Скажи пчелам, что меня больше нет - Диана Гэблдон

предполагаешь, что они прошли через камни откуда-то еще — из другого времени, — а потом умерли?

— Или, — осторожно сказала Бри, — они из этого времени, но знали, где окажутся. Точнее, где планировали оказаться, потому что, очевидно, они туда не попали. Вопрос в том…

— …как им вообще стало известно, что они могут пройти? — закончил Роджер за нее и взглянул на блокнот. — Возможно, свинский латинский понимает больше людей, чем ты думаешь.

128

Капитуляция

Фрэзер-Ридж

21 июня 1780 года

Роджер сидел в семейном туалете не по телесной нужде, а из острой потребности в пятиминутном одиночестве. Вероятно, он мог бы уйти в лес или укрыться на минутку в погребе либо в кладовой над родником, но дом вместе с окрестностями был переполнен, а он нуждался в нескольких минутах уединения. Не то чтобы в полном одиночестве, просто подальше от людей.

Накануне вечером прибыл Дэви Колдуэлл с преподобными Питерсоном (из Саванны) и Томасом (из Чарльстона). Решительными усилиями полудюжины женщин дом привели в полную готовность, церковь вычистили, проветрили и наполнили таким количеством цветов, что половина пчел Клэр летала туда-сюда через окна, словно крошечные полевые опыливатели. Сквозь щели в стенах туалета внутрь проникали запахи запеченной на углях свинины, уксуса, капусты и жареного лука — желудок у него заворочался в предвкушении. Роджер закрыл глаза и прислушался.

Его окружали звуки приготовлений к празднеству, отдаленный шум людских разговоров, аккорды настраиваемых скрипок и барабанов в саду Клэр и даже звучный гнусавый гул волынки вдалеке. Это старик Чарли Уоллес созывал служителей в церковь — и будет приветствовать на выходе их пополнившуюся группу.

Роджера немного смущала идея насчет волынки, учитывая мнение преподобного Томаса о музыке в церкви, но Джейми — вот уж неожиданность — заявил, что, по его мнению, звук волынки не следует называть музыкой.

— Люди танцуют под нее, — весело возразила Бри.

— Да, они будут танцевать подо что угодно, если хорошенько напьются, — ответил ее отец. — А вот британское правительство считает волынки оружием, и это не так уж далеко от истины. Я вот что скажу, дочка: у меня нет музыкального слуха, зато я прекрасно слышу голоса волынок.

При воспоминании об этом Роджер улыбнулся. Джейми прав, как и британское правительство.

Мы уже на подступах, — подумал он и закрыл глаза. Роджер не питал иллюзий: то, что он собирается сделать, станет очередным — и важным — шагом из множества на пути к великой битве.

Да, ответил он на безмолвный вопрос, как отвечал прежде, и знал, что ответит снова, сколько бы раз ни потребовалось. Да, я боюсь. И да, я готов. Вторя тихому биению его сердца, все звуки растворились в великом всепоглощающем покое.

* * *

Джейми один раз видел обряд рукоположения в Париже, в большом соборе. Он сопровождал Аннализу де Марильяк (чей брат Жак был одним из кандидатов) и поэтому занял место рядом с семьей девушки, откуда мог за всем наблюдать. Он живо помнил церемонию — хотя, по правде говоря, воспоминания о ее начале в основном вертелись вокруг груди Аннализы и пьянящего тепла надушенной, колыхающейся рядом с ним плоти. Джейми не сомневался, что заполучить стояк в соборе — грех, но ему было слишком стыдно признаться в этом на исповеди, а потому он уклончиво сослался на «грязные помыслы». Прочистив горло, он глянул на Клэр и выпрямился.

Конечно, эта церемония отличалась, но в основе своей они были поразительно схожи.

Служба шла на английском, а не на латыни, однако говорили о том же.

Благодать вам и мир

от Бога Отца нашего и Господа Иисуса Христа.

Сестры и братья во Христе, мы, прихожане и Пресвитерия, возносим благодарение за возможность собраться здесь во славу Господа, который привел нас к сему дню рукоположения

Роджера Джеремайи Маккензи в качестве служителя этой конгрегации и прихода.

В Нотр-Дам-де-Пари был мощный орган и много певчих — Джейми помнил, как от звука дрожал воздух и вибрировали кости. Здесь не было музыки, кроме птичьих трелей за раскрытыми окнами, и никаких благовоний, кроме аромата сосновых досок и приятного запаха мыла и пота. От Брианны, сидевшей слева от него, пахло мукой и яблоками, а от Клэр, по правую руку, — разной зеленью и цветами. Краем глаза Джейми заметил легкое движение: пчела села ей на голову, прямо над ухом.

Клэр рассеянно подняла руку, чтобы смахнуть источник щекотки, однако Джейми перехватил ее и подержал несколько секунд, пока пчела не улетела. Жена удивленно взглянула на него, потом улыбнулась и вновь обратила внимание на то, что происходило перед ними.

Старейшины говорили по очереди и возлагали руки на Роджера Мака, касаясь его головы, плеч, рук. Точно так епископ возлагал руки на молодых священников, и Джейми испытал то же чувство благоговения от осознания происходящего. Они несли Слово, которое хранилось на протяжении веков, и торжественно препоручали его человеку, дабы тот в свою очередь хранил его — всегда.

Джейми закусил губу, чтобы сдержать подступившие к глазам слезы.

Благословен Бог и Отец Господа нашего Иисуса Христа!

По великой Своей милости воскресением Иисуса Христа из мертвых