Друид, Гарри и не канон - Сергей Голдерин

мне к ней обращаться?

- Йогиня-Матушка она. Или просто Матушка. Ты вообще, что про нее знаешь? – Спросил древний.

- Ну, в сказках ее расписывают, как горбатую старуху с крючковатым носом, которая живет в избушке на курьих ножках. Летает в ступе, ворует детей, заколдовывает красавиц во всякое зверье. У нее костяная нога, отвратный характер, хотя в некоторых сказках иногда помогала добрым молодцам. В общем, очень неприятная женщина. -Покосился я на Кощея, боясь отхватить очередную затрещину.

- Мухи, мёд, говно и пчелы. – Резюмировал мужчина.

- Чего?

- Я говорю, руки бы оторвать этим сказочникам. Все переврали! – Хотел было сплюнуть Кощей, но сдержался. – Пошли, по дороге расскажу.

Мы двинулись мимо избушки, вглубь темного леса. На мой недоуменный взгляд на избу, древний пояснил.

- Это не жилой дом. Сарай это был когда-то. Один шибко «умный» маг, придумал «гениальную» идею – получить гигантское яйцо. А, как это сделать? Правильно, надо увеличить курицу. Пошел он значит в сарай и давай колдовать, в итоге курицу он увеличил, но что-то не рассчитал, и та срослась с этим самым сараем. Я, кстати, изучил этот феномен, очень любопытно. Обратный процесс, к сожалению, невозможен.

Так вот, знатно удивившись, маг все же пытался получить яйца от такой экзотической курицы, но ничего не вышло. Не несется она больше и в свой изначальный вид не приходит. Пока гигантская курица спала, тот открыл дверь сарая и чуть со страху не помер. Там голова куриная оказалась. Курица тоже испугалась, и сдуру клюнула в темечко этого идиота. Маг с недельку в бреду повалялся и помер. Курица к тому времени сбежала, а затем ее нашла Йогиня. Вот и ухаживает.

- Это… Очень необычно. – Попытался подобрать я слова.

- Идиотия – вот, что это! Говори уж как есть. Поэтому я и говорю, что маги пошли никудышные.

- Вы мне про учителя хотели рассказать. – Напомнил я.

- Да, слушай. Йогиня-Матушка она же Баба Йога -вечнопрекрасная, любящая, добросердечная Богиня-Покровительница детей-сирот и детей вообще. Она странствовала по Земле то на огненной Небесной колеснице, то верхом на коне по всем землям, на коих жили потомки Рода Славянского, собирая беспризорных детей-сирот по городам и деревням. В каждой Славянской деревне, даже в каждом многолюдном городе или поселении, Богиню-Покровительницу узнавали по излучающейся доброте, нежности, кротости, любви и нарядным сапожкам, украшенным золотыми узорами, и показывали Ей, где живут дети-сироты. Простые люди называли Богиню по-разному, но обязательно с нежностью, кто Бабушкой Йогой Златой Ногой (потому что сапожки украшены златом), а кто и совсем по-простому – Йогиней-Матушкой.* - Чуть прервался Кощей, давай мне время чтобы осознать.

- Поэтому и пошли слухи, что она похищает детей?

- Именно. Слушай дальше.

Детей-сирот Йогиня доставляла в свой предгорный Скит, который находился в самой чаще леса, у подножья Алтайских гор, то есть где начинается река Ирий тишайший, сейчас Иртыш. Все это Она делала для того, чтобы спасти от неминуемой гибели представителей из древнейших Славянских Родов.

В предгорном Скиту, где Йогния-Матушка проводила детей-сирот через Огненный обряд посвящения Древним Вышним Богам, имелось Капище Рода, высеченное внутри горы. Рядом с горным Капищем Рода, в скале имелось специальное углубление, которое Жрецы Рода называли – Пещь Ра. Из него выдвигался каменный помост, разделенный выступом на два равных углубления, называемый – лапата́ (потому что украшен резной лепниной, отсюда слово «лепота»). В одно углубление, которое было ближе к Пещи Ра, Йогиня-Матушка укладывала спящих детей-сирот в белых одеждах. Во второе углубление накладывался сухой хворост, после чего лапата́ задвигался обратно в Пещь Ра, и Йогиня поджигала хворост. Для всех присутствующих на Огненном обряде это означало, что дети-сироты были посвящены Древним Вышним Богам и в мирской жизни Родов их никто более не увидит.

Чужестранцы, которые иногда присутствовали на Огненных обрядах, очень красочно рассказывали в своих краях, что своими глазами наблюдали, как маленьких детей принесли в жертву Древним Богам, бросив их живыми в Огненную Печь, и сотворила сие Баба Йога. Чужестранцам было неведомо что, когда задвигался помост-лапата́ в Пещь Ра, специальный механизм опускал каменную плиту на выступ лапаты и отделял углубление с детьми от Огня. Когда загорался Огонь в Пещи Ра, Мудрецы Рода переносили детей-сирот из углубления на лапате в помещения Капища Рода.

Впоследствии, когда дети становились взрослыми, юноши и девушки создавали семьи и продолжали свой Род. Но ничего из этого чужеземцы не видели и продолжали распространять сказки о том, что дикие Жрецы Славянских и Арийских народов, а в особенности кровожадная Баба Йога детей-сирот в жертву Богам приносят.*

- Ничего себе, это получается она настоящая Богиня? – Почесал я лысый подбородок.

- Скорее полубогиня. Отец ее, как и мой, первобог. По иерархии мы равны.

Дальше шли молча. Думал ли я раньше, о таких сказочных персонажах и в таком ключе? Да нет конечно! Ранее я только перечитывал сказки и легенды, но мне никогда не была известна подлинная история этих персонажей. Тем более тут они вполне реальны.

Пока Кощей рассказывал, по моей спине пробегали мурашки, от осознания того, с какой личностью мне предстоит познакомиться. Древний тоже внушал, но это другое. От него я в принципе знал, чего ожидать.

- Пришли. - Отвлёк голос Кощея от моих мыслей.

Я поднял голову, пытаясь сообразить куда смотреть, а потом сел там, где стоял.

- М-матушка. – Вдвоем с Гарри сказали мы, а из моих глаз покатились слёзы.

Образ моей/нашей мамы путался, но я отчетливо видел свою маму. Она мозолистыми руками мяла пресное тесто на лепешки, изредка промакивая подолом лоб. Ее русые волосы были собраны в платок, правда один непослушный локон постоянно выбивался. Когда был маленький, я помогал заправить волосы, потому что у мамы были руки в муке.

Образ мамы Гарри был расплывчатым, несфокусированным. Он поплыл, не сумев собраться воедино, и на его месте появилась неописуемой красоты женщина. У нее были золотые, словно солнечный свет волосы. Бархатная кожа, щеки с веснушками и голубые словно небо глаза. Руки были закатаны по локоть, на поясе повязан фартук. Лоб стягивало очелье**.

Силуэт снова поплыл, объединяясь и теперь я видел собственную маму, только с голубыми глазами и в другой одежде.

- Парень, ты как?