Сказка о дружбе - Виктор Гвор

Второй охотник всегда Шарик. Единственная попытка использовать загонщиком Илюшу провалилось с треском. В прямом смысле. При передвижении богатыря деревья ломаются с таким треском, что зверье за километр разбегается. И вот как я умудрился прозевать его при знакомстве! Зато людоед незаменим, когда надо камни ворочать. Елка немедленно затеяла реконструкцию скрытни. Соорудила четыре двуспальных лежака в центральном зале, распихала барахло из двух складов по остальным, а в освободившихся комнатах тоже соорудила лежаки. Кроме того, подняла повыше столешницу и поменяла «стулья». Еще один булыжник приспособила вместо разделочного столика. Еще повытаскивала наружу и сплавила по течению кучу мусора. Всё это, естественно, чужими руками. В деле припахивания бесплатной рабочей силы эльфийка большинству земных женщин в подметки не годится, но старается! Правда, людоед обиженным не остался, одна из спален досталась ему. А вторая — нам с Елкой.

Мелкая паршивка давно не мерзнет, но все попытки отвести ей отдельный спальник закончились крахом. Все равно заявляется в мой! Не пинками же ее выгонять! Собственно, и попыток было две. В первый раз она умудрилась забраться ко мне в одиночный мешок. Тесно и неудобно. А во второй — притащила свое спальное место и, расстегнув спальники, взялась за их стыковку. Вид зеленого недоразумения, полчаса пытающегося в свете налобного фонарика разобраться с молниями, заставил меня сдаться. Чтобы не умереть от хохота. Больше я эльфийку не прогонял, пусть спит, где хочет. В конце концов, спать в одном мешке — не преступление.

Исследовал Илюшу. Человек человеком. Даже строение зубов одинаковое. Только здоров, как танк! И, как большинство крупных людей, немного неуклюж. Совсем чуть-чуть, скорее даже замедлен. Достаточно, чтобы схватка с ним мне ничем не грозила. Конечно, пропустить удар такой лапы — верная смерть. Но хрен бы попал, я тоже не в пансионе для благородных девиц вырос! А вот шкура у него, действительно, уникальная. Скальпель не взял! Даже соскоб сделать не удалось. Хотя исследовать срез всё равно было нечем…

Ладно, раз проснулся, надо перекусить. Выхожу в зал. Илюша сидит за столом и ощипывает утреннюю Елкину добычу. Сама эльфийка, пристроившись у него за спиной, пытается большим железным гребнем расчесать русые лохмы. Дело движется с переменным успехом. Треть головы приведена в сравнительный порядок, но гребень на каждом движении упирается в очередной застарелый колтун. В этом случае эльфа, недолго думая, что есть силы рвет гребень вниз. Волосы у людоеда по прочности под стать шкуре, гребень по прочности, да и внешне, похож на грабли, так что слабым местом оказываются многолетние колтуны. Скрипят, но распутываются. Людоед морщится, но терпит, лишь время от времени жалобно ноет:

— Ну, кислятина, ну хватит… Может, завтра закончишь? Столько лет ходил не расчесанный, еще денек похожу…

— И не думай даже! — пыхтя, заявляет Елка. — У нас все должно быть красиво. И спальни, и кухня, и людоед! Терпи!

Илюша терпит до конца расчеса, а в начале следующего начинает сначала:

— Ну, кислятина…

При этом он не забывает избавлять вальдшнепов от голов, внутренностей и перьев вместе со шкурами. Первые дни он немедленно утилизировал потроха посредством их отглота и переваривания. А потом избаловался и теперь предпочитает жареную дичину.

За процессом с видимым интересом наблюдает Шарик.

— Чего у нас насчет пожрать? — интересуюсь я, вдоволь полюбовавшись на парикмахерский процесс.

— Там яичница! — сообщает Елка, с натугой дергая за гребешок. — Готовая…

— Ну, кислятина… — снова заводит Илюша.

— Что ты мучаешься? — спрашиваю я эльфийку. — Просунь клюв ледоруба вот в это отверстие и тяни за древко. Куда сподручней будет.

Елка смотрит на меня отсутствующим взглядом, видимо вспоминая, что такое «ледоруб». Потом с радостным воплем уносится на склад! Через пять минут возвращается с тяпкой и двумя «шакалами» в руках. Илюша бледнеет, но потом вспоминает про крепость своей шкуры.

С ледорубом дело идет быстрее. Только еще больше напоминает работу граблями. Илюша морщится чаще и сильнее. Наконец, не выдерживает:

— Кислятина! То, что я твой ручной людоед, еще не повод для издевательств!

Елка, не выпуская древко ледоруба, свободной рукой очищает от упаковки «Сникерс» и забрасывает страдальцу в рот.

— Терпи!

Людоед горько вздыхает и громко чавкает. К батончикам он пристрастился с первого дня, но дают ему их редко. Слишком мало их осталось. Но и совсем не давать нельзя. Для несчастного это самая большая радость в жизни. Как бы зависимость не развилась. Вдруг шоколад для людоеда наркотик! Хотя Елка отказалась от него легко. Но, все же, расы разные. Илюша, например, не мерз ни одного дня.

Доедаю яичницу и наливаю себе кофе. За это время здоровяк заканчивает с разделкой вальдшнепов, а Елка побеждает его шевелюру. Притаскивает, непонятно каким способом оказавшееся в моих вещах, зеркало:

— Смотри, какой ты стал! Совершенно другое дело!

Людоед честно смотрит. Окончание экзекуции радует его куда больше внешнего вида.

— Видишь?

Илюша кивает.

— Сейчас бороду причешу, — заявляет Елка. — И станешь просто красавец!

— Шарик, пошли поохотимся, — говорю я, и мы выскакиваем наружу.

Из закрывающегося входа доносится жалобный вой:

— Ну, кислятина…

Неделю назад такое даже представить было нереально! Эльфийка боялась людоедов больше всего на свете. Здесь детям про них страшилки на ночь рассказывают. Она с новым другом заговорить не решалась! А сейчас — пожалте! Перевела чудовище в разряд ручных зверюшек и командует, как моя незабвенная тетя своими многочисленными мужьями. Раиса Андреевна при собственном росте сто пятьдесят три сантиметра мужчин выбирала видных: не ниже метр девяносто и косая сажень в плечах. Тетей мне, как и большинству своих племянников, она была неродной, потому как сходила замуж семь раз, и в каждом браке приобретала набор близких. Разводиться Р.А. не пришлось, со всеми семью жила душа в душу. Мужики в жене души не чаяли и по мановению пальчика на цырлах неслись исполнять любое желание. Вот только умирали быстро. Никакого криминала! Видимо, есть предел уровню неволи, в которой способен жить хомо сапиенс мужского пола. Интересно, на сколько Илюши хватит?

Шарик спугивает стайку вальдшнепов. Успеваю выпустить две стрелы. Обе мимо, конечно. Пока пес ищет стрелы, как мантру повторяю: «Я отлично стреляю из лука, я отлично стреляю из лука». Пара птиц демонстративно усаживается на ветки ближайшего пальмотополя и иронично наблюдает за моей медитацией. Это вы, ребята, зря! По неподвижной мишени я, действительно, неплохо стреляю. Ну хоть уже не пустой вернусь. Кстати, даже Елка, стреляя в сидящую передом к стрелку птицу не в состоянии поразить ее под хвост! А я умудрился. И даже два раза. Я это пару дней назад заметил. Как не пускаю стрелу, либо мажу, либо попадаю в задницу!

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});