Дети богов (СИ) - Мария Двинская

Мне было холодно. Одеяло уползло куда‑то в сторону, и утренняя свежесть неприятно трогала меня за плечи. Сон ещё крепко держал меня в своих объятиях, и руки не хотели двигаться, чтобы поискать одеяло и вернуть его на место. Силы воли хватило только открыть глаза. Пару ударов сердца я смотрел перед собой, пытаясь понять, что же я вижу. Наверно, я ещё сплю и до сих пор вижу странный и страшный сон. Я закрыл глаза. Но ведь я уже проснулся! Я снова открыл глаза. Прямо передо мной, почти уткнувшись мне в лицо, лежал молодой человек. Закатившиеся глаза, белая, обескровленная кожа и разбитая голова намекали, что он немного не живой. Труп! Как только я осознал степень живости «соседа», я инстинктивно зажмурился и отшатнулся от него. Вернее, попытался — тело отозвалось очень вяло, но в ответ движению сразу пришла боль, сначала в боку, потом в голове. Тут же понял, что лежу не в постели, не на походном одеяле, а на чём‑то очень неровном, хоть и не сильно жёстком. Я осторожно открыл глаза. Труп никуда не делся, но теперь я разглядел, что он был не один — я лежал в куче других тел, сваленных как попало в какой‑то овражек.

Откуда только силы взялись? Я скатился с кучи и смог отойти, вернее, отползти на четвереньках, на десяток шагов от овражка и обессиленный упал на землю. Голова была пустая. Как же меня занесло в эту кучу? Я скосил глаза в ту сторону. Куча была не одна, тела заполнили почти весь овражек. Все взрослые полуголые мужчины, умершие явно не по собственному желанию. И бок снова начал нестерпимо болеть. В последний раз так плохо мне было… после нападения кочевников. Неужели и этих тоже я?.. А потом, в приступе раскаяния, свалил в кучу и сам лёг сверху? Я, конечно, могу быть идиотом, но не настолько. Да и не мог я — вон, у некоторых конечностей не хватает, а я всё‑таки маг! Ага, с неконтролируемым потоком силы, — вспомнил я. Вот что мне стоило тогда сразу прийти в Замок и попросить помощи? Тогда не убили бы меня здесь, я прикинул степень окоченелости трупов, дня четыре назад. А теперь что? В том, что меня всё‑таки убили, я не сомневался. С такой раной, что нанесли мне, без оперативного лечения не живут. Да и то, что скинули в общую кучу, обобрав всё, что можно на трофеи, также говорило о том, что живым я при этом не выглядел. Думать было сложно, и мыслил я скорее образами, чем словами.

Кучи же собрали явно не просто так. Значит, скоро придут маги и пожгут тела, дабы зараза какая не появилась. В голове возник образ огромного огненного столба, я почти почувствовал его жар, и мне вдруг так захотелось пожить, пусть даже личем, в которого превращаются неумершие маги. Собравшись силами и превозмогая боль, через каждые два — три шага отдыхая, постоянно теряя сознания и передвигаясь в полубессознательном состоянии, я пополз вглубь леса, подальше от овражка.

…

А потолок надо бы побелить.

…

Определённо, этот мох в углу совсем лишний.

…

Чьи‑то руки приподняли меня и удерживали в сидячем положении. Другие руки уверенно и аккуратно снимали повязку с бока. Вроде, уже не в первый раз такое.

— Как он? — знакомый, очень знакомый голос раздался прямо под ухом.

— Раны зажили. Дальше только он сам, — ответил женский голос, похоже, её владелица весьма почтенного возраста.

— И долго он так будет? — нет, этот голос я точно знаю.

— А кто его знает? Только мать Мецна сказать сможет. Был у меня один, полегче. Так год провалялся, пока не помер. Другой такой же — за тот же год на ноги встал.

«Не хочу год», — вяло подумал я и попробовал двинуть хоть чем‑нибудь. Вроде безрезультатно.

— Ох, ты ж! — судя по интонациям, старушка всплеснула руками. — Лера! Неси тряпок и воды не забудь! — неожиданно громко крикнула она куда‑то в сторону. — Подыми его, — она уже обратилась к Феру. Точно! Фер! Это же его голос. Но он ведь далеко в городе остался. Вот, паразит. Я почувствовал, что меня подняли повыше и начали мыть. «Опозорился», — с досадой подумал я и снова погрузился в сон.

Я иду по странному городу. Нет, это не я, это кто‑то другой идёт, а я смотрю его глазами. Незримый наблюдатель. Город странный. Он почти целиком сделан из камня и стекла, но дома не тяжелые и массивные. Наоборот, они поднимаются вверх на много этажей. Под ногами плиты из желтого, похожего на золото металла. Но это не золото — эхо шагов совсем другое. Мелодичный звон колокольчика сзади. Я… мы… человек, чьими глазами смотрю, отошёл немного в сторону, пропуская тележку. Она движется сама по себе, следуя единственным колесом по глубокому желобу. Я долго смотрел ей вслед, пытаясь понять, как она удерживается на этом колесе и не падает и почему она движется, ведь её никто не толкает, и нет ни коней, ни волов, чтобы тянуть. Мой «носитель» не обратил на тележку никакого внимания. Едет себе и едет, значит, так и надо.

Я очень сожалел, что не мог управлять действием и был только пассивным наблюдателем. Даже оглядеться получалось только в тех пределах, куда повёрнута голова «носителя». А посмотреть было на что! Огромные дома богато и искусно украшены мозаикой и плитами жёлтого металла. Замысловатая чеканка покрывала плиты, делая каждое здание неповторимым, несмотря на почти одинаковую форму. Несколько раз нас обгоняли одноколёсные тележки, иногда они проезжали навстречу.

По дороге прогуливались люди. Мужчины с кудрявыми прямоугольным бородами, женщины с длинными волосами, собранными в высокий хвост шагали степенно и неторопливо. Их тоги переливались в лучах солнца. Несколько загорелых детей в одних набедренных повязках со смехом пинали кожаный мяч.

Порыв ветра сорвал большой желтый лист с дерева и бросил его на землю. От ближайшей стены отделилась полусфера из такого же жёлтого металла, каким выложено всё вокруг. Пока она не начала двигаться, то казалась красивым украшением дома. Быстро перебирая восемью небольшими паучьими ножками она целенаправленно устремилась к листу и зависла над ним, тихо гудя. Мне показалось, что нижняя часть сферы быстро крутится, но с моего положения разглядеть было сложно. Сфера погудела и убежала на место. Лист под ней исчез. Мусорщики знали свою работу — улица сверкала чистотой.

Моего «носителя» окликнули. Имя я не разобрал. Знакомый квадратный мужчина небрежно опирался на невысокий заборчик перед домом.

— Что тебе? — недовольно отозвался «мой» молодым голосом. — Я же сказал, что не хочу допустить этого. И не позволю!

— Именно об этом и надо поговорить. Пойдём, здесь не место.

Несколько мгновений тишины, пока принимается решение.

— Ладно, пошли.

Мужчина неуловимым движением превратился в маленький огонёк и полетел в небо. Мы полетели следом. Земля быстро уменьшалась. Промелькнули пушистые облака и мы прилетели в большой беломраморный дворец. Стены настолько густо покрыты тонкой резьбой, что казались воздушными. Мы последовали за мужчиной вглубь дворца. Отворив дверь, он жестом пригласил войти. Несколько шагов вперёд. Комната абсолютно пуста — ни окон, ни мебели, ни другого выхода. Стремительный поворот, но недостаточно быстро — дверь закрыта. Слышно, как с той стороны поворачивается ключ.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});