Александровский дворец в Царском Селе. Люди и стены. 1796—1917. Повседневная жизнь Российского императорского двора - Игорь Зимин

Такие сроки были связаны с тем, что «Высочайший переезд» предполагался в первой половине апреля 1859 г. и хозяйственники с разрешения министра Императорского двора начали протапливать «высочайшие помещения во избежание сырости, в особенности в покоях Императрицы». После переезда во дворец императрица Александра Федоровна пожелала поменять «чехлы на бархатную мебель в Угловом кабинете», выбрав новую ткань «по образцам, представленным мебельным фабрикантом Туром».

В 1858 г. некоторое время в Александровском дворце жила овдовевшая великая княгиня Елена Павловна, которой отвели в резиденции обширный Угловой кабинет. Отметим и то, что с 1840-х гг. и до смерти императрицы Александры Федоровны в 1860 г. в Александровском дворце сохранялись обширные покои великой княгини Марии Николаевны.

Если свести данные о последних визитах Александры Федоровны в Александровский дворец после кончины супруга, то получим следующую таблицу (см. табл. 5):[268]

Таблица 5

Императрица Александра Федоровна в эти годы продолжала жить прошлым. Свидетельством этому является установка написанной проф. Нефом картины на стекле «Ангела Молитва».[269] Последним сезоном для императрицы Александры Федоровны, проведенным в Александровском дворце, стала осень 1860 г. Императрица скончалась 19 октября 1860 г., в возрасте 62 лет, в Александровском дворце, куда она молоденькой девушкой впервые приехала 19 июня 1817 г.

После смерти императрицы ее комнаты законсервировали: мебель и картины затянули чехлами. Многочисленные вещи (более двух тысяч), делающие казенное помещение уютным домом, бережно собрали и отправили в камер-цалмейстерскую кладовую, составив подробную опись. В этой описи перечислено множество вещей, о которых нам почти ничего неизвестно. Но можно не сомневаться, что многие из них имели свою семейную историю. Что-то было подарено, что-то приобретено в заграничных магазинах, напоминая о поездках.[270] Символично, что часть этих вещей выбрала для своих комнат другая императрица Александра Федоровна – супруга Николая II.

Александр III и Мария Федоровна (1866–1880 гг.)

После смерти императрицы Александры Федоровны осенью 1860 г. Александровский дворец буквально осиротел. Конечно, там оставались половины великой княгини Марии Николаевны и великого князя Михаила Николаевича с Ольгой Федоровной, но они бывали во дворце только наездами.

В это время «сердцем» Царского Села вновь стал Екатерининский дворец, где в Зубовском флигеле с 1840-х гг. жил с семьей император Александр II. Как и его отец, он приезжал в Царское Село ранней весной, а затем, после пребывания в Петергофе, возвращался в него осенью. Баронесса М.П. Фредерикс вспоминала, что Александр II выезжал «из Зимнего 29 апреля в Царское Село, летом на 6 недель в Петергоф и по окончании маневров и лагерей возвращался обратно в Царское Село, где оставались почти до Рождества. Государь очень любил Царское Село, а Петергоф не любил».[271]

Поэтому «загородное» детство Александра III, как и всех детей Александра II, прошло в Зубовском флигеле Екатерининского дворца. Отметим, что из восьми детей Александра II пятеро родились именно в Зубовском флигеле и были окрещены в домовой церкви резиденции.[272] Хотя будущий Александр III родился в феврале 1845 г. в Зимнем дворце, уже через несколько месяцев, в конце апреля, его впервые вывезли в Царское Село.[273]

Фасад Екатерининского дворца (со стороны площади). Худ. В. Садовников

Конечно, будучи маленьким, великий князь Александр навещал своих дедушку и бабушку – императора Николая Павловича и императрицу Александру Федоровну, живших в Александровском дворце, но это были только эпизоды детства будущего императора.

По мере взросления сыновья Александра II постепенно выходили за решетку Фрейлинского садика, расположенного близ Зубовского флигеля, и все чаще оказывались на просторах Александровского парка, где внуки Николая I особенно любили играть на Детском острове и на гимнастической площадке близ крепости-руины у Белой башни. Во время этих игр будущий Александр III особенно сблизился со своим старшим братом Николаем Александровичем, которого домашние называли Никсой.

Зубовский флигель. Фото 1870-х гг.

Дети знали, что 8 сентября, в день рождения их старшего брата Николая, будет что-то необычное. Так было в 1848 и в 1853 г., когда для детей устроили фейерверк, которым они любовались с площадки Камероновой галереи. Инициатором фейерверка была, конечно, мама – цесаревна Мария Александровна. Программа салюта 8 сентября 1853 г. включала:

«1. Сигнал: шланг из бурака с белыми звездами. Букет из 50 ракет с блестящими швермерами. Первая декорация: Три 3-фунтовых фонтана с разноцветными бураками, а в промежутках между фонтанами по одному 3-х форсному колесу, украшенному разноцветными огнями.

2. Сигнал: букет из 25 разноцветных ракет. Вторая декорация: Посредине: двойное свечное колесо, с неподвижною серединою, украшенное разноцветными огнями с сиянием из разноцветных фонтанов. По сторонам: свечные колеса с неподвижными бордюрами и вертящимися серединами, украшенные разноцветными огнями.

3. Сигнал: букет из 5 бураков с разноцветными звездками. Третья декорация: Два букета римских свечей.

4. Сигнал: букет из 10 ракет с парашютами. Четвертая декорация: Посредине вензель “Н.А.” с императорскою короною в лавровом венке, окруженном разноцветными пятиугольными звездами. По сторонам: две вертящиеся пирамиды на вертящихся пьедесталах с каскадами. Во время горения вензеля салютация из бураков с белыми и разноцветными звездочками и марсовым огнем. Павильон из ракет и бураков. В заключение фейерверка освещение местности разноцветными бенгальскими огнями».[274]

Сценографом этого действа выступал некий декоратор Федор Вальц, которому императрица выразила «совершенное удовольствие» и наградила его золотыми часами с цепочкою.

Александр II на фоне Александровского дворца. Худ. Н.Е. Сверчков. 1880 г.

Об отношении мальчишек к Царскому Селу можно судить по сочинению, написанному Никсой 19 октября 1854 г., которое так и называется «Царское Село». Крупным детским почерком, с массой ошибок, 11-летний наследник писал, что на аллеях Александровского парка «вы не найдете ни одного засохшего листика не только на дорожках, но даже и на лужках». Он перечисляет многочисленные лодки, хранившиеся со времен Екатерины II в Адмиралтействе: «…одна турецкая большая лодка, длинная индейская байдарка. и старый буер…». Он пишет о матросах Гвардейского экипажа, которые обслуживали в Царском Селе многие «детские объекты»: «В одно время, я помню, содержались все посты, именно на сетке два человека, на Детском острове четыре, на трех паромах по одному…». Естественно, мальчик не мог не упомянуть о разных зверях, обитавших в императорской резиденции: «В Царском Селе есть разные интересные предметы, например: слоны, ламы, кролики, птичий двор, черные лебеди и сетка с играми и крепостью. В Петергофе же есть: («море» зачеркнуто. – И. З.) сетка, игры, кролики, олени, фазаны, охотный двор и наши куры, цыплята и голуби. В Царском Селе есть разные места, где Императрица может кушать кофе, например Ферма, домик черных лебедей, Арсенал. В Царском Селе в дождливое время много развлечений: есть большие залы, гора[275] и разные телеги и игрушки, а в Петергофе их нет, и то нам теперь стало просторнее, а прежде негде было пошевельнуться, только можно было выйти в сад. В Царском Селе у нас самое бедное помещение, но зато сухо и тепло, а в Петергофе все сыро. В Царском мы не оставили по себе памяти, кроме полу-развалившейся скамейки, сделанной в валу, и лестницы, идущей на вал… В Петергофе мы построили крепость, очистили и сделали куртину и устроили собственный садик подле мельницы».[276]

Александровский дворец. Худ. М. Майер. 1840 г.

Поясним, что «сетка» с играми, о которой упоминает Никса, ставилась летом внутри бастиона, близ Белой башни. Это была высокая корабельная мачта со всеми снастями и веревочными лестницами, окруженная у основания натянутой на столбы сеткой для прыжков. На этой мачте поначалу упражнялся великий князь Константин Николаевич, которого родители прочили в моряки, а затем и его младшие братья – Николай и Михаил. Для учителя гимнастики Л.И. Линдена это был универсальный спортивный снаряд, развивавший в мальчиках ловкость и храбрость.

Великая княжна Мария Александровна на прогулке. Худ. Ф. Тейхель. 1858 г.