Театральный детектив - Константин Захарченко

— Митрофан Александрович. — " вампир" протянул руку Гриценко. — Серов… Скажите мне, как можно написать хорошую книгу, сидя в уютной квартире?.. Уют должен быть… Но не такой как там… Постоянные, телефонные звонки. На улице крики, шум… Здесь ничего не слышно. Только когда стреляют, тогда слышно.

— И часто стреляют?

— Нет. За три месяца, стреляли два раза… Выстрелы я слышал, когда Пугова убивали.

— Вы были знакомы с ним?

— Ещё бы!.. Мой сосед… Когда слышал выстрелы, даже в голову не могло прийти, что в него стреляют.

— Вы сказали выстрелы?.. Разве не один был выстрел?

— Выстрелов было два.

— Странно. — снова уставился в пол Гриценко. — На сколько я знаю, Пугова убили одним выстрелом. С близкого расстояния… В лоб… В первый раз промахнулись, что ли?..

— Не думаю. Ведь второй выстрел я услышал через три часа после первого.

— Как?

— Первый выстрел я услышал около восьми часов вечера… Второй… Около двенадцати часов. Оба выстрела доносились со стороны гаражей.

Гриценко закурил вторую сигарету. Прикуривая от первой. Раньше он никогда этого не делал.

— Как бы осмотреть гараж? — сказал Гриценко больше самому себе, чем "вампиру".

— А что вас интересует?

— Меня интересует второй выстрел. Был ли он сделан там же, в гараже… Или в другом месте.

— И второй раз стреляли в гараже.

— Откуда такая уверенность?

— Я сегодня заходил в гараж. — Митрофан вытащил пачку кофе из под стола. — Извините, я вам ничего не предложил. Хотите хофе?

— Спасибо… Если вы хотите… Не обращайте на меня внимания.

— Один не буду. — Митрофан поставил пачку на стол.

— Как вы туда попали?.. В гараж?

— У меня ключ есть… Никто не знает, что у меня ключ есть… Я сегодня заходил. Мог бы и раньше, да ждал когда всё поутихнет.

— Откуда у вас ключ?… Извините за любопытство.

— Сам Валентин мне его дал… Три или четыре месяца назад я облюбовал этот подвальчик. Здесь только две комнаты. Основной подвал там, за стенкой. В той комнате, — Митрофан показал рукой на запертую на замок дверь — дворники оставляют свои мётла, мешки для мусора, лопаты всякие… Я договорился с ними, что поживу здесь несколько месяцев. Они разрешили… Ключи дали… Я поселился здесь и стал писать книгу… Скоро алкаши пронюхали. Стали стучаться в дверь. Распивать им бутылки негде… Я пускал их… Потом наглеть стали… Поспать им надо… Я ни в какую… Барабанить в дверь стали. Угрожать… Тогда, во дворе я разговорился с Валентином… Он шёл к своему гаражу… Попросил утихомирить алкашей… Он как-то мне проговорился… Или умышленно сказал, что знаком с авторитетами… Утихомирил! Больше здесь никто не появлялся… Позже я спросил его… Ну, если моя, какая помощь нужна? — Он говорит, что не нужна… Потом подумал и попросил меня за его гаражом иногда присматривать. Я согласился. Он ключ от гаража мне дал…

Митрофан умолк.

— Вы сказали, что были сегодня в гараже? — после недолгой паузы спросил Гриценко.

— Ходил. Рано утром.

— Как вы узнали, что второй выстрел… Вы сказали, что и второй раз стреляли, тоже в этом гараже?.. Как это так?..

— Очень просто. — спокойно ответил Серов.

— Прокуратура и милиция нашли только одну пулю. — проговорил следователь. — Если бы там стреляли дважды, нашли бы и вторую пулю.

— Не нашли бы. Второй пули в гараже нет.

— А где она?

— Не знаю… Наверное на улице где-нибудь лежит.

— Как это?. - удивился Гриценко.

— Вам надо самому взглянуть… Хотите?

— Мы можем пойти туда? — оживился следователь — Прямо сейчас?…

— Прямо сейчас… Пошли. — Серов вытащил из кармана ключ. — Только надо сделать так, чтобы нас никто не увидел. Идите за мной. Обойдём гараж. Зайдём со стороны деревьев… Нас через окна могут увидеть.

Серов и Гриценко молча вышли из подвала на улицу. Пройдя по тротуару, они завернули к беседке. Обогнув беседку они зашли в рощу. От туда они подошли к пуговскому гаражу.

— Я пойду первым. — тихо сказал Серов. — Оставлю дверь полуоткрытой. Через минуту, или две, заходите и вы. Когда войдёте, мы закроем дверь. В гараже должно быть темно. Только в темноте вы увидете то, что я хочу вам показать.

Серов двинулся к гаражу, а Гриценко достал мобильный телефон и набрал номер.

— Алло!.. Николаич, это я… Я стою около гаража Пугова… При встрече расскажу… У меня мало времени… Надо сделать одно дело… Позвони в прокуратуру… Этому… Да. Спроси у него, в котором часу наступила смерть Пугова. Я должен знать точно… Ты главный в нашем агентстве, тебе и спрашивать… Выстрелов было два… Оба выстрела в гараже… Один в восемь часов вечера, другой в двенадцать… Только он об этом не должен знать… Узнай только одно, в котором часу наступила смерть… Пока ничего не могу сказать… Сразу перезвони… Пока.

Гриценко отключил телефон, сунул его обратно в карман и пошёл к гаражу. Открыв дверь, он вошёл в гараж и срузу же закрыл её. Внутри было темно.

— Подойдите ко мне. — услышал он голос Серова. — Машины здесь нет. Идите прямо. и наткнётесь на меня.

Гриценко вытянул руки вперёд и пошёл в сторону голоса. Через несколько секунд, следователь упёрся руками в стену.

— Где вы? — спросил Гриценко.

— Здесь я, рядом с вами… Смотрите.

— Куда?

— На заднюю стенку. Перед собой.

Иван Григорьевич всмотрелся в темноту и наконец увидел в железной стене маленькую дырку. На улице было светло и маленькая дырка хорошо была видна из тёмного гаража.

— Вы думаете это пуля? — спросил Гриценко Серова. — Пуля пробила стенку и вылетела наружу?

— Эта дырка от пули. — ответил Серов. — А от чего же ещё? Видите, дырка на уровне наших голов. Пугов был примерно такого же роста как и вы. Пуля прошла через голову Пугова, пробила стенку и вылетела на улицу. Наверняка на краях дырки есть кровь… Только до сих пор не пойму, почему стреляли дважды?..

— И гильза и пуля, которой был убит Пугов, были найдены здесь. — возразил сыщик. — Внутри гаража. На ней была кровь.

— Какая же пуля тогда вылетела? — удивился Серов. — Почему стреляли дважды? В один и тот же вечер?..

Зазвонил мобильник у Гриценко в кармане. Он его поспешно выхватил.

— Алло!.. Да… Да… А кто вызвал милицию?.. Сразу вызвали?.. Понял. Спасибо, Николаич. Приеду расскажу… Пока. — Гриценко отключил телефон. — Умер Пугов часов в одиннадцать. Милицию вызвали после второго выстрела. Тот кто вызвал, слышал крики у гаражей. Милиция приехала… Пуговский гараж был открыт. Они туда… Пугов ещё теплым был. Его убили вторым выстрелом. В одиннадцать часов.

— Зачем стреляли в восемь часов? — всё больше удивлялся Серов.

— А вы уверены, что первый выстрел был в восемь часов?

— Конечно уверен. Я тогда на часы посмотрел. — Серов подошёл к двери, и приложил к ней ухо. — Если не возражаете, надо уходить. Если нас здесь застанут…

— Не надо договаривать. — согласился Гриценко. — Уходим.

Мужчины вышли из гаража и вернулись в подвал прежним путём.

Пока Митрофан Александрович зажигал лампу, Гриценко посетила страшная догадка. А что если этот добровольный затворник и есть настоящий убийца? Есть такой сорт преступников, которые безумно хотят, чтобы о их деяниях узнали другие. Они сами толкают следователей, или окружающих людей к раскрытию их преступлений. Синдром Раскольникова. Раскольников в своей газетной статье, фактически описал своё преступление.

Если человек совершил преступление, то оно становится одной из главных тем его жизни. Если не главной темой. Хочет он этого, или не хочет.

— Садитесь, Иван Григорьевич. — прервал кошмарные мысли Гриценко, Митрофан. — Так сварить вам кофе?

— Нет, спасибо.

— Хочу у вас спросить… Что вы об этом думаете? — Серов закурил сигарету.

— Трудно сказать. — дрогнувшим голосом ответил Гриценко. От мысли, что перед ним сидит убийца, ему становилось не по-себе. — Два выстрела в разное время… Надо подумать… Или наоборот, перестать думать обо всём на время. Расслабиться… — Интересно получается? — Гриценко мотнул головой в сторону митрофановской рукописи.

— Вы о моей писанине? Сам не знаю. На мой взгляд, интересно… Но надо, чтобы было интересно другим.

— Ваша книга будет называться " Воспоминания вампира"?

— Да.

— Какой-нибудь отрывок не прочитаете? — Гриценко придал интонации голоса как можно больше бесстрастности.

— Материал сырой. — замялся Серов. — Я пишу быстро, не задумываясь о стиле… Длинно… Ещё нет плавности переходов от одного куска к другому… Разве что, начало…

— Прочитайте начало.

— Вы действительно хотите?.. Аа… Понимаю зачем… Учтите, я не писатель. Как писатель, я дилетант.