Каталог киллерских услуг - Николай Леонов

– А куда он делся потом? – спросил Гуров. – К сожалению, этот сообщник, или называйте его как хотите, пока не более чем призрак. Мы его выдумали. Никаких реальных признаков присутствия этого человека мы не имеем, так что не стоит обольщаться. Будем надеяться, что экспертиза что-то нам подбросит, но вполне может получиться так, что и тут никаких следов мы не найдем.

– И что же делать?

– Думать надо. Я не доктор, у меня готовых рецептов нет, – ответил Гуров. – Думать будем, анализировать, искать, кому выгодно было это убийство. Ну и, разумеется, с людьми надо побеседовать – с Величко, с Давыдовым, с самим Шалаевым. Надеюсь, он уже оклемался?

– Так нам и дадут беседовать, – усомнился Крячко. – Мы с тобой официально к этому убийству никакого отношения не имеем.

– Пока не имеем, – подчеркнул Гуров. – Я намерен надавить на Петра. Это дело касается нас напрямую по очень простой причине – убит главный свидетель убийства на Полтавской улице.

– А ведь точно! – застыл на месте Щербаков. – Это же твой свидетель! Постой-постой, что же это получается?..

– Получается то, что этот человек должен был вчера утром явиться ко мне на беседу, – объяснил Гуров. – Но он не пришел. Я был вчера занят и тоже забыл о встрече. Тут еще жена приехала… К сожалению, интуиция в данном случае ничего не подсказала… Ладно, хватит смотреть на эти кусты. Ничего мы здесь не высмотрим.

– Зачем же приезжали? – спросил Крячко.

– Хотел сам почувствовать, как это – сюда ехать. Теперь я уверен, что машину Кашина сюда вел трезвый человек. Он точно выдержал маршрут, он проехал все посты ГИБДД, он очень аккуратно въехал в дерево и выполнил еще кучу работы. И результата он тоже добился – свидетель, который намеревался сообщить нам что-то важное, теперь уже ничего не скажет.

– Так ты же говоришь, что выводы делать рано! – воскликнул Крячко.

– Точно, – согласился Гуров. – Но предположения можно. А здесь мое предположение еще более окрепло. И, знаешь, Станислав Сергеевич, если оно верно, мое предположение, мы снимем все подозрения с твоего Величко. Только за это ему придется раскошелиться – в один офисный центр нужно перечислить энную сумму за разбитую дверь. Но пока об этом говорить рано. Вот когда мое предположение окрепнет до состояния убеждения… А теперь поехали! Я намерен увидеть нашего подозреваемого.

По дороге до Москвы Гуров связался с генералом Орловым и, обрисовав ему ситуацию, предложил побыстрее включить их с Крячко в группу, которая занимается убийством Кашина. Орлов сказал, что отдаст приказ немедленно.

– Кстати, этот убийца в «Склифе» лежит под охраной, – сказал Гуров. – Мы сейчас туда едем. Чтобы не было никаких недоразумений, распорядись уж заодно, чтобы нам не препятствовали.

– Слушаюсь, товарищ полковник! – иронически ответил ему Орлов. – Умеешь ты построить работу, что и говорить! Даже генерала к своим проблемам подключил.

Гуров пропустил эту колкость мимо ушей. Времени на соблюдение субординации не было, они и так многое уже проворонили.

Однако генерал выполнил просьбу в точности. Когда Гуров появился в токсикологическом отделении, где в отдельной палате лежал подозреваемый, его уже ждали.

Прежде всего Гуров побеседовал с врачом, чтобы выяснить все об опьянении Шалаева. Врач, средних лет мужчина, чрезвычайно интеллигентной внешности, отнесся к визиту Гурова негативно.

– К этому пациенту постоянно идут люди из правоохранительных органов, – недовольно сказал он. – И всем надо срочно. Следователь Прянишников – вы знаете такого? – тот вообще действовал здесь силовыми методами. Я уже направил на него жалобу в прокуратуру. Вы поймите, человек только пришел в себя, он в состоянии средней тяжести, не вполне адекватно реагирует на окружающее. Ему вредно сейчас беседовать, и вам, кстати, пользы от этих разговоров будет немного. То, что вытянул из него Прянишников, выеденного яйца не стоит. Ни один суд не примет таких показаний!

– Почему он так плох? Чего он такого выпил? – поинтересовался Гуров. – Для меня это сейчас не менее важно, чем его собственные показания.

– Выпил! – презрительно сказал врач. – В крови пациента следов алкоголя практически нет! Не понимаю, почему все ваши так ухватились за версию опьянения. Этому человеку, к вашему сведению, ввели лошадиную дозу некоего импортного препарата для внутривенного наркоза. Диву даюсь, как он выжил.

– Для наркоза? – заинтересовался Гуров. – Вы уверены? Впрочем, простите, доктор, это я глупость сморозил! Я имел в виду, можно ли определить срок, когда этот препарат попал в организм?

– Ну, учитывая, какова может быть максимально допустимая доза и скорость выведения препарата, я думаю, пациент находится под его воздействием около двух суток. Но для более точного вывода нужно проводить более тщательную экспертизу. По-моему, судебные медики этим сейчас занимаются.

– А как вы полагаете, вот в этом состоянии, под воздействием этого препарата человек может вести машину, выполнять какие-то действия?

– Вы надо мной смеетесь, что ли? – с неудовольствием осведомился доктор. – Повторяю, это препарат для наркоза! Наш пациент находился практически в коме. Полагаю, что последние сорок восемь часов он и пальцем не мог пошевелить. Не являясь сыщиком, возьму на себя смелость заявить, что обвинения, которые этому человеку предъявляют, – полная чепуха!

– Я тоже так думаю, но для меня было важно услышать то, что вы рассказали. Спасибо, – сказал Гуров. – А все-таки, нельзя ли взглянуть на этого человека хоть одним глазком? И задать один-единственный вопрос?

– Вы неисправимы, – покачал головой врач. – Впрочем, две минуты я вам даю. В моем присутствии.

Гуров в сопровождении врача прошел в палату, около которой дежурил милиционер с пистолетом. На узкой кровати, вытянув руки поверх одеяла, лежал незнакомый Гурову молодой человек, бледный и осунувшийся. Рядом с ним стояла капельница, из которой в кровь парня медленно перекачивалась какая-то живительная жидкость. Гуров отметил, что, несмотря на аховый вид молодого человека, бросалось в глаза, что он был физически неплохо развит и имел приятную внешность, должно быть, в лучшие свои часы он умел нравиться женщинам.

Гуров обернулся на врача, который, заложив руки за спину, с непроницаемым лицом стоял рядом, готовый в любую минуту пресечь любые вольности правоохранительных органов, кашлянул и, наклонившись к больному, доброжелательным тоном произнес:

– Здравствуйте! Вы можете разговаривать?

Парень медленно перевел взгляд в его сторону, захлопал глазами и плаксивым, еле слышным голосом пробормотал:

– Я не умру, а?

– Полагаю, что все худшее уже позади, – уверенно сказал Гуров. – Скоро вас поставят на ноги. Главное – не вешать носа!

– Я не хочу умирать, – пожаловался больной.

– Об этом речи не идет, держи хвост пистолетом! – подбодрил его Гуров. – Вот и доктор заявил, что через пару дней вы будете в полном порядке.

– Вы бы не увлекались, – пробурчал доктор, сверля Гурова взглядом. – Задавайте свой вопрос и заканчивайте свидание.

– Один момент, доктор! – Гуров опять наклонился к парню. – Скажите, что с вами случилось? Почему вы попали в больницу? Вас кто-то отравил?

Доктор за спиной Гурова досадливо крякнул, а парень, страдальчески наморщив лоб, почти прошептал:

– Это та сука… Она с собакой гуляла… Паршивая шавка. Не было никакой у нее собаки!

Речь его оборвалась. Врач, повысив голос, сказал Гурову:

– Ну, убедились? Сознание у пациента еще спутанное. Ничего определенного он вам не скажет. Думаю, на этом можно закончить.

– Подождите, доктор! – с неожиданным гневом сказал Гуров. – Этому человеку собираются предъявить обвинение в предумышленном убийстве. Вы соображаете, что это значит?! Я должен понять, что с ним произошло.

Оторопевший медик хотел что-то возразить, но Гуров довольно бесцеремонно махнул в его сторону рукой и продолжил разговор:

– Я понял, что вы встретились с женщиной. Она гуляла с собакой, правильно? Где это произошло?

– Ночью, – загробным голосом сказал Шалаев. – Мы с ребятами дежурили на Шереметьевской улице. Они во дворе, а я в скверике… Там она… Симпатичная сучка…

– Ну-ка, ну-ка, – оживился Гуров. – Вы дежурили на Шереметьевской? Зачем?

– Типа, это… Хозяин приказал… Он там одному человеку не доверял. Но вы лучше у него спросите, потому что мне нагорит за базар.

– Ладно, спрошу, – кивнул Гуров. – А что с женщиной?

– Свидание было у нас с ней на следующий день, у Долгорукого… Потом к ней поехали… В такси… В эти, в Кузьминки… Подруга там с квартирой… Подруги не было. Ну, шампанское… Тут я и поплыл… А больше ничего не помню.

– Позвольте, какое шампанское! – не выдержал врач. – Вы понимаете, что пациент все путает? Препарат был введен отнюдь не через рот, а в инъекции, это однозначно…