Опаляющая страсть - Карен Уиддон

Его смех был резким, гортанным.

– Или, может быть, вы нравитесь мне слишком сильно.

Любовь. Этот всепоглощающий голод, это неистовое желание, в этом было ощущение любви.

Она потянулась навстречу ему, ее тело пылало.

Его язык раздвинул ее губы для поцелуя, который мог бы растопить даже лед.

– Я хочу тебя. – Голос Гейба был переполнен страстью.

К черту последствия. Всю свою жизнь она планировала и продумывала каждый шаг. Это было безумие, это было сумасбродство, но это должно было произойти. Каким-то образом она знала, что всю свою жизнь ждала этого момента, этого прохладного утра в глуши Нью-Мексико, этого поцелуя, этого мужчину.

Она хотела его, нуждалась в нем. И прежде чем это станет заметно всем, он признает, что тоже нуждается в ней. Не просто на мгновение, но навсегда.

– Я тоже хочу тебя. – Ее голос был хриплым, приглашающим.

Отодвинув чашечки ее бюстгальтера, его руки исследовали ее грудь. Она прильнула к нему и застонала.

– Ты уверена?

Она чувствовала это в нем – сдерживаемое желание, жесткий контроль. Она сочла это трогательным и странно, безумно возбуждающим. В ответ она сняла бюстгальтер, перешагнула через трусики и стояла перед ним, обнаженная, с затвердевшими сосками, ее тело было нежным и податливым. Беззащитным.

Он издал звук, средний между стоном и проклятием. Она слышала, как он судорожно вдохнул.

– Саммер… – Он прикоснулся к ней трепетно, несмело. Одно легкое прикосновение к ее руке, шелковистой и теплой. В его глазах, темных от желания, она прочла вопрос. Последнюю попытку, последнюю возможность изменить ее решение.

Она облизнула губы и прикоснулась ими к его коже. Жаркой, такой жаркой.

– Да.

– Ах, Саммер… – Он как-то незаметно снял рубашку и джинсы, она ощущала его пульсирующее возбуждение своим телом. Плоть к плоти, мужчина рядом с женщиной. Он подхватил ее и понес к постели.

Его руки скользили по ее телу, обжигая разгоряченную кожу. Извиваясь под ним, Саммер поняла, что жаждет его так страстно, что ощутить его внутри себя стало для нее центром всей вселенной.

– Гейб, – простонала она, переполненная жаром его тела, запахом его мужского возбуждения, наслаждением и болью его прикосновений.

Своей страстью он довел ее до безумия. Она, никогда не знавшая мужской ласки, испытывала сладкую боль желания.

У нее перехватило дыхание, когда его пальцы сомкнулись на том влажном тайном месте, пульсирующем в ожидании его.

Медленными, нежными прикосновениями он исследовал ее сокровенную плоть, усиливая ощущения, переполнявшие ее, и подготавливая ее к своей любви.

Когда он вошел в нее, она вскрикнула.

– Прости, – прошептал он, разрушая барьер одним быстрым движением, одной резкой болью, а потом какой-то непривычной наполненностью. – Прости меня. – Гейб поцелуем смахнул единственную слезу, скатившуюся из ее глаз.

Когда он начал двигаться, боль ушла, превратившись в наслаждение. Ее тело приветствовало его, двигалось вместе с ним, его горячий жезл наполнял ее так, как она никогда не могла представить или мечтать. Двое как одно целое, раздельные, но неразделимые; она чувствовала его желание, такое же сильное и неистовое, как и ее собственное.

Она была не готова к такому. Ничто из того, что она когда-либо читала, делала или испытывала, не говорило ей, что занятие любовью может отнять душу, перемешать и снова сформировать ее, а потом вернуть обратно на облаках огня.

Внутри ее возник трепет. Почувствовав это, Гейб ответил низким хрипловатым стоном. Когда Гейб был на грани освобождения, ее тело выгнулось от удовольствия, которого она никогда раньше не испытывала. Вместе они познали экстаз и восторг, блаженное удовлетворение, от которого Саммер захотелось кричать.

Они лежали рядом, пока их дыхание не успокоилось.

Она хотела плакать. Она хотела рассказать ему, что чувствует. Но она знала, что пока слишком рано. Он еще не был готов. Он мог не захотеть слушать о ее чувствах. Саммер обнаружила, что молча разглядывает линии его крепкого тела и представляет, каково это было бы просыпаться каждое утро в его объятиях.

– Что мы теперь будем делать? – спросила она вместо этого.

Глаза Гейба потемнели.

– Не знаю, – признался он. – Я никогда не думал зайти так далеко. Если бы это могло помочь, я бы сказал, что сожалею.

– Правда?

– Нет.

– Тогда не говори. – Приподнявшись на локте, она вглядывалась в его лицо. – Не лги мне, ни сейчас и никогда не лги. Я могу пережить все, что угодно, но только не это. Я не жалею, Гейб. Ты дал мне то, что, я думала, никогда не найду.

Его пальцы скользнули по ее руке. Сладострастно и медленно.

– Что же это? – пробормотал он хриплым голосом.

Она улыбнулась, так что он не мог понять, насколько серьезна она была. Она подумала, как он отреагирует на ее признание. Она читала во множестве статей, как это пугает мужчин.

Вдруг она поняла, что ей все равно.

– Любовь, – сказала она. – Ты дал мне любовь. – Она ждала его реакции затаив дыхание.

Гейб напрягся. Она ощутила, как он отдаляется, замыкается в себе.

– Теперь я чувствую себя просто ужасно. Я знаю, у тебя это был первый раз и все такое прочее, но, пожалуйста, не думай…

– Нет. – Саммер нежно прикоснулась губами к впадинке на его горле. – Ты сделал мне подарок.

Стиснув зубы, напрягшись, он выглядел как человек, страдающий от боли.

– Это не должно повториться.

У Саммер ком подкатил к горлу, она кивнула. Все статьи, прочитанные ею, говорили, что любовь причиняет боль. Только она не могла представить, что эта боль будет такой сильной. Чем бы это ни было для Гейба, для нее это означало перемену всей жизни. Она никогда не сможет забыть ни малейшей детали.

– Это не повторится. – Скрестив пальцы, она надеялась, что ей простится эта маленькая невинная ложь.

Все еще мрачный, он, похоже, избегал ее взгляда.

– Однократное помрачение рассудка.

Хотя это было ужасно больно, она умудрилась улыбнуться.

– Ты все же не можешь получить мое ранчо. – Она хотела пошутить, но Гейб воспринял это серьезно. Она поняла это по тому, как он резко с шумом вдохнул и как немного отстранился от нее. Напряжение как будто повисло в воздухе.

– Дорогая, когда я получу твое ранчо, я получу его честно и законно, – сказал он наконец, его голос был низким и вкрадчивым.

Прикусив губу, Саммер внимательно смотрела на него.

– Верю, – произнесла она.

– Не знаю, поздравлять тебя или назвать глупой, – пробормотал он. Повернувшись на спину, он положил ее голову на свою грудь как на подушку. Они оба дышали глубоко и ровно, как давние любовники, каждый был ошеломлен и потрясен тем, что сделал другой. Только Саммер знала, что он затронул больше, чем ее тело. Он затронул ее душу.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});