Kurohibi. Черные дни - Gabriel

путь сквозь броню нам не удастся. Пройдем через Догму, я смогу открыть замки».

Следуя инструкции Каору, Синдзи подлетел к центральным вратам и уже по знакомому маршруту стал двигаться по лабиринту коридоров подземной базы, повторяя свой путь до одного из распределительных пунктов Центральной Догмы. Персонала НЕРВ внутри не наблюдалось, и, несмотря на отсутствие карты-пропуска, все двери ворот на их пути открывались беспрекословно, стоило лишь направить на них слабую волну АТ-поля. На перекрестке с командным центром он повернул по тому маршруту, по которому следовал с Рицко, однако на очередной развилке Синдзи по указанию Каору открыл дверцы шахты лифта и спустился к огромному черному помещению, сплошь усеянному костями гигантских существ.

«Кладбище Евангелионов. Нам еще ниже».

Они начали спуск через огромный туннель вниз, перегороженный серией массивных врат. Словно по мановению волшебной палочки они отворялись при их приближении, но даже так скорость продвижения была недостаточно быстрой, и тут спустя десяток минут где-то далеко сверху послышался глухой удар.

— Кажется, опаздываем.

«Еще пару шагов. Не будем любезничать — разбивай ворота, пока я отворяю замки».

Дважды повторять не пришлось. При подходе к очередным массивным створам, Синдзи лишь только дождался писка запирающего механизма и тут же ударом АТ-поля смял чуть разошедшиеся дверцы, а затем помчался вперед. Еще одни врата и еще — все они сокрушались под его стремительным напором, и вот коридор уже превратился в сплошной черный туннель, чей свод нельзя было различить во мгле, а перед ними открылся последний рубеж — гигантские двери с надписью «Врата Рая».

Вновь над ними что-то прогрохотало, теперь гораздо ближе, с нарастающим гулом стремительно приближающегося рокота.

«Готово!»

Сразу несколько отпирающих механизмов на дверях после звонкого щелчка замка стали невыносимо медленно отворять створки, и Синдзи сразу же метнулся в открывшийся просвет, когда рев сверху стал почти оглушительным. Перед его глазами предстала невиданная, поражающая своей грандиозностью картина: посреди гигантского оранжевого озера в черном гроте вздымался огромный крест, к которому была копьем прибита исполинская белая фигура с загадочной маской в форме птичьего черепа на лице. Он даже замер от охватившего его смятения и трепета, как вдруг Каору в его голове воскликнул:

«Здесь… только половина Копья!»

— Что? — громко переспросил Синдзи, машинально пытаясь перекричать грохот сверху.

«Послушай меня, Синдзи-кун. Здесь только Лилит — ее истинное тело. И оно удерживается лишь половиной Копья. Я не знаю, где вторая половина».

— Какое еще Копье?! Где Адам?

Его взгляд заметался из стороны в сторону: по покрывшейся рябью плотной воде, по исполинской туше, по огромному, торчащему из ее груди копью, напоминающему скрученную сверлом иглу, и он растерянно отступил назад.

«Его переместили. Я не могу сказать, где он».

И в этот момент пещера заходила ходуном, потолок сверху оглушительно затрещал и вдруг обвалился каменным ливнем, обнажив огромный колодец, выдолбленный сквозь базу и породу до самой поверхности Геофронта. Из него медленно выплыла гигантская фигура Рей, невредимая, сияющая и улыбающаяся во все свое устрашающее лицо.

«Слишком поздно…»

Лилит, развернувшись, замерла у своего безжизненного тела, с вздохом радости выдернула из него копье и прильнула к груди, начав медленно погружаться в белую массу. Пещеру заполнила торжественная трель, словно само время и пространство вытянулось в тонкую звенящую струну в преддверии собственного конца, и пещера начала медленно обваливаться.

Не медля ни секунды, Синдзи сорвался с места и кинулся назад, к вратам. В его душе все перевернулось, его переполнял гремящий страх и неописуемое возбуждение, скатывающиеся в тревогу и восторг, мысли запрыгали в голове вихрем хаоса, а сердце будто бы готово было выпрыгнуть из груди. В полете обернувшись, он с придыханием обнаружил, что слившаяся с белой фигурой Рей сползла с креста и начала медленно увеличиваться, заполняя собой пещеру и чудесным образом проходя через ее свод, словно призрак.

«Лилит разворачивает крылья. Еще пару минут, и она начнет сбор душ».

— Я… вспомнил… — вдруг произнес Синдзи.

Сознание в его голове, не взирая на страх и трепет, вдруг выловило среди вихря мельтешащих образов лицо своего отца, тот миг в капсуле за несколько секунд до его смерти.

— Взгляд, что-то говорящий… его последние слова… его рука, тянущаяся ко мне… правая рука без перчатки… с эмбрионом в ладони! Точно!

«Ты видел?»

— Без сомнений!

И Синдзи отпрыгнул от почти нахлынувшей на него массы белой субстанции, похоже, не имеющей никакой плотности и свободно проходящей сквозь материю, а затем помчался от нее обратно по туннелю, пролетая мимо сломанных им же ворот и стараясь избегать контакта с все увеличивающимся телом Лилит. Белая громадина уже не могла помещаться в недрах базы НЕРВ и медленно распрямлялась в куполе Геофронта, все вырастая и вырастая, и воздухе вокруг задрожал, будто его заполнило чарующее пение, и свет — мягкий и приятный — начал заполнять пространство вплоть до самого темного и дальнего угла подземного лабиринта.

Синдзи, хоть и не видя ее за толщей земли, чувствовал всю мощь первоангела над собой, его великолепие и красоту, что чарующей мелодией нежно взывала к смети — столь же завораживающей и возвышенной. Мир, вдруг сделавшийся таким жалким и ничтожным, падал к ее ногам, моля принять к себе, и Синдзи был лишь презренной соринкой, крошечным муравьем на фоне трепетно замерших людей по всей земле. И единственное его отличие заключалось в том, что он не взирал на Ангела в немом восторге и ужасе, а спешил сквозь лабиринт туннелей и коридоров к своей незначимой цели.

— Что это… за чувство?..

«Плоть и душа Лилит стали едины. Это сила ее материнского единения с людьми, самое преданное и нежное чувство — антиАТ-поле. Только с Ангелом внутри себя она начнет открывать души людей не лаской, а силой. Скоро ее крылья оплетут весь мир, и человечество канет в небытие, но прежде всего она своей песней стремиться растворить нас».

— Да, я понял… понял… Осталось чуть-чуть…

Трель колокольчиков в голове уже сделалась нестерпимой, а желание бросить все и забыться во всеобщем чувстве радости едва не кинуло Синдзи на колени, прервав его полет и выбросив из шахты закрутившимся клубком. Он уже оказался на верхних этажах, почти у самой поверхности базы НЕРВ в двух пролетах от ангара Ев, однако дальнейший его полет не смог продолжиться из-за сильного сбоя АТ-поля — тонкая пластина барьера вибрировала и, казалось, грозила лопнуть вместе с пространством, оставив Синдзи без последнего рубежа защиты перед торжественным величием возносящегося к небу Ангела. Он