Нимфоманка - Дмитрий Щербаков

Нет, это невыносимо. Жить с этим… Короче, надо мстить. Милке. Бросить ее он не может, это равносильно самоубийству, но рассчитаться все же может. Как ты, так и я… Север схватил листок бумаги, ручку и торопливо накорябал:

«Мила! Я не умер. Столетник разыграл спектакль с нашим расстрелом. Так что это я с тобой разговаривал, а не мой призрак. Но, девочка, ты напрасно поступила так, как поступила. Едва решив, что овдовела, сразу же кинулась на панель. Обрадовалась! Спасибо за такие поминки по мнимому покойнику! Теперь я буду знать, как ты себя поведешь, если меня действительно убьют. Приятно сознавать — только муж в могилу, жена — на блядки. Еще раз спасибо, девочка.

Сейчас ты спишь и ответить не можешь. Впрочем, я знаю, что ты ответила бы. Мне это неинтересно. Я лучше тоже пока пойду развлекусь. Оттянусь: все же, считай, из могилы вылез, надо отдохнуть. Найду себе бабу, трахну ее — кайф! Тебе можно, так почему мне нельзя? Ведь необходима психологическая разгрузка, правда? Я тоже не железный, как и ты.

Если мы сможем после всего этого восстановить наши отношения, что ж… Но я хочу заставить тебя испытать ту боль, которую сам чувствую сейчас! Попробуй на собственной шкуре! Прощения не прошу.

Север».

Он зло швырнул записку на стол, прижал стаканом. Проснувшись, Мила сразу ее обнаружит. А мы пока поищем самку для случки…

Север перебрал в уме все возможные варианты. Проститутки? Ну их к черту с их фальшью! Да и о Милке слишком будут напоминать. Пойти просто снять девку? Найти можно без проблем, сейчас с денежным кавалером ляжет каждая вторая — демократическое воспитание… Нет, противно. Еще придется разыгрывать если не страсть, то по крайней мере увлеченность, а это сейчас невмоготу… Ага, нашел! Машка Лизунова! То, что надо! Красивая, одинокая, явно сексуально озабоченная… И не девчонка сопливая — знает, чего хочет. Идеальный вариант!

Север набрал номер, запавший в голову еще с тех пор, когда он пытался проконсультироваться по поводу болезни Милы.

— Алло?

— Мария? — спросил Север. — Здравствуй, Маша! Не узнаешь?

— Север! — радостно охнула женщина. — Ну как же не узнаю? Узнала, узнала! Тебе Олега? Так он на работе… С вечера не приходил и сегодня не придет. Звони туда.

— Мне не Олега, мне тебя. Помнишь, ты обещала дать… — Север сделал игривую паузу, — консультацию?

— Дать? — усмехнулась Мария, все поняв. — Консультацию? Долго ж ты тянул! Но консультация — святое дело. Приезжай вечером. Если заявится Олег, я его выпровожу.

— Не, мне надо не вечером, а сейчас. Именно сейчас.

— Вот так прям приспичило? — рассмеялась Мария.

— Не могу забыть ваших прекрасных глаз, маркиза! — отрезал Север жестко. — Только такие глаза могут гарантировать мне квалифицированную медицинскую помощь! Так что или давай сейчас, или я поищу другую… специалистку.

— Что ж… — притворно вздохнула Лизунова. — Перед таким напором трудно устоять. Я, правда, собиралась на работу, но сейчас позвоню, предупрежу, что меня сегодня не будет. Короче, приезжай, дам, — она опять усмехнулась, — консультацию. Но только ради тебя, Север. Другому бы не дала… столь поспешно.

Повесив трубку, Белов взял записку и приписал: «P.S. А бабу я себе уже нашел. Машку Лизунову. Если захочешь, потом поделюсь впечатлениями.

P.S.S. И все же я тебя люблю, Милка. Шлюха ты, шлюха. Зачем же ты так? Отведай теперь сама».

Пусть прочувствует, думал Север, пусть поймет, как это больно. Может, подействует? Тем более Машку она ненавидит, поэтому должна еще острее осознать, каково тебе, когда любимая отдастся чужому человеку. Пусть примерит собственную выкройку…

34

Витька Чекан никак не хотел просыпаться. А звонок все трезвонил и трезвонил — настойчиво, решительно, резко, но словно с каким-то отчаянием. Лида еще интенсивнее принялась расталкивать мужика.

— Витя, проснись, Витя! Звонят! — теребила она его, но Чекан только мычал, укрывая голову одеялом. Лида разозлилась, вскочила и вовсе сорвала одеяло с Витьки.

— Ой, Лидонька, ну что ты? — захныкал Чекан. — Ну выпили ж утром, теперь отдыхаем! Ну устал я, нервы… Сколько времени?

— Семь вечера!

— Я ж еще совсем мало сплю! Мы ж с тобой пили долго…

— Вить, ну ты что, не слышишь, в дверь названивают! Уже полчаса названивают! Мне самой идти открывать?

— Не вздумай! — Витька как ошпаренный выскочил из кровати. — Мало ли кто там! Никогда не вздумай открывать сама! Чай, не в Советском Союзе живешь! Мы с тобой отныне на осадном положении!

— А что делать, если тебя не разбудишь?!

— Буди, старайся! Ладно, дай одежду. Посмотрим, кого там принесло!

Витька быстро оделся, вышел в прихожую.

— Кто там?! — грозно крикнул он.

— Чекан, открой, это я… — попросил снаружи незнакомый голос.

— Кто — я?! — крикнул Витька еще более грозно.

— Север… — выдохнули за дверью.

— Врешь! — возмутился Чекан, но дверь все же приоткрыл. На лестничной площадке действительно стоял Север.

— Что с тобой, брат?! — изумился Витька. Выглядел Белов и впрямь жалко — какой-то весь съежившийся, пришибленный, постаревший. Сейчас он ничуть не походил на бравого крутого парня, всегда уверенного в себе и способного одолеть самого отпетого бандита. Таким своего друга Чекан видел впервые.

— Что случилось? — повторил Витька.

— Войти разрешишь? — спросил Север надтреснутым голосом.

— Да, да, конечно, входи! — опомнился Чекан. Он посторонился, пропуская Белова в прихожую.

— Лида дома? — проговорил Север отрешенно.

— Дома, где ей быть? Мы спали… А зачем она тебе?

— Нужна… Вы оба мне нужны… Идем… — Он повлек Чекана в комнату.

Едва увидев лицо гостя, Лида воскликнула:

— Север! Тебе нужно немедленно выпить лекарство! Вот! — Она налила ему стакан водки.

— Я… — попытался возразить он.

— Пей, пей! — перебила Лида. — Никаких! Я вижу, что ты не в себе! Выпей и рассказывай!

— Да я сегодня уже пил… — вяло отнекивался Север.

— Пей, говорят! — прикрикнула Лида. — Ломаться он еще будет! Уж поверь русской бабе — я знаю, когда мужику необходимо выпить! Иначе у нас никакого разговора не получится!

Север пожал плечами, покорно выпил. Витька глядел на Лиду восхищенным, гордым взглядом. Вот это девка! Любому парню окорот даст!

— Теперь садись! — приказала Лида Белову. — Рассказывай. И спокойнее, не трясись. Ну! — Она ободряюще погладила его по плечу.

— Понимаешь, Лидка! — возбужденно вещал Север через полчаса. — У меня едва получилось с этой Машкой! Едва-едва! Совсем бы не получилось, но я умею управлять своим организмом… Буквально изнасиловал себя! А ведь красивая баба, без дураков… Не знаю, что со мной…

— Любовь… — произнесла Лида задумчиво. — Зря ты экспериментировал, Север. Очень зря. Не твое это.

— И главное, — продолжал Белов, — так теперь противно… Одна Милка в голове, в сердце… Что мне делать-то теперь?

— Возвращайся домой, — сказала Лида уверенно. — Забудь все, что было. Пойми, Мила не виновата. Она больна. Если любишь — простишь. Любишь?

— Люблю… Но как такое простить? Да ладно, простить… Но где гарантия, что это не повторится?

— Гарантий нет. Это может повториться. Будь готов, морально готов. Или бросай ее прямо сейчас. Тогда она точно убьет себя. И все. Нет человека — нет проблемы.

— Не могу бросить… — выговорил Север через силу.

— А если она опять заблядует? — усмехнулась Лида.

— Тогда брошу! — рубанул Север. — Невозможно жить с блядью!

— Возможно, милый мой, возможно… если любишь, — вздохнула Лида. — И потом, пойми, Мила — не блядь, она — нимфоманка. То есть человек, не совсем здоровый психически. Ей опасны любые стрессы, сам говорил. Ее надо лечить, а не воспитывать, воспитана она и так достаточно хорошо. Кстати, будь она воспитана хуже, возможно, ей было бы легче. Не мучилась бы так от своей нимфомании, не презирала бы себя, не было бы этого ее пресловутого комплекса вины… Но что поделаешь — он есть. И твоя задача — победить его. Если любишь, конечно.

— Из тебя вышел бы отличный сексопатолог… или психолог… — сказал Север грустно.

«Из меня выйдет отличная жена для Витьки», — хотела ответить Лида, но прикусила язык. Не к месту. Как соль на раны сыпать.

— Слушай, что ты ей написал в записке своей? — вдруг спохватилась она. — Перескажи подробно!

Север пересказал.

— Ну, ты идиот! — возмутилась Лида, сверкая глазами. — Ты полный идиот! Да разве можно писать такое полусумасшедшей больной девчонке?! Ну хочешь бросить — уйди так, сообщи просто… Мягко как-нибудь… А это!.. Да ты знаешь, что будет, когда она проснется и прочитает?! Она же повесится! Вчера ей духу не хватило — сегодня хватит! Сейчас же беги, уничтожь записку!