Нульт: 01: Тень Победы - Аникин Константин Игоревич

  - Ну, настало время проверить, на что ты, детка, способна, кроме как в руку прыгать да ножиками пугать, — сказала Инфинити Зойке.

  Она соорудила горку из кирпичей, подобрала брошенную стеклянную бутылку из-под пива, и поставила сверху. Достала из сумочки защитные очки и надела их. Отошла на тридцать шагов. Сжала пальцы, рогатка скользнула в ладонь. Инфинити начала оттягивать тетиву, и едва потянув, почувствовала, как шарик скользнул в седло ей под пальцы. Она оттягивала тетиву до тех пор, пока не почувствовала, что еще чуть-чуть и не сможет ее удержать. Тогда Инфинити зафиксировала натяжение, слегка перекрутив тетиву. Отняла руку. Тетива застыла натянутая, еле заметно дрожа от напряжения, надежно держа шарик в седле. Инфинити встряхнула кисть, и потянула дальше. После подкручивания тетива растягивалась почти также легко, как и сначала. Когда Инфинити опять достигла предела своих сил, она опять перекрутила тетиву — на этот раз, в противоположную сторону. И так далее, чем больше растягивала, тем чаще приходилось подкручивать. В конце концов, Инфинити оттянула тетиву настолько, насколько могла развести руки. Прищурив глаз, прицелилась — красная точка лазерного целеуказателя остановилась в центре бутылки. Задержала дыхание и выстрелила. Фффшииик, буух! Инфинити чуть не упала лицом в пол — ее словно кто-то резко и сильно дернул за левую руку. Со стены за бутылкой, с шумом осыпалась штукатурка. Блин, так и кисть вывихнуть можно, подумала Инфинити и, сморщившись, потерла ушибленное запястье. Она подошла к бутылке, которая стояла, как стояла, отчего Инфинити решила, что смазала. Нет, смотри-ка, попала. Шарик прошил бутылку насквозь, с такой легкостью, словно она была не из стекла, а из бумаги, проделав аккуратную дырочку. Инфинити подошла к стене. В бетонной стене, толщиной сантиметров в двадцать, образовалась сквозная дырка, размером с кулак.

  - Ни хера себе! — сказала Инфинити, которая, обычно, крепких выражений не употребляла. Разве что в момент стресса. — Ну ты даешь, Зойка!

  Следующие два часа своей жизни Инфинити оттягивалась на полную. Она разносила в клочья все, что попадалось под руку: бутылки, жестяные банки, кирпичи, ящики, аэрозольные баллончики…. Подбрасывала бутылки в воздух и эффектно подрезала на лету. Стреляла от живота, от груди, от плеча. Стреляла сидя, стоя, с разворота, из-за угла и в прыжке. Уничтожила несколько граффити и выбила на воротах завода большой значок бесконечности. Пусть эти вандалы знают, чья это территория! Инфинити вошла в такой раж, что даже решила стрельнуть шариком красной ртути. Устроить, так сказать, праздничный салют. И даже пошла к машине, чтобы взять свой комплект ДБР, что лежал там, в жестяной банке из-под леденцов. (ДБР значило — Для Больших Разборок.) Но во время себя остановила. Пожалуй, не стоит. Последний раз, когда она шарахнула красной ртутью… ой. Приехали все. Пожарные, скорая помощь и спецназ на вертолете. Мигалки, сирены, оцепление…. Никто, конечно, не подумал на эту миленькую хрупкую девушку, которая, хлопая ресницами, изо всех сил изображала испуг. Вот идиоты. Так что ладно уж. Как-нибудь в другой раз. Тем более мало их осталось. А сейчас достать красную ртуть практически нереально.

  Вечерело, и со стрельбами пора было завязывать. Реклама в небе зазывала на лазерное шоу на площади Революции. Поеду, посмотрю, решила Инфинити. Сольюсь с народом. Она оседлала свою ласточку, и выехала на шоссе, ведущее в центр города.

010: Дэдлайн доктора Шнобеля

  Зиро пришел себя. Пошевелился и застонал от боли. Все тело покалывало, ныла шея. Он у себя дома, в гостиной. Лежит на полу. Руки прикованы наручниками к трубе с проводами. Ноги связаны куском кабеля.

  Я открыл дверь, зашел внутрь и… — к нему вернулась память.

  Зиро услышал какой-то шум. Он с трудом повернул голову на звук и разглядел в полумраке человеческую фигуру. Человек что-то делал с его накопителями. В его руках связка проводов.

  - Как ты такой? — Прохрипел Зиро. Язык, как наждак, царапал пересохшее горло.

  Человек обернулся, но ничего не сказал и продолжил разматывать провода.

  - Как ты попал сюда? — снова спросил Зиро

  - Через дверь, идиот, — раздраженно бросил человек.

  Он бросил связку на пол и, слегка прихрамывая, направился к нему. Двигался он странно — резко и рвано, периодически замирая в неестественных позах. Он подошел к Зиро и застыл, смотря на него сверху вниз. Зиро рассмотрел своего непрошеного гостя.

  У него было худое лицо, желтое, как воск. Оно непрерывно дергалось, по-разному, не лицо, а коллекция всевозможных нервных тиков. Бритая яйцеобразная голова вся в каких-то коричневых пятнах. Высокий лоб. Впалые щеки, крупный нос, который казался еще крупнее из-за его худобы. Синюшный какой-то нос, опухший. Глаза карие, бешенные, влажные. Их зрачки постоянно меняли размер, хаотично увеличиваясь и уменьшаясь, причем в каждом глазу по-своему, словно две сбрендившие видеокамеры, которые никак не могут поймать фокус. Иссиня черные круги-синяки под глазами. Губы мужчины шевелились, как будто он что-то непрерывно проговаривал про себя. Одет он был в черную кожаную куртку-пилот, черные мешковатые штаны, со множеством карманов и грубые черные же ботинки на толстой подошве.

  Человек отцепил от ремня жетон, нагнулся и хлестнул им Зиро по губам

  Перед глазами мелькнул кулак, сжимающий пучок электромолний — эмблема Службы Информационной Безопасности.

  - Инфобезопасность! — заорал человек и ударил Зиро ногой под ребра. — Отдел Очистки! Майор Дэдлайн! Слышал о таком? — весомость своих слов он подтверждал пинками.

  Если бы через Зиро совсем недавно не пропустили 50 киловольт он бы, наверное, сильно испугался. Но после этого даже боятся было больно, болела каждая клеточка тела. Все что он чувствовал — какое-то болезненное удивление. Зиро в Дэдлайна не верил. Слухи о нем циркулировали в Воркуйске-8 с некоторой периодичностью, но Зиро считал, что это все сказки, городские легенды, что-то типа гигантской жабы из его детских кошмаров. Он думал, что эти слухи нарочно распускает пиар-отдел инфокома для устрашения населения. А сейчас он видел Дэдлайна перед собой. Это походило на сон. Страшный сон.

  Говорили — когда-то, Дэдлайн был ученым. Он специализировался на биохимии напополам с нейрофизиологией, и имел репутацию таланта, который мог бы много добиться, если бы не эта его постоянная увлеченность странными идеями. Странными, по мнению той части научного сообщества, что обеими ногами прочно стоит на земле. Работал Дэдлайн в НИИИП, в том самом институте, где изобрели легендарную воркуйскую пленку. Как-то Дэдлайну пришла в голову очередная странная идея. Кодировать информацию запахами, и через нос напрямую записывать в человеческую память. Как обычно от этого чудака попытались отмахнуться. Но Дэдлайн настаивал. Он говорил, что роль обоняния в когнитивной деятельности недооценена. Что запахи тесно связаны с человеческой памятью. Что общеизвестно, что информация лучше запоминается, если связана с запахами. Что запах часто является чем-то вроде метки для воспоминаний. Что обонятельная луковица, тот отдел мозга, который распознает запахи, тесно связан с лимбической системой. Что лимбическая система, один из самых древних отделов ЦНС, отвечает за эмоции и пронизывает буквально все отделы мозга, следовательно, обоняние дает доступ ко всему мозгу сразу! Вряд ли эволюция это сделала просто так, говорил Дэдлайн. Он говорил, что обработка запахов идет на глубинных уровнях сознания и часто даже не осознается. Он даже говорил что все эти так называемые телепаты — просто люди с острым нюхом, чувствующие незначительные изменения запаха человека, и интуитивно делающие правильные выводы о его психофизиологическом состоянии. Он говорил, что нервные окончания в обонятельной камере носа настолько чувствительны, что реагируют всего на одну молекулу пахучего вещества, и предлагал использовать это свойство для кодирования информации. Он говорил, что в будущем чтобы получать знания не надо будет читать, слушать, смотреть — достаточно будет понюхать. И так далее. В конце концов, Дэдлайн смог пробить этот проект. Несмотря на все свои странности, он мог, что называется, зажечь искру в людях. Местные остряки моментально прозвали его 'доктор Шнобель'.