Его нежеланная истинная (СИ) - Кушкина Милена

Каков нахал!

Ну тут я бы с ним, конечно, поспорила. Все же я старше, хотя иногда было ощущение, что он намного взрослее и опытнее меня. Хотя это и понятно: я ведь только осваивалась в этом мире.

– Да тебе любая будет ребенком казаться неразумным, – зло буркнул Кайрус, – девчонок же привозят сразу после совершеннолетия, а вы поступаете лет на пять позже. Они кроме родителей, которые с них пылинки сдували, и не видели ничего. А у вас у многих и опыт боевой есть, и жесткая муштра в военной школе. Нет бы заботиться о девочке, а ты все подавить ее пытаешься!

Эдвин отрешенно смотрел в окно. Слова профессора его не трогали. Жестокий холодный чурбан, ничем не лучше тех элитных, что зачислили на первый курс. Наверняка от него родится такой же монстр.

Лучше уж попытаться договориться с баронессой, чем искать тепло в его сердце. А от такого истинного надо бежать, сверкая пятками.

Колокольный звон оповестил об окончании урока, и я поспешила покинуть кабинет, оставив Макея с Кайрусом, чтобы не разрыдаться при них.

11.5

Эдвин Макей

– Какой смысл? – спросил я в пустоту, когда она выбежала из комнаты.

Кайрус молчал.

– Она все равно разорвет нашу связь, – продолжил я, все еще не глядя на профессора.

Не хотелось, чтобы он считал мои эмоции. Но держать себя в руках было сложно. Я сжал пальцы в кулак. Словно так можно было оставить мои чувства сокрытыми.

– С чего ты взял? – спокойно сказал профессор, словно не замечая моего волнения, – это все было для нее неожиданно. Отрицание – первый порыв. Но будут и другие. Дай ей время.

– Я все испортил с самого начала. Почему мне досталась именно та, которая желает этого меньше всех на свете?

Не знаю, у кого я спрашивал: у своего наставника или у дождя, так некстати барабанившего по отливу.

– Но ты ведь первый оттолкнул ее. А она просто ощетинилась в ответ, – я повернулся к профессору, который аккуратно складывал бумаги на столе, – если бы тебе сказали, что вот идет твоя истинная, наверняка ты бы не стал швырять в нее фаером. А если бы и сделал это. то не повел бы себя, как последний кретин.

Я вздохнул. Сделанного не изменить. И нашу первую встречу не переиграть назад.

– Я пообещал ей свободу через год, – вздохнул я, – и сдержу свое слово. Я и пальцем ее не трону.

– Почему? – вопрос профессора показался мне нелепым.

– Не хочу, чтобы мой сын был похож на этих, – я мотнул головой в сторону выхода.

Кайрус понял, что я говорил про так называемых элитных воинов. Идеальных бездушных существ, пригодных разве что к убийству.

– Не все такие сознательные, как ты, – вздохнул профессор, – ты бы стал хорошим отцом и добрым мужем.

– Но не для нее.

– Ты сможешь встретить кого-то еще. Позже. Но связь будет слабее. Готов ли ты к этому? – Кайрус посмотрел на меня так пристально, словно хотел заглянуть в самую черноту моей души.

– Я больше не буду искать истинную. По крайней мере до конца вторжения. Я же знаю, зачем это все, чтобы подпитать силы нунгалинов, которые постепенно иссякают. Это подло: использовать девушек как сосуды с энергией. Сколько из них не сможет дожить до конца года?

– Ты идеалист, мой мальчик. Так похож на своего отца, – Кайрус улыбнулся, – ты не обсуждал с ним этот вопрос?

Я отрицательно качнул головой. Не хватало еще впутывать его в это дело.

– За то время, что мы живем среди людей, число наших воинов сократилось. Мы вырождаемся, с каждым поколением у нас все меньше достойных воинов, – Кайрус вздохнул, – рано или поздно очередная битва станет для нас последней. И от величия нунгалинов останутся только легенды.

Я посмотрел на него внимательно. Мы знакомы с самого моего детства, он был еще школьным другом отца. И я не помню, чтобы у него была истинная. Мы никогда это не обсуждали. Кайрус был сильным магом и хорошим воином. Но у него не было сына. Он никому не передал свой дар. И мой удел – пройти по его пути.

– Наших предков призвали в этот мир посредством мощного ритуала, – продолжал Кайрус, – и вот мы здесь. Без родины, без дома, без наших женщин. Наша магия иссякнет с годами, ведь местные женщины слишком слабы. Но я не хочу, чтобы род твоего отца прервался на тебе. Тебе в пару досталась одаренная девушка. Может быть, у вас все еще получится?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Я закипал внутри, а профессор не желала меня слышать. Идти с этой мыслью к отцу будет еще большей глупостью.

– Я подумаю, – буркнул я на прощание и выскочил из кабинета.

Я почти бежал по коридорам, не разбирая дороги. Решение пришло само собой. Видимо, мне суждено сгинуть на одной из таких стычек с нечистью. Какая разница, сделаю это я или мой сын?

У нас нет будущего в этом мире. Нас выращивают, как грибы в кадке. Мы здесь всего лишь стражи на пути нечисти. На место отца встает сын, поколения сменяют друг друга.

Так какая разница, когда прервется эта длинная цепочка, которая тянется уже столько поколений?

Главное – вовремя закрыться от Аниши. Я не утащу эту глупую девчонку во тьму. У нее будет то, что она заслуживает – семья, любящий муж и дети. Много детей, мальчики, девочки.

А я стану героем, который сражался доблестно и ушел, не дав жизни сыну.Сегодня принесла вам арт с нашим безрассудным мальчиком. А как вы его себе представляете?

Глава 12

Количество и сложность занятий росли день ото дня. Преподаватели ставили внеурочные практики, заставляя отрабатывать изученный материал. Ожидаемо, больше всех лютовал Кайрус.

Нам оставили всего один выходной в неделю, чтобы могли отоспаться, чем я с удовольствием и занималась.

Мы с Эдвином ночевали в разных комнатах. Я в спальне на кровати, а он – в гостиной на диване. Хорошо, что не на полу. Но все равно я старалась в ночи мимо него не шастать.

Но в ту ночь мне нестерпимо захотелось прогуляться до комнаты с удобствами. Спала я в сорочке, в которой не стоило щеголять перед посторонним мужчиной. На всякий случай накинула сверху теплый халат и неслышно скользнула за дверь.

В гостиной было темно, но на фоне окна я различила мужской силуэт и едва не вскрикнула от неожиданности.

– Эдвин? – прошептала я.

Силуэт дернулся. Я сделала шаг ближе и поняла, что он стоит у окна и всматривается в темноту.

– Там что-то происходит, – ответил он, не оборачиваясь, – не включай свет, пожалуйста.

Я поспешила по своей надобности, стараясь двигаться на ощупь и не снести половину ванной комнаты.

– Оденься потеплее, у тебя есть не больше двух минут. Свет не включай, – приказал он мне, когда я вернулась.

– Что… – начала было я.

– Быстро! – рявкнул он. – Мне не нравится странное движение внизу, мы уходим через две минуты.

– Может, стоит поднять тревогу? – робко спросила я.

– Ты потратила пол минуты. Пойдешь в халате? – спросил он.

Тут только я поняла, что он стоит в полном обмундировании, даже рукоять меча на боку поблескивает. Я кинулась в комнату, судорожно вспоминая, где моя одежда. Скинув халат и оставшись в одной сорочке, я бросилась к шкафу, чтобы вытащить тренировочный костюм. Вещи полетели на пол, но я ничего не могла найти.

Внезапно дверь позади меня распахнулась.

– Время! – прорычал Эдвин.

Черт, а я так и не переоделась! Он швырнул мне какое-то платье, которое я моментально натянула. Внезапно оно оказалось теплым и довольно удобным. И как он в темноте разглядел? Сунула ноги в удобные мягкие туфли без каблука, схватила накидку с крючка. Даже волосы расчесать не успела, а Эдвин уже схватил меня за руку и потащил к выходу.

У двери мы замерли на секунду. Он прислушался. Сердце бешено колотилось. Я не понимала, что происходит, но было ясно, что не время задавать вопросы.

– Спускаемся быстро, но очень тихо, – шепнул Эдвин, – я скажу, когда можно будет говорить.