Забайкальское казачество - Николай Смирнов

После боя под Талушаном (Халушаном) 21 июля 1900 года от 1-й сотни 1-го Нерчинского полка были посланы три уряднических разъезда: первый — в тыл к городу Сахаляну, второй — к северо-западу, на место казачьей атаки под Талушаном (Халушаном), и третий — для осмотра города Айгуна.

Командир Амурского полка обратил внимание казаков при постановке задачи, что на основании данных, добытых разъездами 22 июля, будет бой под городом Айгуном, в котором сосредоточилось до 10 тысяч пехоты, кавалерии с артиллерией. Амурский полк входил тогда в состав Благовещенского отряда.

В разведку на Айгун был назначен старшим урядником Павел Лоншаков с десятью казаками; под Талушан (Халушан) — урядник Михаил Алексеев с семью казаками, а к Сахаляну ушли четверо казаков-разведчиков.

К 3 часам утра разведчики возвратились, собрав важные сведения о противнике: город Айгун оставлен китайцами, позиции которых обнаружены северо-западнее города; на юго-западе под Талушаном (Халушаном) в лесу и на высотах замечены многочисленные огни бивака, слышалось ржание коней. Наткнувшись на китайскую заставу, разведчики под ружейными выстрелами уклонились к Айгуну и на всем своем пути видели к югу от города огромное количество костров, слышали шум войск; в тылу отряда китайских солдат не обнаружено. Полученные сведения очень помогли принять правильное решение для разгрома противника под Айгуном. Бой под Айгуном 22 июля подтвердил точность собранных данных. В ходе его сотня охраняла правый фланг наступающих русских войск. Ее разъезды проводили разведку ближайших деревень. Под командованием приказного Ивана Коломыльцева одна из застав, двигаясь по городу Айгуну, на берегу Амура обнаружила два китайских орудия. 8 казаков смело атаковали артиллерийскую позицию, ворвались в орудийный окоп, перебили прислугу и захватили эти орудия. Одно было медное, большого калибра, а другое современное, скорострельное, системы Гочкиса. Кроме орудий, в окопе обнаружили два фальконета и одно знамя. Сдав захваченное под охрану 1-го Сретенского батальона, казаки продолжили выполнение поставленной задачи — преследование противника по Цицикарской дороге. 23 июля город был сожжен, и это место впоследствии стало называться постом Марии Магдалины.

В телеграмме, полученной 22 июля под № 3120, командующий войсками Приамурского военного округа (и в дополнении к ней) указывал генералу Грибскому — для преследования отходящего от Айгуна противника привлечь всю имеющуюся в наличии конницу и преследовать его до «изнеможения», «должно набраться больше полка казаков», «начальником конного отряда избрал генерала Ренненкампфа, бывшего лихого командира Ахтырского полка; задача отряда гнать противника так, чтобы весть об Айгунской победе дошла до Мергеня вместе с казаками. Предела движения отряда не указываю. Все будет зависеть от обстоятельств, лихости казаков. Генералу Ренненкампфу строго следить, чтобы мирных обывателей не обижали, по дороге не грабить…»

24 июля был сформирован летучий конный отряд под командованием генерала Ренненкампфа в составе 1-й, 2-й, 6-й сотен и полусотни 3-й сотни, прибывшей из Сретенска, 1 — го Нерчинского полка; 4-й, 5-й сотен Амурского полка и взвода поручика Егорова из двух орудий от отдельного Забайкальского артиллерийского дивизиона.

Начальником штаба Мергенского отряда, как стал называться сводный конный отряд генерала Ренненкампфа, стал подполковник Ладыженский, адъютантом отряда — корнет запаса гвардейской кавалерии Савицкий.

Состав сотен был разный: 1-я сотня 1-го Нерчинского полка (подъесаул Шарапов) — 140 казаков; 2-я сотня этого же полка (есаул Токмаков) — 91 казак; полусотня 3-й сотни 1 — го Нерчинского полка (хорунжий Белинский) — 64 казака; 4-я сотня Амурского полка (сотник Вандаловский) — 110 казаков, и 5-я сотня этого же полка (хорунжий Вертопряхов) — 86 казаков. Всего в отряде насчитывался 491 казак и 46 артиллеристов поручика Егорова.

Конский состав был в удовлетворительном состоянии, но не втянутый в работу. В нерчинских сотнях с набитыми спинами была 21 лошадь (7 %), а в амурских — 92 (47 %).

В нерчинских сотнях каждый казак имел по 96 патронов, а в амурских — по 105 патронов на винтовку; артиллерийский взвод располагал 300 снарядами.

После своего формирования отряд начал преследовать отходящего от Айгуна по Цицикарской дороге противника и в 30 верстах к югу у китайской кумирни Догуду вышел к укрепленной позиции, расположенной в лесистых высотах. Глубокий овраг перед этой позицией не позволил казакам атаковать ее в конном строю. Сотни спешились и повели наступление, но китайцы, не приняв боя, после небольшой перестрелки очистили высоты. Казаки 5-й сотни отбили два орудия с зарядными ящиками.

15 верст до деревни Эйюр отряд преследовал противника, прокладывая себе дорогу где ружейно-артиллерийским Огнем, а где и шашкою, взяв с боем 5 лесных хребтов. Двигаясь вперед с непрерывными боями, отряд подошел к деревне Эйюр. Пройдя 30 верст по горно-лесистой местности, лошади и казаки выбились из сил, но ожидаемого отдыха не получилось.

В двух верстах за деревней китайские солдаты заняли позиции по берегу речки Эйюр. Болотистая ее пойма не позволила атаковать лавой и выбить противника с занимаемой позиции; 1-я сотня нерчинцев, 4-я и 5-я сотни амурцев, заняв гребень высоты, перед этой позицией открыли огонь по китайцам, два орудия Забайкальского дивизиона стреляли через головы своей цепи.

Получив подкрепление, китайская пехота густой массой и с дикими криками перешла в наступление. Казаки, экономя патроны, вели редкий огонь из винтовок. Подпустив противника на 500 шагов, два орудия поручика Егорова открыли уничтожающий огонь картечью, но китайцы, несмотря на огромные потери, продолжали двигаться вперед. Около 300 конных китайцев попытались атаковать правый фланг казачьей цепи, но, задержанные болотом, повернули под выстрелами казаков назад. Патроны были на исходе. Командир 1-й сотни подъесаул Шарапов, расстреляв все боеприпасы, посадил на коней казаков и решил атаковать китайские позиции, невзирая на болото и град пуль, обрушившихся на сотню. С огромным трудом перебрались казаки Шарапова через болото, потеряв несколько казаков убитыми и ранеными. За 1 — й Нерчинский сотней пошла 4-я Амурская. Китайцы, отвлеченные смелой атакой 1-й сотни, не заметили, как к ним в тыл вышла 2-я сотня нерчинцев, находившаяся до этого в резерве. Услышав крики «ура» с фронта и тыла, солдаты противника стали покидать выгодную позицию, а 1 — я сотня нерчинцев и 4-я Амурская, подстегнув измученных коней, бросились их преследовать.

В лесу казаки с китайцами перемешались. На расстоянии пяти верст лес и поляны были усеяны изрубленными трупами солдат противника. Китайцы поодиночке и группами пытались спастись от шашек казаков. Одна из таких групп в количестве шести человек, стреляя на ходу, бежала к лесу. На их пути оказались два казачьих офицера — командир 2-й сотни нерчинцев есаул Токмаков и командир 1-й сотни этого полка подъесаул Шарапов. С винтовками наперевес китайцы бросились на офицеров. Первых двух уложил из револьвера Шарапов. Третьего зарубил подскочивший на помощь урядник Павел Лоншаков, прикрыв своим конем и телом двух офицеров. Убегавший от его шашки китаец выстрелил в их сторону. Пуля попала в сердце герою-казаку. Стрелявшего китайца и его товарища зарубил есаул Токмаков. Сотня этого храброго офицера спасла отряд от неминуемого разгрома.

С наступлением темноты преследование прекратилось.

На другой день раненых отправили в Благовещенск, а убитых похоронили в братской могиле на Эйюрском поле боя, на котором лежало 300 изрубленных трупов китайских солдат.

Первая победа досталась отряду дорогой ценой. Убиты Нерчинского полка сотник Шкляров и 8 казаков; в Амурском — 2 казака; смертельно ранен был сотник Вандаловский Амурского полка, ранены сотник Шарапов и 15 казаков Нерчинского полка. Были убиты 19 и ранены 27 лошадей. Впоследствии выяснилось, что, несмотря на смертельные раны, сотник Вандаловский выжил.

После боя под Эйюром отряд генерала Ренненкампфа беспрепятственно продвигался до перевала через малый Хинган. Только 27 июля у кумирни Шитоу-Мяо (Каменная стена) авангард отряда был встречен огнем китайской пехоты, а на правом фланге сосредоточивались 300–400 конных манегров.

Под орудийным шрапнельным огнем, атакованные двумя спешенными сотнями, китайцы отошли.

Китайские кавалеристы, манегры, славились как отличные охотники Северной Маньчжурии. Вооружены они были карабинами Винчестера, с большим запасом патронов и почти не имели холодного оружия. Использовались манегры для разведки. Стреляли они, как правило, с коней, в пешем порядке почти не действовали. Боя с казаками всячески избегали, и как только те появлялись, манегры, обстреляв их из карабинов, немедленно уходили. Эффективность такой стрельбы была очень низкой.