Воображала - Светлана Тулина

— Ага! — говорит он, радуясь непонятно чему.

Вошедший морщится и устраивается на соседнем вертящемся табурете. Это худой маленький человечек, огромным носом и гривой черных волос, напоминающий то ли индейца, то ли ворону (сзади волосы стянуты в хвост, свободно висящий до костлявой задницы, а по бокам пара выбившихся прядок мотается обвисшими крыльями, что тоже усиливает сходство). Разобрать цвет глаз невозможно — слишком глубоко они прячутся. Лицо недовольное, движения нервные, вид изможденный а голос такой, что вызывает у любого собеседника желание немедленно дать обладателю голоса в морду — независимо от того, что именно этим голосом произносится.

— Судя по размеру переполоха — это явно кто-то из великой семерки. Фон Зеецман, я угадал? Нет, нет, не подсказывай! Сам угадаю. Осико отпадает, он идейный… Лоис?.. Хм… Вряд ли. Он же псих! — человечек вглядывается в мониторы, хищно пошевеливая длинным костистым ноом, словно принюхиваясь, — Так-так-так, полезли в биохимию, значит, Рысенко тоже отпадает. А по какому типу была первичная обработка? Рука пентагона? Антисемитский заговор? Происки масонов?

Ромик, довольно улыбаясь, качает головой. Острое личико его собеседника вытягивается:

— Неужели «Комитет девяти»?

Ромик поджимает пухлые губы и опять качает головой. Но не выдерживает и сообщает:

— Вторжение инопланетян!

— Вторжение?.. — тупо переспрашивает воронообразный субъект и сглатывает.

— Ага! — подтверждает Ромик с безмятежной довольной улыбкой.

— Ни фига себе!!! — взрывается субъект с чисто Воображаловской интонацией, — Да ты хоть понимаешь?!! Вторжение!!! Да на моей памяти… Это же… Кого же, черт побери, он сумел зацапать?!! Неужели самого…

В этот момент сразу несколько мониторов крупным планом дают Воображалу. Воронообразный субъект замолкает на полуслове, только таращится на экраны и беззвучно разевает рот. Потом закрывает глаза и спрашивает с преувеличенным спокойствием:

— Меня обманывают глаза, или это действительно…

— Ага! — подтверждает Ромик радостно.

Воронообразный открывает глаза. Лицо его печально, почти скорбно, в голосе трагическая отрешенность (ни дать ни взять — ослик Иа из Винни-Пуха):

— И вот из-за этой сопливой трюкачки-шарлатанки поставлена на уши вся работа трехсот восьмидесяти специалистов высочайшего класса, не считая всяких там лаборантов и программистов четырнадцатого порядка, каждый из которых, между прочем, имеет звание не ниже…

— Ага! — снова повторяет Ромик радостно и добавляет тем же тоном, — А ты знаешь, сколько дает эта сопливая трюкачка на своих сопливых ладошках?

Воронообразный презрительно фыркает:

— Обычная статика! — тут же, заинтересованно, — Ну и сколько?

Вместо ответа Ромик стучит ногтем по шкале сбоку одного монитора. Воронообразный щурится, наклоняясь. Короткое молчание. Воронообразный медленно выпрямляется. Спрашивает уже совсем другим голосом:

— Если я правильно подсчитал нули…

— И-мен-но! — радостно кивает Ромик, сияя довольной улыбкой.

Смена кадра

На пороге пункта слежения — Дядя Гена и Воображала. Оба сияют. Дядя Гена одной рукой по-хозяйски приобнял Воображалу за плечи, другой (еще более по-хозяйски) обводит помещение, улыбка у него лоснящаяся и самодовольная.

— Это Роман, это Алик, восходящее, между прочим, светило отечественной науки! Рекомендую подружиться, вам вместе работать. Знакомьтесь, ребята, это Виктория, наш новый консультант.

Воображала успевает лишь улыбнуться — хозяйская рука уже ненавязчиво подталкивает ее в сторону коридора. В коридоре белые стены (на мониторе), голос Воображалы:

— Да нет, вы не понимаете, человек — это ужасно сложно… Это же нужно собирать каждую клеточку, как конструктор, только конструктор на молекулярном уровне, понимаете? И не дай Бог ошибиться — весь узел запорешь! Нет, это такая возня, я однажды пробовала — и зареклась, проще уж по-старинке, девять месяцев…

По экрану бегут помехи. Ромик стучит по стеклу ногтями. Голос Воображалы:

— … Да нет, в том-то и дело, что нельзя, это будет совсем не то — фуфло, макет, не настоящее, понимаете?.. Н-ну, может и будет, но только как робот, если заложить в него заранее такую программу и только в пределах программы, понимаете? Он все равно не будет человеком. Пустышка, ходячая кукла, большой оловянный солдатик, кому это нужно?..

Ромик нажимает на паузу. Короткий смешок…

Смена кадра

Яркая вспышка плазменной дуги пригашивается тонированным бронестеклом до голубоватого мерцания. Воображала поднимает растерянное лицо от окошечка, смотрит немного выше камеры:

— Но я ведь абсолютно ничего не знаю о… — щелкает пальцами, пытаясь подыскать точное название, не находит, обводит быстрым движением кисти круг, — Обо всем этом… Чем же я могу им помочь?

— О, это как раз не проблема! У нас прямой выход на пару дюжин лучших технических библиотек, и при желании ты в любой момент можешь получить любую информацию… — голос Дяди Гены полон энтузиазма и дружелюбия, — А пока… Почему бы тебе просто не вообразить, что у этих славных ребят получилось… Ну, то, сейчас у них совсем не получается?

Камера (вслед за Воображалой) обводит взглядом лабораторию. Белые стены, шлюз вместо дверей, плазменная печь с боковыми окошечками из черного стекла, несколько человек в белых балахонах и защитных очках. Все заняты своими делами, лишь один из них смотрит на Воображалу жадно и неотрывно, как сладкоежка на большой кусок шоколадного крема. Защитные очки висят у него на груди, улыбочка кривоватая.

Это Алик.

Воображала поднимает взгляд на Дядю Гену (камера меняет фокусировку, четко — Воображала, задний план лаборатории нерезок, смутные движения смутных теней).

— Вы полагаете — это может сработать?..

Фокусировка снова меняется, среди одетых в белое фигур возникает короткая суета. Бешено жестикулируя, они сбиваются в кучу у одного из тонированных окошек.

Все, кроме одной.

Алик по-прежнему стоит у белой стены и смотрит на Воображалу. Взгляд у него голодный…

Смена кадра

Воображала поднимает голову, во весь экран — ее восторженная улыбка. Смотрит немного вверх, повыше камеры:

— Эти так здорово! Представляете, я еще ни разу не работала при таких температурах! Ужасно интересно. Но… — ее улыбка становится несколько виноватой, — Я ведь совсем не разбираюсь в доквантовой физике… И в генетике — не так, чтобы… Это же черт знает сколько времени пройти должно, пока я все это усвою и пойму наконец, чего же вы от меня хотите!

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});