Привидение замка на холме - Людмила Сурская

Сначала приехали гости. Вся обслуга теснилась возле парадного входа, встречая гостью — дальнюю родственницу графа. Она приехала не одна, её сопровождал муж. Весьма неприятный мужик, с бегающими, как на старых часах ходиках с котом, глазами. Макс появился к вечеру. Яна обрадовалась, это открытие изумило её. Поздоровавшись с гостями и перебросившись с матерью колкостями, найдя забрал, и увёл с собой Яну. Дворецкий поднял бровь, но сказать ничего не посмел. Сын и так редко своим присутствием радует стареющих хозяев. Так редко, что все успели забыть о нём, а тут, похоже, из-за этой девчонки зажился. Отправив на кухню другую помощницу, он закрыл на шалости Макса глаза. А тот, затянув Яну в комнату и прижав к двери поцелуем, приказал раздеваться и поспешить с ним в душ.

— Я сморился в дороге, к тому же душно, составь компанию…

Смешно, ей Богу. Как будто, если она откажется, он выпустит её… Но она не жалеет об этом, никогда купание не было таким прекрасным. Только тёплые струи разбудили вдруг дремлющую грусть. Она глотая слёзы зашмыгала носом.

— Что такое? — прикоснулся губами к плечу Макс.

— Плачу.

— Я догадался. Оплакиваешь свою девичью судьбу?

— Не совсем.

— Тогда чего ревёшь?

Она уткнулась ему в грудь и вывернула душу: что хотелось сказки, а он всё ей испортил.

— Так ты из-за такой ерунды расстроилась? Вытри сопли и не ной. Будет тебе сегодня сказка. — Посмеиваясь, прижал он её к себе. — Давай закругляемся, золотко.

Остановившись перед зеркалом с полотенцем в руках, она поймала в зеркальном отражении его мощную фигуру, растерянный взгляд и ухмыляющийся рот… В голове промелькнуло:- "Кажется, мужчины прекрасно ориентируются, где и как переходить границу дозволенного, но пасуют перед женскими слезами". Потом было красивое платье, чулки, туфли и макияж. Пока она занималась собой, он чтобы убить время, ел её глазами мурлыкая что-то себе под нос. Яна обещала за пять минут управиться, но на всё про всё ушёл час.

— Всё, кончай краситься, ты и так хороша, ах вот если б к этому браслету ещё присовокупить медальон и перстень. — Пожалел он, вспомнив о медальоне Ральфа и перстне Луизы.

— Ты знаешь о перстне и медальоне? — удивилась она.

Покрутив её перед собой, Макс остался доволен её видом. Всё-таки, чтоб там не говорили, а красивая одежда безумно идёт женщинам.

— А что тут удивительного…

— Да это потрясающий ювелирный гарнитур, — прошептала она.

— Что ты знаешь о том? — закинул удочку он.

— Кое — что знаю.

— Может, ты и видела их? — насторожился он.

— Всё возможно…

Она заметила, как в его глазах замаячил огонёк надежды. "Возможно, вся его маячня около меня связана с этими камнями…"

— И знаешь где они сейчас? — наседал он.

— Не без этого… Мы куда-то собирались или мне показалось?

— Не женщина, а сплошные раскопки. Чтоб что-то вытянуть приходится копать и копать.

Когда они выходили из дома, то застали на парадном крыльце весело беседовавших хозяев и гостей. Яна опустила глаза, а Макс не мог не заметить, как отец и муж с его родственницей переглянувшись, бросили взгляд на браслет украшающий, её запястье. Яну, конечно же, они не узнали. Макс извинился и, подтолкнув замешкавшуюся девушку к машине, помахал родне ручкой, пообещав вернуться поздно. Графиня поджала губы, а отец пощипал подбородок. "Откуда девице взяться? Да ещё с браслетом. Вот откуда его не бывалый интерес".

В чистом вечернем воздухе шуршали крылышками ночные бабочки. Длинные лучи фар прощупывали путь. Узкие просёлочные дороги были пусты, и Макс гнал. Зато по городку ехали медленно, за окном кипела ночная жизнь. Яна с удовольствием рассматривала красивых людей, движущихся по играющим каскадам огней улицам, пестреющие всеми цветами радуги цветочные киоски. Поймав её взгляд, он остановил и купил букетик из маленьких с ноготок роз. Яна, забывшись, восторженно чмокнула его в уголок губ. Но тут же засмущавшись спрятала лицо в цветы. В переулке вымощенный булыжником, куда он свернул, бар налезал на бар, ночные клубы и кафе мороженого соперничали один с другим. Отовсюду просачивалась музыка. И везде людские потоки сливающиеся, разливающиеся текли рекой. Наконец, он подъехал к двухэтажному ярко освещённому зданию. Нежная музыка коснулась её ушей. Макс подал ей руку. Просто рай. Неужели ей это не снится. Вечер был великолепен. Девушка поймала себя на том, что её уж не терзают так сильно мысли с чувствами вины и обречённости. Макс был жизнерадостен, весел, а так же пытался одарить нежностью. В глазах его горела страсть, а руки проделывали невероятные фокусы, пытаясь прикоснуться к ней. "Неужели он действительно увлёкся мной или всему виной браслет и желание получить его", — скреблись в мозгу мысли, стирая радость праздника. Всё равно Яне никогда не было так хорошо. Чудное вино. Капли застыли на губах. Проведя по ним кончиком языка, собрала кисло-сладкие крохи. Какими глазами он поймал это, как прильнул, слизнув их сам. Похоже, это подлинный жар, а впрочем она ничего в этом не понимает. Много танцевали. Ей ужасно нравилось, елозить щекой по его груди. От городка надо было сворачивать на местное шоссе, асфальтированное, но узкое и совершенно не освещённое. Хотя ночь и игралась с луной, а звёзды водили свой безумный хоровод, но всё равно дорога была пустынная. Макса это не только не смутило, но и вдохновило чёрте на что. Он остановил машину среди веселья пьяных звёзд и шальной от красоты распластанной у её ног земли, луны, цепляющейся к верхушкам деревьев, и они долго целовались. Мягкая стимуляция через тонкую одежду её сокровенных мест бросала её из жара и пустынной суши, в северный холод, но была до ужаса приятной. Яне довелось испробовать ещё и другое. Это когда самый чувствительный женский орган встречается с самой нежной частью тела — языком. От этой интимной ласки девушка горела не хуже калины. Ей понадобилось время, чтоб прийти в себя. Они какое-то время просто сидели молча обнявшись и греясь в тепле друг друга. Потом выползли и постояли у машины, любуясь звёздным небом. Яна бы с удовольствием немного прошлась, но ноги от непривычных лодочек устали. Возвращаться совсем не хотелось. И вот когда за поворотом, среди деревьев увидели две башни при въезде на аллею, ведущую к дому, остановились ещё раз, последний. Поцелуи были более жаркими, а нетерпение более коротким и напористым. Они сидели в машине со счастливой улыбкой на лицах. Роща отделяла поместье от внешнего мира и прикрывала их. Справа за массивными уходящими ввысь железными воротами стояла каменный двухэтажный домик охраны. Сторожка, — с дубовыми дверями и ставнями на длинных замысловато кованых петлях. Слева расположилось озеро. Оно просматривалось издалека, над ним флигель. Проехав по зелёному тоннелю к медленно раздвигающимся воротам, Макс помахал охраннику. Въехали без шума и осторожно. Через пять минут показался огромный старый дом в хороводе дубов. Вдоль дорожек бросались в глаза мистическими красками лунного света цветники. Дом, с огромной верандой и десятью колоннами, которые поднимались до крыши трёхэтажного особняка, сплетая из яруса чудных балкончиков привязанных к ним и многочисленных башенок, а также строя дымоходов необычный ансамбль. Она поёжилась: "Надо же так таинственно. Как всё опутано неясными тенями. А ведь никогда не замечала". Передав ключи от машины охране, двинулись по дорожкам между клумбами. Тихонько вошли в погружённый в темноту дом. Вставив ключ в замок, открыл дверь. Найдя, спрятанный с право выключатель, повернул его. Тускло вспыхнули бра, осветив стены с развешанными картинами с изображением средневековых замков и сцен охоты. Олени косили на Яну кровавым глазом. Закрыв дверь, вошли в холл. Мягкие ковры гасили шаги. Крадучись, на цыпочках двинулись вглубь. Заметив, что она прихрамывает, Макс, подхватив её на руки, понёс. Она попробовала возразить. Он, напомнив о её рабочей одежде в своей спальне, убедил в правильности решения. Яна сдалась. Пусть всё идёт, как идёт. Они купались, и он попробовал заговорить опять о кулоне и перстне, но Яна не собираясь выдавать тайну, отделалась общими фразами. Мол, потом когда-нибудь, если захочет, то расскажет. "Как бы там не было, а желание иметь этот гарнитур, у него присутствует, — отметила она про себя. — Желание то вполне объяснимо и оправдано. Эта вещь Шенборнов. Вот только какова цель. Любой ценой завладеть ими или просто удовлетворить любопытство". Макс поняв, что из неё это так просто не вытянешь, заткнулся и больше не касался той темы. Она полусонная невнятно попросила поцеловать её на ночь. Он, улыбаясь, наклонился, и коснулся губами её щеки. Влюбился? Да он действительно влюбился. И не просто влюбился, а любит. Неужели он действительно эту странную девушку любит? Когда же это произошло? Трудно вспомнить, да и не важно. Ему даже нравится её строптивый характер. Вот ведь ухитрился влюбиться именно в ту девушку, у которой были все причины его ненавидеть… Что же будет дальше? Он не любил строить иллюзии, поэтому приглушил в себе этот вопрос.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});