллион. – Тем не менее, он пошатнулся и с трудом сглотнул. Затем спросил: – Вы честный человек, доктор. Что я такого наболтал спьяну?

– Много ерунды.

– Нет, скажите дословно, что это было. – Я рассказал ему. – И что вы об этом думаете?

– То, что сказал: ерунда. Все шлаки в вашем внутреннем механизме расчистились – психические лекарства, если хотите.

Он мрачно задумался.

– Да, но вряд ли на одном корабле возможны два случая одержимости старым капитаном.

Я рассмеялся.

– Кем бы вы себя ни вообразили, Майк, это был не старый капитан.

Он нетерпеливо шевельнулся, будто хотел что-то добавить; потом передумал и отвернулся. Я спросил, о чём он умалчивает; он пожал плечами, вздохнул и ответил неопределённо: «Может быть». Больше я ничего не смог от него добиться.

Он спросил, видел ли я Бенсона. Я не видел. Мы пошли на палубу. Под руководством Хендерсона и Смитсона матросы забивали в песок кнехты вдоль берега бухточки, выбранной Джонсоном для стоянки. Другие пилили в лесистой части острова деревья и тащили сюда бревна.

Леди Фитц с вялым удовольствием заядлого зеваки выглядывала среди них самых сильных мужчин. Бурилов, ёрзавший рядом с ней, время от времени бросал оценивающие взгляды на Флору, которая в купальнике разместилась в таком месте, где не только ей было все видно, но и её тоже. Она с живостью подвинулась к Мактигу, и тот торопливо ретировался. Я заметил Сватлова в кресле с книгой в руках, но он не читал. Время от времени он возмущённо поглядывал на свою сестру.

Пен пришла на обед и довольно раздражённо сообщила, что Бенсон не придёт. Нас обслуживал не Коллинз, а Слим Бэнг; обходя вокруг стола, он плакал. Я не хочу сказать, что он открыто рыдал, но из его глаз постоянно катились слёзы. Время от времени он выходил, чтобы утереть глаза.

Я знал, что он чрезвычайно предан Пен и капитану, – может быть, именно поэтому Чедвик его и ненавидел. Чедвик выдавал обычную долю неприятностей. Когда Слим Бэнг поставил перед ним кофе, он сказал:

– Что могло случиться с нашей прислугой? За несколько дней сменилось трое стюардов! Я слышал, что наш обычный стюард вчера заболел, – его тон и взгляд в сторону Мактига свидетельствовали, что он знает природу этой болезни, – и его заменил Коллинз. Но почему сегодня на месте Коллинза вы, Слим?

Негр споткнулся. Пен торопливо сказала:

– Вряд ли это так важно, Чед.

Чедвик так же быстро и гладко ответил:

– Но необходимо знать. Взгляните на бедную леди Фитц. Присутствие плачущего слуги испортило ей обед.

Леди Фитц к этому времени довольно бодро расправилась со всем, что было перед ней, и допивала кофе, но при словах Чедвика отодвинула от себя чашку и постаралась выглядеть опечаленной. Бурилов немедленно состроил сострадательную мину, не переставая при этом украдкой поглядывать па Флору.

Пен сжала губы, уже собираясь ответить Чедвику, но Слим Бэнг сказал:

– Морган все ещё болен, сэр. А с Коллинзом мы не срабатываемся. Он не любит бывать на камбузе. Он говорит, что делает вполне достаточно, убирая в ваших каютах.

– Ну, ну, – сказал Чедвик и прищёлкнул языком. – Какая отвратительная дикция. Но смысл ясен. А капитан Джонсон, или ещё лучше – капитан Бенсон в курсе этого отвратительного положения?

– Вы с вашей отличной дикцией, Чед, уже заметили, что Слим использует многосложные слова. И когда захотите придраться к нему, вспомните, что я тоже участник карнавала, – сказал Мактиг.

Леди Фитц с лёгким отвращением произнесла:

– Слим Бэнг – это имя из комикса. Не выношу такой фальши.

Чедвик посмотрел на Мактига круглыми глазами.

– Я просто забочусь о самом Слиме! Ужасно, что теперь, когда не стало Фелипе, он должен один работать на камбузе, и как будто этого мало – ещё и прислуживать нам за обедом. Это несправедливо! Может, поэтому он и плачет. Неужели вы будете стоять неподвижно, когда ближнему плохо?

– Смотря кому. К тому же я не стою, а сижу.

Вмешалась леди Фитц:

– Помогать людям нужно, но бывают минуты, когда отрекаешься от всего, забываешь о всех проблемах, отдыхаешь и спокойно размышляешь, набираясь сил для новых схваток. Однако слуге так же неприлично проявлять свои чувства в присутствии хозяев, как и им – в его присутствии. Слим Бэнг, – про себя она наверняка повторила, что это ужасное имя, – немедленно прекратите плакать, пока мы сидим за столом! Или я попрошу заменить вас моей горничной! – В её тоне чувствовалось, что такая участь хуже смерти.

Слим Бэнг сказал:

– С моими глазами всё в порядке.

– Но почему вы плачете? – с искренним интересом спросила Флора.

– Не из-за обеда, мисс. Меня заговорили.

– Да ну?! – с отвращением воскликнула леди Фитц.

Преподобный Сватлов спросил:

– И когда произошло это феноменальное событие?

– Я подавал завтрак капитану Бенсону в его каюту, сэр. – Слим Бэнг вздрогнул, и я подумал, рискнёт ли он заговорить о колесе. – И я увидел даппи[5]. Чёрное, как уголь.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});