Контртеррор (СИ) - Валериев Игорь

– Мне бы стать таким оптимистом, твою же… Млять, такая! Что делать-то будем, Тимофей Васильевич?!

– То, что и планировали. А Андрюша у нас в спальне поспит. За работу, Пётр Фёдорович.

А дальше всё завертелось. По уже отработанной схеме, усыпили обоих клиентов хлороформом. Великого князя перенесли в спальню и нежно уложили на кровать. Рейли раздели и переодели в другую одежду. Потом аккуратно вывели-вынесли на улицу и загрузили в тарантас.

Подходящего тела не нашли. Пожар, после которого нашли бы обгоревшее тело Рейли, также решили не устраивать. Слишком всё сложно, да и нужный результат под большим вопросом. Поступили проще. Костюм и рубашку на англичанине, когда он был ещё одет, порезали в районе сердца. А, раздев объект, облили разрезы на одежде кровью, подготовленной заранее. На пол прихожей тоже не забыли плеснуть.

Подумав, решил ещё больше запутать следствие, а заодно и Владимиру Александровичу подгадить. В прихожей в подставке для зонтов, лежало несколько тростей. Обследовав их, как и предполагал, нашёл одну с клинком внутри. Испачкав лезвие в крови, сходил в спальню и вложил рукоять трости-шпаги в руку князя Андрея. Так как был в перчатках, то стирать свои отпечатки, не потребовалось.

По дороге в Гатчину выбросили окровавленную одежду и вещи Рейли, включая золотой портсигар и ещё одну трость с дорогим серебряным набалдашником, которые имели инициалы S и R на Суворовском проспекте рядом с отхожим местом во дворе дома, где был дешёвый бордель. Думаю, они скоро найдут новых хозяев. Контингент в это бордель ходил специфический. Работники ножа и топора, так сказать. Наш же путь со спящим пленником лежал в Гатчинский дворец.

* * *

– Что удалось узнать, Пахом? Докладывай, – задав вопрос, Великий князь Владимир Александрович, сидящий на софе, взял с кофейного столика небольшую чашку и сделал глоток.

Рядом с отцом сидел младший сын Андрей с бледно-серым лицом, который явно себя нехорошо чувствовал.

Доверенный слуга князя, мужчина с неприметным лицом, одетый по последней столичной моде, неспешно начал говорить:

– Я встретился с районным судебным следователем Рубцовым, который будет пока вести дело по пропаже мистера Сиднея Рейли. По его словам, на настоящий момент удалось установить следующее. Три публичных женщины из высшей категории по договору с Рейли прибыли на извозчике в оговорённое время к его дому. Свет в окнах не горел, тем не менее, женщины прошли до крыльца. Одна из них позвонила. Дверь никто не открыл. Они уже хотели уходить, когда Серебрякова, одна из проституток, случайно нажала на дверь и та открылась, Так как они бывали в этом доме не один раз, то вышеуказанная Серебрякова, зайдя в прихожую, зажгла газовую лампу, после чего увидели кровь на полу. С криками все женщины выбежали на улицу, – Пахом сделал паузу.

– Что было дальше? – произнёс Владимир Александрович с каким-то ледяным спокойствием.

– Дальше, Ваше высочество, прибежал дворник, который, увидев кровь в прихожей, вызвал городового, тот обойдя комнаты, обнаружил в спальной на кровати Его высочество Андрея Владимировича с тростью-шпагой в руке, лезвие которой было в крови. Городовой вызвал околоточного надзирателя, а тот судебного следователя. Так как Андрея Владимировича не могли привести в себя, была вызвана карета скорой помощи. Прибывший следователь Рубцов узнал молодого князя и отдал приказ везти его домой, а также направить во дворец медика.

– Передашь, Пахом, потом Антону Николаевичу мою благодарность и денежное вознаграждение за столь своевременные действия.

– Слушаюсь, Ваше высочество. Рубцов помнит, благодаря кому он занял свою должность. Он приложит все усилия, чтобы имя Андрея Владимировича нигде не упоминалось. Со свидетелями: дворником, городовым, околоточным вопрос решит, также как и с проститутками. Правда, понадобится некоторая сумма.

Великий князь на несколько секунд задумался, а потом произнёс:

– Хорошо. По деньгам с Рубцовым решишь. Их не жалко. Что ещё Антон Николаевич сообщил?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

– В доме неизвестными был проведён обыск. Как отметил следователь, действовали очень умело. Вскрыты три тайника. Они пустые. Денег и каких-то важных бумаг не найдено, как и драгоценностей. Идёт опрос жителей окружающих домов. Пока никакой информации нет. Рейли или его труп исчез, – Пахом несколько замялся, а потом решительно произнёс. – Ваше высочество, Антон Николаевич просит, если есть возможность, то рассказать ему, что об этом событии может сообщить Андрей Владимирович. Ему это для расследования необходимо.

Великий князь посмотрел на своего слугу немигающим взглядом, но тот выдержал этот взгляд и продолжил.

– И ещё, Ваше высочество, если британское посольство напишет в МИД заявление об убийстве или пропаже своего подданного, то расследование этого дела заберёт к себе окружной судебный следователь или следователь по особо важным делам. Дело будет очень резонансным, и Антон Николаевич беспокоится, что тогда скрыть участие Андрея Владимировича в этом событии не удастся.

Владимир Александрович задумался, секунды текли одна за другой, а в комнате царила тишина. Наконец, Великий князь произнёс:

– Пахом, иди пока перекуси и отдохни. Через полчаса зайдёшь ко мне в кабинет, я скажу, что будем делать дальше.

Дождавшись, когда слуга выйдет, князь повернулся к сыну и произнёс голосом, от которого мухи должны были замерзнуть на лету:

– И что ты хочешь мне рассказать, Андрюша? Я же тебе запретил встречаться с Рейли. В обморок только не падай, как институтка! Наш врач сказал, что ты в полном порядке, не считая остаточных явлений от действия хлороформа. Я слушаю, сынок!

– ПапА, я…, я…

– Не мямли! Сколько раз встречался с Рейли? Сколько денег взял от него?! Расписки писал?! – прорычал Владимир Александрович.

– Это был четвертый раз. Три раза брал по десять тысяч. Расписки писал, – чуть слышно прошептал раздавленный обстоятельствами юнкер.

Дальше последовал красивый большой петровский загиб в исполнении великого князя, которому позавидовал бы и его брат Алексей Александрович.

– Куда деньги дел?! – от лица Владимира Александровича можно было прикуривать.

– Проиграл в карты, – Андрей закрыл лицо ладонями и заплакал.

Великий князь смотрел на сына, и в глазах его разгоралось бешенство. Кое-как справившись с собой, тот почти спокойным голосом спросил:

– Что было вчера?

– Меня Сидней встретил у ворот в училище. Мне дали увольнительную. Пообедали в ресторане, потом поехали к нему домой, – всхлипывая, отчитывался Андрей. – Он открыл дверь своего дома зашёл в прихожую, я проследовал за ним. А потом мелькнула какая-то тень и всё. Я очнулся уже дома во дворце.

– Кто был инициатором встречи?

– Я! У меня образовался карточный долг, мне срочно нужны были деньги, – молодой княжич поднял на отца заплаканные глаза.

– С кем играл, разберёмся потом. А сейчас уйди с глаза долой. Из дома ни шагу. Ты меня понял?!

– Понял, папА, – несколько обиженно протянул Андрей.

– Не хрена ты понял! Тебя не убили, только потому, что узнали. А так бы уже давно остыл или в кутузке, как убийца сидел, если бы тебя господин Рубцов не узнал. Всё пошёл отсюда!

Глядя в сгорбленную спину сына, выходящего из комнаты, великий князь крутил в голове только одну мысль: «Кто посмел!!!»

* * *

– Заговорил наш Сидней Рейли? – Заинтересованно спросил Николай, указывая мне рукой на кресло перед столиком.

– Заговорил, Николай Александрович. Хлипкий в отличие от мистера Уоллера оказался. Стоило только клемму от подрывной машинки ему на уд присоединить, сразу информация из него полилась, – ответил я, присаживаясь в кресло. – Если кратко, то Сидней Рейли – это Соломон Розенблюм, незаконнорожденный сын доктора Михаила Абрамовича Розенблюма, практикующего в Херсонской губернии. Воспитывался в семье Григория Розенблюма – двоюродного брата настоящего отца.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

– И как он стал подданным английского королевства? – перебил меня император.