Радость и грусть - Ингрид Реймс

— Неужели? В нашей стране пока еще можно выдворить прочь нежелательного иностранца.

Нежелательного иностранца! Глубоко вздохнув, Патриция сосчитала до десяти, а потом холодно произнесла:

— Впервые вижу столь мощный комплекс превосходства. Это из-за него у тебя возникла иллюзия, что ты имеешь право делать все, что вздумается. К несчастью для тебя и к счастью для меня, Нолан, мы оба должны повиноваться закону. Даже ты не в силах заключить меня под стражу или выставить из страны лишь потому, что тебе так хочется. Ты же фактически не можешь меня обвинить ни в чем серьезном.

Нолан кинул на нее взгляд, от которого девушка похолодела.

— Не искушай меня. Если ты бросаешь мне вызов, я его принимаю. Та тюрьма, которую я имею в виду, конечно, не кутузка, а моя собственная квартира. Но я найду способ отправить тебя восвояси.

Патриция не решалась посмотреть на него.

— Высоко же ты ценишь Вивьен, если ради нее готов на все, — дрогнувшим голосом вымолвила она.

— Да, — согласился Нолан. — Но сейчас для меня уже неважно, кто намеченная жертва шантажа. Я в любом случае среагировал бы так же. И, если в твоей семье подобное поведение считается нормой, неудивительно, что Вивьен бросила твоего деда.

Патриция молча уставилась на него, и не потому, что шок лишил ее способности отвечать, а из-за охватившей ее безумной ярости.

Когда наконец-то к ней вернулся дар речи, она стала произносить слова медленно, отчетливо, напоминая себе, что ничего не добьется, если поддастся соблазну заорать или ударить его.

— Мой дед и мои родители… — Тут она на минуту замолчала. — Да ты не достоин находиться в одной комнате с ними. Дышать тем же воздухом, что и они. Жить в той же вселенной.

— Дети, которых много наказывали в детстве, часто выказывают потрясающую лояльность по отношению к своим родителям, — отозвался Нолан. — Очевидно, потому, что не знают иных способов общения.

— У нас никто и никогда не бил детей, — возразила Патриция. — Ты ничего не понимаешь…

— Я отлично все понимаю, — бесстрастно прервал ее Нолан. — Ведь я слышал, как твоя сестра говорила, что надо заставить Вивьен заплатить.

— За то, что бросила нашу мать — да, — согласилась Патриция. — Но не деньгами же! Мы хотели…

— Не трать зря время, Патриция, и не лги мне, — холодно предостерег ее Нолан, лихо вписываясь в крутой поворот.

Они уже въехали в Чарлвилл, и Патриция поняла, что он действительно везет ее к себе домой. Но не станет же он держать ее там вечно! Рано или поздно должен будет оставить одну, и тогда… Если уж дойдет до худшего, она позвонит Барбаре…

Тут Нолан остановил машину, и Патриция напряглась. Она инстинктивно протянула руку к дверце, но Нолан тихо произнес:

— Не пытайся удрать. Я играл в регби, если понадобится, успею поймать тебя, причем так, что в схватке наверняка пострадают твои прекрасные зубки.

В ответ Патриция сердито вздернула подбородок, желая показать, что ничуть его не боится. Но все же решила не искушать судьбу, не подвергаться унижению и не пытаться убежать, припомнив, с какой легкостью он заставил ее сесть в машину. Тем более улица была пуста — звать на помощь некого.

— Ты ведь не сможешь запереть меня тут навечно, — напомнила она ему минут десять спустя, когда Нолан бесцеремонно протащил ее по лестнице в просторную, элегантно обставленную квартиру, которая находилась как раз над конторой его фирмы. — Во-первых, Сильвия захочет узнать, что произошло, — я ведь у нее работаю. А во-вторых…

— Обещаю, что ты не останешься тут на всю жизнь, — злорадно усмехнулся Нолан. — А что до Сильвии… Она поймет, если я скажу, что мы с тобой не сумели совладать со своими эмоциями и удалились, чтобы побыть вместе. А потом, когда наша страсть перегорела, решили, что тебе лучше всего вернуться домой.

Патриция вытаращила глаза.

— Мерзавец, да ты все спланировал! Но ведь ты ошибаешься.

— Если хочешь продолжать настаивать на этом — твое дело, — холодно произнес Нолан. — Но, уверен, ты поймешь, если я тебе не поверю.

— Не пойму, — горячо возразила Патриция. — Разве у вас в стране нет закона, который гласит: человек невиновен до тех пор, пока его вина не доказана? Ты хочешь, чтобы я была виновна, Нолан, вот почему ты меня заранее осудил. Ты хочешь думать обо мне плохо. Хочешь верить, что я… я…

— Да, шантажистка, — безжалостно подсказал Нолан. — Ты сама себя осудила.

— Это был частный разговор! — взорвалась Патриция. — Ты его не так истолковал. Вивьен бросила мою мать, когда ей было всего два дня от роду! Ты хоть представляешь себе, что это означает? Нет, конечно. Мою маму отвергла при рождении собственная мать, бросила и ни разу о ней не вспомнила! Такое причиняет боль всю жизнь…

— И вы решили с сестрой, что Вивьен должна поплатиться… не эмоциями, так банковским счетом, — бросил Нолан.

— Неправда! Вивьен — моя бабушка, неужели ты думаешь…

— Бабушка, которая не желала знать о твоем существовании, которая отвергла твоего деда и твою мать, — жестоко возразил Нолан. — Мы живем в мире, где дети иной раз убивают родителей из-за ничтожной суммы. Почему сейчас я должен поверить в твои теплые чувства к Вивьен?

— Ты готов заподозрить самое худшее, если речь идет обо мне! — страстно вскричала Патриция. — Ты все время что-то выискивал, в чем-то стремился меня обвинить, был враждебно настроен с самого начала!

— И у меня были на то причины, — заявил Нолан. — Правда, должен сознаться, мне ни разу не пришло в голову, что ты можешь оказаться шантажисткой, зато меня сразу поразило твое любопытство по отношению к истории нашей семьи. В прошлом году у меня был один клиент. Так вот однажды не весть откуда взялся тип, уверявший, что он является его сыном. К тому же молодой человек твердил, что родился, когда его отец был уже женат. К счастью, мы сумели доказать, что эти притязания не имели под собой реальной почвы. Однако мой клиент пережил сильнейший стресс, его брак чуть не распался.

— Но такое тоже случается.

— Может быть. Однако, по-моему, нельзя допускать, чтобы результат неудачной связи вызвал хаос и разрушение в нормальной благополучной семье.

— Результат?! Да ты же говоришь о людях! — закричала Патриция. — О живых людях, с чувствами, с потребностями, со своими горестями и радостями… Да куда там, ты ведь даже не знаешь, что это такое!

— Напротив, я прекрасно знаю, что это такое, — тихо возразил Нолан.

И тут Патриция неожиданно начала задыхаться. Она слышала собственное учащенное дыхание и слышала, как прерывисто дышит Нолан. Видела, как забилась жилка у него на виске, как напряглось лицо. Вздох, какая-то дрожь в воздухе — и Патриция ощутила возрождение опасного пламени в самой себе. Сейчас достаточно искры, чтобы возродилась бурная страсть, которую они уже испытали сегодня.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});