Синдикат. Объединение (СИ) - Бор Жорж

— Билл, — устало вздохнула девушка, — Я уже совершила все возможные необдуманные поступки на несколько лет вперёд. Лимит исчерпан. Просто скажи что тебе удалось узнать.

— До конца нашего отдыха осталось ещё несколько дней, — настойчиво произнёс старик, — Пообещай мне обдумать ситуацию за это время и только после этого решать что делать дальше.

— Билл! — холодно произнесла Кэтрин. Такой тон каждый раз заставлял её дедушку морщиться и вспоминать все его грехи, — Я взрослая девочка и сама несу ответственность за свою жизнь. Если ты не хочешь ничего говорить, то так и скажи.

— На первом ярусе началась война, — выдохнул Стакман, — Неизвестные вторглись в твой район и взяли штурмом несколько зданий. На одной из записей целая улица была завален трупами. На месте работают Призванные, а мои коллеги непрерывно мониторят сеть. На верхних ярусах о происшествии ничего не знают. Насчёт твоего друга ничего узнать не удалось. Я не стал запрашивать полный доступ, чтобы не привлекать дополнительного внимания.

Последнюю фразу он уже говорил в спину удаляющейся девушки. Куда она направлялась у старика не было ни единого сомнения.

— Вот об этом я и говорил, — обречённо покачал головой престарелый безопасник и поспешил следом за своей своенравной внучкой.

Глава 15

К такому я оказался не готов. Слова Ингвара вскрыли какую-то брешь в моей памяти и на меня хлынули воспоминания. Чёрные стены, незаметные силуэты скользящих в тенях братьев, алтарь господина…

Сил оставалось слишком мало. Следом за волной воспоминаний на меня обрушилась настоящая лавина боли. Все тело скрутило судорогой и я невольно чиркнул острым куском пластика по горлу старика. К счастью, Ингвар не стал дожидаться собственной смерти и начал действовать. Тело служителя Тьмы потеряло объем и я рухнул на землю, корчась от боли. Неведомая сила, словно из огромного шланга заливала образовавшуюся в блокировке дыру спазмами и страданиями, как липкой пеной.

Сквозь красную муть я увидел перед собой обеспокоенные жёлтые глаза старика, а секунду спустя ощутил на голове его сухие, как наждак, ладони.

— Потерпите, господин, — сосредоточенно произнёс Ингвар, — Скоро станет легче.

От рук старика по моему телу разошлась волна тёплой и ласковой энергии Предвечной. Она окутала моё сознание, отсекая его от всех неприятных ощущений. Это позволило мне немного прийти в себя и собраться с силами. Обрывки воспоминаний о прошлой жизни пришлось выдавить в самые дальние уголки памяти и надёжно запереть на десятки замков. Разумный блок, будто ощутив снижение угрозы, уменьшил нагрузку на мою нервную систему и перестал неистово подавлять любую активность.

Осторожно, шаг за шагом, я вернулся в реальность и тяжело сел. Рядом, прямо на голой земле, сидел старик в обносках. Называть этого человека хранителем пути к храму Предвечной я теперь опасался даже в мыслях. Скорее всего в этом месте было скрыто что-то настолько важное, что существо, поставившее блокировку в моем сознании, было готово меня убить, лишь бы я ничего не узнал. Вернее не вспомнил. Теперь я окончательно убедился в том, что все необходимое скрыто в моей памяти. Возможно там же хранилась личность недоноска, который надругался над моими воспоминаниями. И, рано или поздно, я его найду. И отомщу.

— Как вы себя чувствуете, господин? — осторожно спросил Ингвар.

— Хреново, — честно ответил я. Голова всё ещё кружилась, а тело потряхивало от слабости, — Сколько прошло времени?

— Минут десять, — зачем-то посмотрев вверх, ответил старик, — Не больше.

— Что находится в этом здании? — мучительно собирая расползающиеся в стороны мысли и переходя к насущным делам, спросил я.

— Осколок пути, господин, — невозмутимо ответил желтоглазый старик, — Первый из многих. Для вас уже второй.

— Второй? — соображал я откровенно медленно и это начинало меня раздражать. Слова цепня я осознал далеко не сразу, а потом ещё несколько секунд пытался понять что он имеет в виду. Второй?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

В голове что-то со скрипом встало на нужное место. Отравленные слабостью шестерёнки провернулись и надёжно сцепились краями. Второй. Если в подвале этой развалины хранится ещё одна частица, то я не зря столько мучался.

По телу разбежалась новая волна энергии, которая окончательно привела меня в чувство. Полноценный отдых такая подпитка не заменяла, но ещё несколько часов я смогу на ней протянуть. Отосплюсь по дороге к Большому Мао. Несколько часов сна казались мне сейчас невообразимой роскошью.

— Веди, — поднимаясь на ноги, приказал я, — Кто ещё охраняет здание?

— Только я, господин, — поднимаясь следом за мной и направляясь к темнеющему в отдалении пролому в стене, ответил Ингвар, — Уже много десятилетий. Когда я был ещё юным послушником, старшие братья не раз пытались восстановить контроль Первородной над её исконными владениями, но слуги семьи Прайст и других древних родов неизменно отбрасывали нас назад. В итоге мы сосредоточились на нашем изначальном предназначении. Надеюсь, с вашим возвращением, это изменится.

За время своей речи, старик добрался до входа в здание и скрылся внутри. Секунду назад я ещё видел его силуэт, а потом Ингвар просто исчез.

Слова пожилого адепта Тьмы меня очень заинтересовали. Согласно официальным данным, гигантский мегаполис был построен в древние времена объединением сильнейших корпораций. Ни о каких исконных владениях Покровительницы не встречалось ни одного упоминания. До текущего момента я был полностью уверен, что слуги Тьмы, как и сама эта стихия, являются всего лишь досадным исключением в стройной системе Зингара. Мелкие вредители и случайные аномалии, которые недостойны упоминания в современной прессе или древних летописях.

Я не настолько глубоко был знаком с историей мегаполиса, но определённое представление о его истории у меня сложилось довольно давно. Долгое время меня смущало, что все до единого Призванные в курсе существования энергии Тьмы и её разбросанных по первому ярусу частиц, но потом я пришёл к выводу, что корпорации просто воспринимают мою Покровительницу, как неизбежное стихийное бедствие. Постоянное и привычное.

От обилия бурлящих в голове мыслей я даже на мгновение остановился. Сложившаяся картина мира рушилась прямо на глазах. Место разрозненной кучки непонятных мутантов и осколков силы, постепенно занимала раздавленная и почти полностью уничтоженная религия Первородной, жалкие остатки которой ютились по заброшенным развалинам и подвалам.

— Сюда, господин, — послышался из темноты странно искаженный голос цепня, — Следуйте за мной. Я стараюсь поддерживать остатки защитных структур в рабочем состоянии, но на всё моих сил не хватает. Прошу простить мою нерадивость.

Я уверенно шагнул в темноту и моментально ощутил перемену в окружающем пространстве. Тонкая плёнка силы чётко разделяла два мира. Трущебы первого яруса остались за моей спиной, а перед глазами открылись остатки древнего храма. От обилия разлитой в воздухе энергии Тьмы мне даже дышать стало легче.

Ветхое двухэтажное здание, каким представлялось это место снаружи, сменилось мрачным в своём потерянном величии залом. Пыльные стены были густо покрыты изображениями древних битв и забытых героев. Мусора внутри почти не было. Только у дальней стены возвышалась гора битого камня. Обычно в этом месте находился алтарь.

Заметив мой взгляд, Ингвар виновато опустил голову и поджал губы. В стенах храма внешность старика сильно изменилась. Волосы и борода теперь были тщательно вычесаны и заплетены в косы, а лохмотья сменила простая чёрная роба.

— Нам пришлось разрушить алтарь, чтобы обеспечить безопасность этого убежища, — с застарелой болью в голосе, произнёс хранитель, — Во время последней зачистки Призванные применили новые приборы, которые могли фиксировать его эманации. Мы не нашли другого способа защититься и я до сих пор молюсь Первородной за искупление этого греха.

Большее святотатсво даже представить себе было сложно. Каждый адепт обязан был умереть, но не допустить подобного. Только смерть могла освободить служителя Тьмы от обязанности защищать алтарь. Эта мысль пришла из давно забытого и заблокированного прошлого, но это ничего не меняло. Некоторые вещи остаются нерушимыми вечно.