Солдатский дневник - Владимир Стеженский

6.08.43.

Опять на отдыхе. Отвоевались. Потеряли почти всех людей и без толку. Наши взяли Орел, Белгород. А мы… За что нам такие неудачи, ужас как досадно.

Был в штабе армии, новостей особых у них нет. Предлагают мне пойти в корпусный разведотдел, помощником начальника по информации. Не знаю, что из этого получится. Надо бы с Анатолием посоветоваться, узнать, что это за работенка.

Черные низкие тучиГусто покрыли небо.Долго ли будет мучитьСердце глупая небыль?Он предо мною сноваВзгляд, что так чист и светел.Чист ли? В саду суровоТреплет деревья ветер.Падают с веток вишни,Май на земле не вечен,Кто-то сегодня лишнийВ этот ненастный вечер…Пусть на душе тяжелее,Видно, нельзя иначе.Я ни о чем не жалею,Я ни о чем не плачу.Черные низкие тучиГусто покрыли небо.Долго ли будет мучитьСердце глупая небыль?

13.08.43.

Отдых наш кончился. Опять отправляемся на войну. На наше старое место. Новостей особых нет. Хотел сегодня съездить в армию, уточнить, как мои дела, но машины не было, а пешком слишком далеко.

17.08.43.

Расположились недалеко от того места, где был когда-то Дом отдыха. Фриц иногда постреливает. Сегодня один снаряд разорвался совсем близко, так вся наша землянка наполнилась дымом. Никак не удается съездить в армию, а надо было бы. Мишутка, помощник нашего начальника, от нас уходит. Еще одним моим другом стало меньше. Надо и мне отчаливать, сколько можно сидеть на одном месте.

18.08.43.

Сегодня пришла весть из Свердловска. Нина попала в места, как говорится, не столь отдаленные. Да, такие вот печальные дела. Подробности мне не сообщили. Это непринято, а то письмо вообще не дошло бы.

Приехал Пирог с курсов. Очень был рад его видеть. Поговорили обо всем по душам, о жизни и блядстве, которое творится в тылу. Хороший он парень. Жаль, если уйдет в другую дивизию.

Вероятно, скоро у нас опять будет наступление. Напрасно, вряд ли что получится, а людей потеряем без счета. Я бы плюнул на наш участок фронта, перешел к жесткой обороне, а освободившиеся войска отправил на другой, более важный фронт.

23.08.43.

Был вчера в армии, на занятиях. Ничего для себя полезного не узнал. Повидал только своих старых знакомых, но коллег никого не встретил. В дивизиях сейчас переводчики все новые, многие еще и фрицев в глаза не видели.

Анатолий несколько дней гостил у нас, он ведь теперь в штабе корпуса. Поговорили по душам.

Да, самое главное: сегодня наши взяли Харьков. Будем надеяться, что на сей раз уже окончательно.

26.08.43.

Вчера у нас было торжественное празднование второй годовщины нашей шахтерской дивизии. Вечер прошел довольно неплохо.

Анатолий вместе со своим корпусом уехал в Донбасс. И еще один корпус отбыл туда же. Значит, моя «стратегия» была правильной: нечего здесь держать войска. Фриц и сам отсюда уйдет, если в Донбассе на него, как следует, нажмут.

28.08.43.

Время идет своим чередом. Вчера праздновала свой юбилей наша разведрота. А мне там побыть не удалось, дежурю в нашем отделе.

Вечером был у нас парнишка из нашего ансамбля. Он неплохой баянист, сам пишет музыку, и надо сказать, хорошо. Многие его песенки стали любимыми у нас в дивизии. Чувствуется большой талант. Он еще очень молод, не имеет еще достаточного музыкального образования, но удивительно упорный, жизнерадостный, подвижный как вихрь.

Очень он мне понравился. Жаль, что раньше не имел возможности с ним поближе познакомиться.

6.09.43.

Опять стоим в Крымской. На том самом месте, где ночевали первый раз, когда взяли эту станицу. Уже четыре месяца топчемся на одном месте. А на других фронтах фрица бьют. В Донбассе крупное наступление. Наши взяли Красный Луч, Красный Кут и все старые знакомые мне места.

Несколько дней был болен. Опять эта проклятая малярия, привязалась ко мне, подлая.

Получил несколько писем от Артура и от Мэри. Она что-то слишком увлеклась психоанализом. Как мог пытался ей доказать вред этого занятия. Война срывает все покровы. Все это так, конечно, но некоторые слишком радостно ухватились за это и самообнажаются. Ну да черт с ним, если они так хотят. Лишь бы мы остались здоровы.

                 Тебе последнее

Письма кому-тошлют издалека,привычную ложь торопливо набрасывая.И кто-то,читая знакомые строки,о чем-то мечтает.Напрасно.

Мне тоже писали,и я тоже верил, что забытьневозможнопоцелуй расставания,что любовьна недели нельзя измерить,что она не слабеетот расстояния.Но все оказалосьзначительно проще.Бесследноисчезли былые сны.Наш путьне широкая ровная площадь,Трудны и суровыдороги войны.Я пронес твое имяо этим дорогам,сквозь кубанских степей бескрайний простор,я пронес твое имяпо хмурым отрогамсамых высокихкавказских гор.

Мы хоронилидрузей погибших,над городами сожженнымистлался дым,но чувство моеоставалось таким женерастраченным и молодым.Смерть проходила со мною рядом,горячим свинцом грозя,но ясквозь разрывы снарядоввидел твои глаза.И за черным,дымящимся валомшагающей грозно войныя видел:солнце вставало,воскрешая иные дни.

В пьяном угаредвоятся лица:«Годы проходят,торопитесь жить!»От голоса сердцанетрудно укрытьсяза густым и мутным туманом лжи.Забыто все.Жизнь — минута.В чужих объятьяхживотная дрожьНе все ли равно,что где-то кому-тоидти под свинцовый дождь.

Теперь совсемс головою в омут.И вот уже легче лгать.Не все ли равнотому иль другомутело свое отдавать.Не все ли равно,на каких дорогах,во сне ли иль наявуты губ потерялапрежнюю строгостьи глаз своих синеву.

Не стану рядитьсяв судейскую мантию,кричать,грозить Немезидой,я просто хочуоставить в памятито, что по жизнипрошло транзитом.И когдаповстречаюсь с другоюв летний вечер,прозрачный и лунный,я вспомню,махну рукоюи уйду, отвернувшись и сплюнув.

Крымская, авг. — сент. 1943

9.09.43.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});