В ад и обратно (СИ) - Петерсон Хельга

Щеки работали в пол силы, смахивая капли воды с лобового стекла Мини Купера. Дождь шел не очень сильный, но достаточно быстро затягивал стекло размывающей пленкой. В салоне царило молчание. Рича оно крайне напрягало, заставляя постукивать пальцами по рулю, опираться локтем о дверь и потирать губы, или делать вообще хоть что-то. Диана же, вопреки ожиданиям была расслаблена и безмятежна. По крайней мере Ричу так казалось. Он иногда бросал на нее косые взгляды и делал выводы, что девушку никак не беспокоит его присутствие. Она спокойно смотрела в окно уже десять минут пути. Раздражающе спокойно.

Рич не слишком долго думал прежде чем предложить отвезти ее в Бристоль. На самом деле вообще не думал. Диана стояла под начинающимся дождем с таким видом, будто сама же этот дождь и вызвала, и вообще плевать ей на происки стихии. Слишком независимая. Слишком отрешенная. И эта девушка недавно выбивала искры подошвами кед о барную стойку? Никто бы не признал за ней такой грех, если бы увидел сейчас. Рич чувствовал дурацкую вину. Он уже всерьез ненавидел это чувство, но ничего не мог с собой поделать. Ему казалось, что он потушил этот приманивающий к себе огонь.

Поэтому он сейчас ехал в Бристоль. Ну и еще потому, что нехорошо бросать красавиц в беде.

Слева от Рича появилось какое-то движение, раздался шелест. Неужели, она пошевелилась! Впервые с того момента, как машина отъехала от тротуара на Дайэл- Хилл Роад. Бросив взгляд в сторону пассажирки, Рич увидел, что та выудила из рюкзака вафельный батончик, развернула его и энергично всадила в него зубы. Вместо того, чтобы следить за дорогой, все внимание вдруг приковалось к кусочку шоколада, прилипшему к нижней губе девушки. Диана повернула голову и перехватила взгляд.

— Ты хочешь батончик? — выгнула брови она.

Рич резко отвернулся и уставился вперед. Как раз туда, куда и нужно смотреть, когда сидишь за рулем машины.

— Нет, — бросил он. — Не хочу.

Снова наступила тишина. А ехать предстояло еще десять минут до Бристоля и неизвестно, сколько по самому городу. Нельзя ведь бросить девушку на ближайшей остановке и предложить добираться на общественном транспорте.

— Так… — Рич запнулся, постучал указательными пальцами по колесу руля. — Куда мы едем?

Диана спрягала упаковку от батончика в свой рюкзак, размашистым жестом убрала с лица каштановые пряди и снова отвернулась к окну.

— Не нужно, — проговорила она куда-то в стекло. — Высади меня в начале города, дальше я сама.

— Оливковые ветви так не протягиваются, — возразил Рич.

Девушка снова взглянула на него. Испытующе, недоверчиво. Приходилось признать, Рич это заслужил.

— Мне нужно в больницу, — наконец безразличным тоном сообщила Диана,

«Мне нужно в больницу». Три простых слова отозвались странным, далеким воспоминанием, и отбились в ушах колокольным звоном. Где-то он это слышал. Когда-то очень давно. Ситуация повторялась один в один с разницей в четырнадцать лет и на пассажирском сидении в этот раз не было длинноволосой восемнадцатилетней девчонки-блондинки. Мысль докопалась до того отдела памяти, куда никто давно не заглядывал.

Рич резко крутанул руль в сторону обочины и вдавил педаль тормоза в коврик. Сзади раздался строй недовольных сигналов клаксонов, Диану шатнуло вперед, но ремень не позволил девушке удариться головой.

— Ты беременна?! — выпалил Рич, поворачиваясь к ней всем корпусом и закидывая руку на подголовник кресла.

Диана открыла было рот (наверное, чтобы отчитать Рича за навыки вождения), но после заданного вопрос он так и остался просто открытым. Карие глаза Бэмби расширились до невероятных размеров.

— Ты свихнулся? — пискнула девушка.

Рич не поддался на провокацию.

— Вполне закономерный вопрос, — возразил он, не замечая, как переходит на повышенный тон.

— Я не беременна! С чего ты взял?

— Тебе рассказать, как появляются дети?

— Избавь меня от инструкции, — огрызнулась Диана.

Рич наставил на нее указательный палец.

— Ты уходишь от ответа.

— Отвали, Райан! — возмутилась девушка. — Я же сказала, что не беременна!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Она откинулась на спинку кресла, и издала что-то вроде раздосадованного рычания, означавшего, что ее бесят идиоты в целом и некоторые особи в частности. Рич глубоко вдохнул и выдохнул, положил руки на руль. Переключив передачу, он медленно выехал на трассу. Но мысль не давала покоя. Возможно, если бы все не повторялось второй раз в его жизни, он и не подумал бы спросить. Вообще ни о чем не подумал бы.

— Ты не можешь знать наверняка, — заговорил Рич через несколько минут. — Прошло мало времени.

Диана закатила глаза.

— Отвали, Райан, — повторила она. — Я могу знать. И я знаю, — она замолчала, устало зажала пальцами уголки глаз. — Папа сейчас в онкологическом центре. Я хочу его навесить.

Рич чуть было снова не ударил по тормозу, но вовремя сдержался.

— В онкологическом центре? — глупо переспросил он.

— У него… — девушка замялась. — У него рак. Обещают удалить, так что… — она тихо вздохнула. — …так что все будет хорошо.

В салоне снова наступило гнетущее молчание. У Рича было чувство, будто его ударили в солнечное сплетение. Он безучастно смотрел на дорогу, а мысли переместились теперь уже на восемь лет назад. В палату диспансера, где Кларисса лежала подключенная к аппаратам, совсем еще маленькая Келли спала в кресле, свернувшись, как котенок, а Рич смотрел на них двоих и понятия не имел, как ему жить дальше. Похоже, сценарий его жизни был кем-то зациклен, заставляя ходить по кругу, или по крайней мере переживать чем-то похожие ситуации, но уже с другими людьми.

— Прости, — проговорил Рич, когда Мини Купер въехал в черту города. — Твой отец крепкий, он справится. Я отвезу тебя и подожду на улице.

— Ты не обязан, — тихо ответила девушка.

— Мне не сложно, Диана.

* * *

Выходя из стеклянных дверей Бристольского онкологического центра на крытую парковку, Диана пребывала в какой-то растерянности. Растерянно остановилась на месте, растерянно обвела взглядом ряды машин. Она не запомнила, где Рич поставил машину. Хотела запомнить, но так спешила, что не обратила внимания.

Операцию назначили на послезавтра. Так скоро. Диди почему-то казалось, что к таким вещам готовятся долго и тщательно, а оказалось нет. Конечно, отца обследовали намного раньше, до того, как он рассказал дочери. Возможно поэтому сейчас для Дианы все выглядело безумным калейдоскопом.

Макс Мастерс выглядел отлично. Когда Диди вошла в палату, он играл в игру на смартфоне, сосредоточенно хмурясь и закусывая нижнюю губу. Седоватая щетина на щеках и подбородке свидетельствовала, что отец пользовался возможностью не слишком заморачиваться с внешним видом, пока рядом не наблюдается жены. На Диану он взглянул мельком и снова сконцентрировался на игре, бросив короткое «Подожди, сейчас пройду уровень». Диди раньше не видела, чтобы папа играл в игры. Но, видимо, теснота и скука больничной палаты трансформирует сознание людей.

На весь бессвязный лепет Дианы, Макс отмахивался и шутил на тему лишнего органа и лишних запчастей в организме. Мол, подумаешь, живут же люди. Правда на таблетках, но живут. А Диди его слова казались фантастикой. Или бредом. Они вводили в полнейшую растерянность и непонимание ситуации, поэтому выйдя наконец из палаты и из здания, Диана чувствовала себя странно. Но достаточно оптимистично.

Еще раз обведя взглядом парковку, она наконец увидела искомый автомобиль.

Да и то благодаря его владельцу. Рич стоял, опершись спиной о Мини Купер. В руках мужчины были бумажные стаканчики.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Черт, до чего же хорош!

Билли всегда старался выглядеть хорошо, его образ четко выверялся. Даже небрежные детали вроде наброшенного на плечи свитера на самом деле были продуманным планом. Ричард Райан в корне отличался от Уильяма. Он был хорош сам по себе. Просто такой, какой есть. В не глаженной льняной рубахе с распахнутым воротом, в голубых потертых джинсах с каплями краски в нескольких местах. С короткими волосами, чуть растрепанными ветром или запущенной в них пятерней. Билли свои русые волосы всегда укладывал всякими девчачьими средствами, от него всегда пахло крышесносным парфюмом, в который хотелось упасть навсегда. А Рича преследовал почти неуловимый запах мяты и краски. Диана успела заметить упаковки с мятными леденцами, разбросанные по салону автомобиля. Аромат краски же был важной составляющей жизни мужчины.