Яд ее поцелуя (СИ) - Гэлбрэйт Серина

Как обычно, ни о чём толковом.

— Я спать? Тут, — палец перекочевал на обитую узорчатой тканью кушетку в изножье кровати.

— Тут? — они действительно будут спать в разных постелях? Кушетка, правда, не настоящая постель и кровать рядом, но всё же…

Ив поставил на пол сумку с нехитрым скарбом Ирис и повернулся к девушке.

— Я держать ты… э-э… твоя спать… сон. Я держать твоя сон, — заявил убеждённо. –Ты… не страх. Я не… трогать ты.

— Ты беречь мой сон? — уточнила Ирис. — Мне не надо бояться, потому что ты не будешь трогать меня… то есть руки распускать и в постель…

— Ты… бе-решь… сон? Рас-пу… по-тель?

— Ладно, я поняла, — отмахнулась Ирис и, повинуясь внезапному порыву, обняла Ива. — Спасибо. Правда спасибо.

* * *

Илзе не стоило большого труда выпроводить Северо, всячески при том подчёркивая, что он не рассказал ей ничего, чего бы она не знала. Впрочем, Северо не пытался ни отсрочить свой уход, ни выведать у Илзе какие-либо подробности.

Поверил ли? Или не стал во лжи уличать?

Ожидать возвращения Блейка было труднее. Подозрения насчёт его спутников зародились практически сразу, пусть и неявные поначалу. Семена сомнений проклюнулись ещё при первой встрече, но ростки их казались слабыми, неважными. Была бы Ирис, например, не молочной сестрой Реджинальда, а незаконной сводной, и что бы от этого изменилось?

Ничего.

Блейк всё понял сразу, достаточно было назвать Реджинальда — Реджа — настоящим его именем. Илзе велела Иву помочь устроиться своей избраннице и добавила, чтобы они не беспокоились зазря, их это не касается. Сама направилась в гостиную, подождала, пока Блейк войдёт следом за ней.

— Что за птичка принесла эту весть?

— Так ли важно, кто принёс? — Илзе обернулась к Блейку, непроницаемому, подобно истинно опытному придворному. — Не важнее ли, кто на самом деле те люди, которые прибыли с тобой в Изумирд?

— Они не так ужасны, как, вне всякого сомнения, напела та неведомая птичка.

— Блейк, я не один год прожила в Беспутном квартале и всяких людей там встречала, да и нелюдей тоже. Меня редко когда действительно заботило чьё-либо происхождение и не волнует, чем эти люди занимались прежде. Но я не могу взять в толк, что за нужда была выдавать Реджа Харма за твоего кузена Рейни?

— Потому что он тоже мой кузен, только с другой стороны. Сын сестры моей матери.

— Значит, Ив был прав, называя Ирис твоей кузиной?

— Да. Полагаю, девочка много о чём ему поведала, считая, что твой племянник совсем её не понимает.

— И где настоящий Реджинальд Рейни нынче?

— Вероятно, там же, где и был — в родовом поместье младшей ветви, — в голосе Блейка пробилась презрительная насмешка. — Не занят ничем сколько-нибудь полезным и печалится, что мерзкий незаконный Рейни не пожелал поспособствовать скорейшему благополучному устройству кузена при дворе, а сам Реджинальд, увы, никак не может обойтись без протекции.

— Но зачем, Блейк, чего ради называть одного кузена именем другого, пусть и благородного? В Финийских землях титулы западных государств не значат ровным счётом ничего, в Изумирде никому и дела нет, кто тебя сопровождает — родной брат, двоюродный, сводный или вовсе первый попавшийся наёмник, нанятый за горсть монет в порту. Большинство разницы не видит между фрайном и арайном, для них определения эти всего лишь диковинные слова из чужого языка, столь же непонятные, пустые, как и любые другие.

— Я позвал с собой Реджа, потому что мне необходим был надёжный спутник, в котором я уверен и на которого я могу положиться если не в любой ситуации, то во многих. И навыки его тоже могли пригодиться. Этот край, Илзе, ещё более чужд франнам, чем самые отдалённые соседи Империи. Они не понимают нас, мы не понимаем их. Произойти могло что угодно и следовало подготовиться к разным вариантам развития событий. Вижу, тебе удивительно слышать, что я предпочёл одного неродовитого кузена-проходимца целой свите слуг и охраны. Но так уж сложились обстоятельства, что у меня больше веры Реджу, чем слугам и охране. Он раздобыл для меня информацию о храме и культе Трёхликой и нашёл среди своих знакомых человека, говорящего хотя бы на одном из наиболее распространённых местных языков. Ты не представляешь, сколь затруднительно разыскать в Империи знатока восточных языков, даже за щедрое вознаграждение… который ещё и отправится с тобой на восток. Можно было поискать на островах, но мы там постарались не задерживаться и сразу пересели на воздушный корабль.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— А Ирис как очутилась в столь необычной компании? — спросила Илзе.

— Почти всё, что касается Ирис, — правда. Публичное признание её невиновности не больно-то убедило жителей славного городка Сивира, что девочка действительно никого не убивала. Редж забрал её к себе в столицу в надежде, что со временем страсти поутихнут и всё забудется. Когда Редж принял моё предложение, Ирис попросилась поехать с нами. Разумеется, риск был — везти юную девушку в такую даль, где может случиться что угодно, но… — Блейк неопределённо передёрнул плечами. — Ирис умоляла, а Редж пообещал, что сможет позаботиться о сестре и в дороге. Мне её присутствие особых неудобств не доставляло, и возражать я не стал.

— И представил её как молочную сестру Реджина… Реджа.

— Представлять её родной было бы куда подозрительнее.

— Хочешь сказать, молочная звучит менее подозрительно? Я Иву разъясняла, что значит молочная сестра, потому что для него само это понятие дико и совершенно бессмысленно.

— И всё же свою роль оно выполнило, — Блейк неспешно прошёлся по гостиной, рассматривая прихотливые узоры на ковре. — Все только и поняли, что Ирис то ли родственница, то ли свойственница Реджа и отдельного внимания не стоит. И при том не служанка, потому что везти с собой служанку при отсутствии госпожи, при которой она состоит, было бы совсем странно.

— А Реджа зачем фрайном называть?

— Быть может, наши титулы для местных ничего не значат, но они прекрасно понимают, благородного происхождения человек или нет, знатен он или простолюдин, богат или беден, — Блейк замер, посмотрел с удивлением на Илзе. — Право слово, Илзе, неужели ты искренне полагаешь, что Стене Сагилит заинтересовался бы мной, будь я… кем-то вроде Шуна Кочиса? Сколько подобных ему Кочисов ежедневно появляется в Изумирде? А сколько исчезает без следа? Сегодня есть, а назавтра то ли из города уехал, то ли в воздухе растворился, то ли в придорожной канаве сгинул. Редж стал фрайном, стал равным мне и на него начали смотреть иначе, относиться иначе и считаться так, как не считались бы, останься он арайном Хармом, то ли моим слугой, то ли не пойми кем.

— Знаешь, Блейк, всё это слишком сложно, запутанно чересчур для простого визита в храм.

— Так и храм непростой и пускают в него тоже не просто так, лишь потому, что человек мимо проходил и решил колена пред ликами богов преклонить.

Илзе отвернулась.

Храм непрост, это они все уже уяснили. Подобно той, кому он посвящён, он скрывал три лика за одним. Первый виден всякому взору, нарочито нелепая каменная постройка памятью о некогда процветающем, известном культе и полузабытых временах могущества. Этому лику приносят дары, этому лику молятся женщины, посещающие наземную часть. Второй доступен не каждому, надёжно укрытый под землёй, словно под маской спрятанный. Там является заморская ашша, отвечая на потаённые вопросы искателя, и соблазнительно улыбается змеиная жрица, предупреждая о цене, запрошенной богиней. И за двумя этими ликами таится третий, самый дальний, самый тёмный, ведомый лишь жрицам да избранным, хранилище древних сокровищ, собрание секретов мироздания и убежище змей.

— Фрия знает, что её искатель не фрайн Рейни?

— Может, знает. Может, нет. Мне кажется, ей всё равно.

И впрямь. Наверное, даже лучше, если искателя ничто не держит в родном краю. И всё же Илзе с трудом представляла избранный Реджем путь. Путь, ведущий прямиком во тьму подземелий ещё более глубоких, чем те, куда допустили их с Блейком, в обиталище змей и змеерожденных, на ложе Фрии, где она, когда придёт срок, зачнёт дитя, следующую жрицу.