Мифы буддизма и индуизма - Маргарет Нобель

Те, ради кого взыскуем мы царств и наслаждений, стоят здесь, готовые к бою, отринувшие жизнь и богатство.

Я не подниму на них руки, хоть бы они и желали моей смерти. Я не сделаю это даже ради власти над тремя мирами, что говорить о земном царстве?

Что за наслаждение в кровопролитии? Грех падет на нас, если мы решимся на убийство.

Лучше бы сыновья Дхритараштры убили меня, безоружного и покорного».

Так говорил Арджуна с Кришной и заявил наконец, что отказывается сражаться.

Кришна же отвечал:

«Твои слова полны мудрости, но ты скорбишь о тех, о ком не стоит скорбеть. Мудрость в том, чтобы не оплакивать ни живых, ни мертвых.

Не было времени, когда ни Меня, ни тебя, ни любого из этих героев не было, и не перестанем мы быть и в будущем.

Как обитающий в теле переживает детство, юность и старость, так переходит он в другие тела. Стойкому духом не следует скорбеть об этом.

Прикасаясь к овеществленному, о сын Кунти, чувствуем мы холод и жар, удовольствие и боль, но ощущения наши преходящи, и потому смирись с ними, о сын Бхараты.

Воистину несокрушим тот, кто не обращает внимания на преходящее. Невозможно уничтожить неразрушимое.

Преходящи и тленны лишь тела, поэтому сражайся, о сын Бхараты».

Говоря о бессмертии, Кришна сказал:

«Нерожденный не может умереть; не существующий не может перестать существовать; нерожденный, бессмертный, вечный не погибает, когда умирает его тело.

Кто познал свою нетленность, свое бессмертие, нерожденность, не может убить и быть убитым.

Как человек сбрасывает изношенную одежду и облачается в новую, так и обитатель тела, отбрасывая прочь изношенное тело, обретает новое.

Он – неявное и непостижимое. Зная об этом, как можешь ты скорбеть?

Исполняя свою сва-дхарму, не страшись, ибо нет ничего более желанного для воина, чем праведная война».

В конце беседы Кришна являет свою сущность:

«Услышь, о дитя Притхи, о том, как познать Меня, внимай Моим словам.

Восьмикратно Мое воплощение – земля, вода, огонь и ветер; небо, разум и постижение; Я сам. Познай и другую Мою сущность – дух, объемлющий вселенную.

Знай, что эта пара порождает все сущее. Во Мне – эволюция вселенной, и во Мне ее гибель.

Я – Ом в ведических мантрах.

Я – свет пламени, я – жизнь всех живущих и аскетизм аскетов.

Узнай, сын Притхи, что я – вечное семя сущего, великолепие великолепного, разум разумного и сила сильного.

Я непостижим, и познать Меня может только тот, кто презреет мирское.

Я знаю, что было, что есть и что будет, Арджуна, но никто не знает Меня».

XII. Ложе из стрел

Итак, на десятый день великой битвы Бхишма был смертельно ранен. Вот как встретил он свою смерть.

Давным-давно, в юности Бхишма, будучи наследником престола, дал обет безбрачия, чтобы трон мог перейти сыновьям царицы Сатьявати. В благодарность отец благословил Бхишму, даровав ему способность самому избрать день своей кончины. Поэтому Бхишма всю свою жизнь воспринимал войну как игру. Битва у Курукшетры, казалось, будет длиться бесконечно. Бхишма считал, что правда – на стороне Пандавов и победить их невозможно, но сражался с непревзойденной доблестью. Своими стрелами он без промаха разил врагов из армии Юдхиштхиры. Подобно тому, как палящее летнее солнце лишает силы все живое, Бхишма лишал жизни воинов из армии Пандавов. Они даже не находили в себе силы взглянуть в лицо Бхишме, так походил он на ослепительное полуденное солнце.

Минул девятый день битвы, на землю опустилась ночь, и Пандавы собрали военный совет. Юдхиштхиру и его братьев переполняли смешанные чувства: с одной стороны, они были совершенно уверены в необходимости военных действий, с другой стороны, испытывали глубокое почтение к Бхишме. Пандавам было совершенно очевидно, что, пока Бхишма не побежден, победы им не видать. Следовательно, его нужно было убить и сделать это должен был Арджуна, пообещавший в свое время, что сам лишит деда жизни. Но как одолеть Бхишму? Никто из присутствующих не представлял, как это можно сделать. Бхишма был непобедим, смерть могла настигнуть его, только если он сам этого пожелает. Кто же должен сразиться с ним?

Неожиданно Юдхиштхире пришла в голову мысль.

– Я знаю! – воскликнул он. – Когда мы готовились к войне, дед сказал, что хоть и будет сражаться против нас, но всегда готов дать нам мудрый совет. Пойдем и спросим у него, какая смерть ему суждена. Я уверен, он даст ответ.

Эта идея показалась советникам разумной. Отложив оружие и доспехи, они покинули шатер и направились в лагерь Кауравов. Бхишма радушно принял внуков и спросил, что он может сделать для них.

Братья и Кришна стояли перед Бхишмой, не решаясь вымолвить слова. Наконец молчание нарушил Юдхиштхира.

– О воин, чей лук всегда наготове, – воскликнул он, – скажи, как мы можем убить тебя и тем остановить кровопролитную битву!

Бхишма кивнул в знак того, что понимает, чем руководствовался Юдхиштхира, произнося эти слова, а затем помрачнел.

– Да, вы должны убить меня, – сказал он, – если хотите победить в этой битве. Пока я жив, победы вам не видать. Единственный выход – убить меня как можно скорее!

– Но как? – спросил Юдхиштхира. – Скажи, как это сделать! Ибо нам кажется, что проще одолеть Индру, чем тебя!

Ответ Бхишмы

– Понимаю, – задумчиво проговорил Бхишма. – Есть люди, с которыми я никогда не буду сражаться. Никогда не подниму я руку на безоружного мужчину, простого человека и женщину. Такой человек с легкостью убьет меня. Но предупреждаю вас, что согласен умереть лишь от стрелы, выпущенной Кришной или Арджуной.

Тогда вперед вышел Арджуна. Лицо его пылало от горя и стыда.

– О, как я могу убить тебя, своего деда? Ребенком я играл на твоих коленях, о Бхишма, и называл тебя отцом. Нет, нет, отвечал ты, я не отец тебе, а отец твоего отца. Скорее армия моя погибнет, нежели я сражусь с тобою!

Но Кришна напомнил Арджуне о долге воина, предназначение которого – сражаться, защищать подданных и почитать богов. Бхишма должен был погибнуть от руки Арджуны. С тяжелым сердцем царевичи покинули шатер Бхишмы.

На десятый день битвы, на заходе солнца армия Пандавов пришла в движение. В центре войска находился Шикхандин, а Арджуна и Бхима защищали его колесницу. Впереди армии Кауравов был сам Бхишма, защищаемый сыновьями Дхритараштры.

Вдохновленные мыслью о скорой победе, Пандавы демонстрировали исключительную силу и доблесть, безжалостно убивая врага. Не стерпел этого Бхишма, ведь его долгом было защищать своих воинов. Дождь стрел он обрушил на противника, разя офицеров, солдат, слонов и лошадей. Лук его работал без устали, и Пандавам показалось, что в облике Бхишмы на землю явился сам Шива-Разрушитель. Несмотря на храбрость Бхимы и Арджуны, Бхишме удалось уничтожить всех воинов Шикхандина. Тогда Шикхандин, пылая от гнева, выпустил в Бхишму три стрелы, пронзившие грудь старого воина. Бхишма хотел ответить тем же, но, увидев, кто является его противником, он рассмеялся.

– Что я вижу? Шикхандин? – воскликнул Бхишма.

Эти слова разозлили юношу.

Шикхандин и Бхишма

– Клянусь, я убью тебя! – вскричал он. – Попрощайся с этим миром!

С этими словами Шикхандин выпустил в Бхишму пять стрел.

Затем, словно сама смерть, явившаяся на поле брани, вперед вырвался Арджуна, а Шикхандин поднял лук, и еще пять стрел полетели в Бхишму. Все видели, что Бхишма опустил лук, но разгоряченный Шикхандин этого не замечал. Арджуна, защищавший его колесницу, сеял смерть в рядах Кауравов.

Схватив оружие, Бхишма ринулся на Арджуну, но его заслонил Шикхандин, и Бхишма отбросил оружие прочь. Вооружившись дротиком, он метнул его в колесницу Арджуны, но тот выпустил пять стрел, расколовших дротик на пять частей. Снова и снова нападал на Бхишму Шикхандин, но старый воин ни разу не ответил ему ни взглядом, ни выстрелом. Среди сотен стрел, градом летевших в него, Бхишма узнал стрелы Арджуны. Выхватив меч и прикрываясь щитом, он спрыгнул с колесницы, желая сразиться с Арджуной один на один. Но стрелы Арджуны раскололи щит Бхишмы на тысячу кусков. Стрелы поразили даже колесницу Бхишмы, и могучий воин впервые ощутил трепет.

Пронзенный множеством стрел, Бхишма опустился на землю. Ложе из стрел стало для него последним ложем. С далеких Гималаев явились посланцы богини Ганги – лебеди. С печальным криком они принялись кружить над Бхишмой, а старый воин, собрав последние силы, решил дождаться восхода солнца. Битва стихла, царевичи окружили умирающего деда, а он, улыбнувшись им, попросил соорудить ему подушку. Тут же принесли самые мягкие подушки, но Бхишма отверг их, сказав, что для воина они не подходят. Тогда Арджуна натянул тетиву и выпустил три стрелы, вонзившиеся в землю под головой Бхишмы.

– Так подобает спать герою на поле боя, – сказал Бхишма. – Когда взойдет солнце, я расстанусь с жизнью. Да благословят вас боги!