Книга вторая. Спецкоманда на завтра - Юрий Артемьев

class="p1">Но дальнейшее наблюдение не принесло ничего нового. До посёлка слева было очень далеко, а справа, вообще ничего не было, только лес, горы и ничего…

— Давай сначала я, а ты за мной!

— А почему ты первый?

— Марина! Почему тебе всегда надо быть первой?

— А почему первыми всё время становятся парни?

— Я тебя понял. Ладно… Давай вперёд! А я за тобой.

Мы с Маринкой, как две зелёные тени, быстро преодолели свободное пространство и тяжело дыша примостились возле деревянной стенки сарайчика.

— Где он говорил лежат сухпайки? — спросила Марина.

— Внутри…

— А вход где?

— Со стороны озера.

— И чего мы сидим тут?

— Я пойду один посмотрю. Двоим там делать нечего.

— Иди!

— Я вот понять тебя не могу. То ты хочешь быть везде первой, то ты так легко уступаешь мне право идти вперёд?

— А с тобой не интересно. Ты так легко уступил мне в прошлый раз, что и в этот, я больше чем уверена, уступил бы, если бы я стала настаивать…

— А зачем спорить? Хочешь быть первой, будь!

— Иди уже… И будь осторожен!

* * *

Двери в сарайчик были закрыты на обычную поворотную деревянную защёлку, держащуюся на одном гвозде, как на старых деревенских туалетах.

Сухпайки лежали у боковой стенки в тени. Если бы я не знал, что тут что-то должно быть, то открыв дверь, ничего бы не увидел и подумал бы что сарай пустой. Но картонные коробки присутствовали. И были сухими, а следовательно их положили тут только сегодня. Если бы они здесь лежали со вчерашнего дня, то картонные коробки промокли бы насквозь из-за вчерашнего ливня. Крыша считалась крышей только по названию. Потому что небо было видно сквозь прорехи в ней невооружённым глазом.

Я забрал две коробки. Никаких посланий Лёхе оставлять не стал. Увидев только один сухпаёк, он поймёт, что мы уже тут побывали.

— Марин! Ползи сюда! — громким шёпотом позвал я подругу.

Через пару секунд она уже была внутри.

— Повернись спиной! Я тебе уберу в ранец твой сухпаёк.

— Он говорил, что нам котелок не понадобится. А тут есть чай…

— Марина… Похоже, что он много чего нам лишнего наговорил. И много чего недосказал.

— Что будем дальше делать?

— А вариант поесть прямо здесь тебя не устраивает?

— Холодное?

— Хочешь тут костёр развести? Во-первых: Из посёлка заметят. А во-вторых…

— И первого хватит. Можно и холодным поесть. Тут каша с мясом и галеты.

— Эта каша в холодном виде гадость несусветная. Её хотя бы возле огня чуть подержать, и то съедобнее будет. Давай просто галеты с сахаром и водой. На первое время голод утихнет. Найдём более уютное место, разогреем консервы.

Мы раздербанили одну пачку галет, добавив к ним по кусочку сахара и запив водой изфляжек.

— С какой стороны будем озеро обходить?

— Через посёлок не пойдём. Это уж точно. Нас там спалят на раз-два.

— Но с другой стороны…

— А кто сказал, Марин, что мы пойдём с другой стороны? Ты, как я помню, плаваешь хорошо?

— Пока не утонула.

— Махнём напрямик через озеро. Только плыть придётся с одеждой на голове. Пробовала так когда-нибудь?

— Я видела ещё один способ в кино. Мешок с одеждой в одной руке. А гребут другой.

— Так обычно оружие переправляют. Но у нас его нет. А двумя руками плыть будет сподручнее. Как тебе расстояние до другого берега? Справишься?

— Думаю, что справлюсь. Если ещё покажешь как привязать рюкзак на голову.

— Все свои вещи складываешь в своё ранец, а его привязываешь на голову типа каски. Только вязать надо надёжно. Если он отвяжется посреди озера, останешься без ничего и голая.

— Забавно…

— Жаль у нас нет комплектов химзащиты. Они резиновые и водонепроницаемые. В один чулок рюкзак. в другой всё остальное…

— Если нет этого, то чего об этом говорить. Давай! Показывай, как чего привязывать! — сказала она и стала раздеваться.

Обе наши лопатки я нацепил на свой ремень и застегнул на поясе. Привязывать их к голове было бы глупо. А всё остальное запихнули в ранец и обмотали тонкими верёвками. Я помог Марине пристроить груз на голове поудобнне, а она в свою очередь помогла мне. Выглядели мы в таком виде очень глупо. Но слава богу нас никто не видел.

Она поплыла первая, а я следом за ней метрах в пяти… Мы дольше готовились к переправе, чем собственно переправлялись.

На другом берегу, уже углубившись в кусты, мы какое-то время обсыхали, чтобы не натягивать сухую одежду на мокрое тело. Я, стараясь не смотреть на голую Маринку, разбирал свой ранец, доставая из него свою одежду. Именно этим она и воспользовалась, подкравшись ко мне сзади и обхватив рукой моё воспрянувшее естество…

— А ты не такой железный, как стараешься показать своей Анечке.

— Марин! Прекрати, а! Думаешь здесь самое место для занятий этим?

— А чем это место хуже других? — спросила она, и впилась в мои губы страстным поцелуем.

Глава двенадцатая

Инструктор Бес. Пещеры, озеро и лес…

Птица рвётся из рук… Отпущу её… Пусть летит…

Сердца сдержанный стук бьётся где-то в груди.

Песня еле звучит. Некому подпевать.

Сердце не замолит. Оно не умеет спать.

Ведь, если сердце уснёт, мир окутает мгла,

И песня умрёт, не ощутив тепла.

Кто-то выключил звук, но недопетый мотив,

Птицей рвётся из рук. Отпущу его… Пусть летит…

27 июня. 1974 год

Крым. Горы, озеро, лес…

Помнится, в старом кино такое частенько показывали. Дом, окружённый со всех сторон, и человек с мегафоном в руке:

— Сдавайтесь! Сопротивление бесполезно!

* * *

Вот-вот. Примерно так.

Сопротивляться Маринкиной атаке я не стал. Не очень-то и хотелось. Несколько последних дней мне в основном приходилось сдерживать свои порывы и чувства. А тут, как будто шлюзы открыли и хлынуло всё, что накипело… И как мне кажется, я был слишком уж несдержан и быстр… А кому сейчас легко?

По-моему, легко сейчас было Маринке… Довольная кошка выглядела бы не такой уж довольной, рядом с нашей валькирией. Похоже, что ей даже было всё равно, насколько быстро я «отстрелялся». Но сам факт своей новой своей «победы» переполнял её выше крыши…

Мы всё-таки оделись в сухое, и продолжили путь. Я хорошо запомнил карту, которую разворачивал инструктор… Так что направление, куда идти, мне было понятно. Не ясно было только одно. Почему нас никак не догонит Лёха?