Грибоедов. Тайны смерти Вазир-Мухтара - Сергей Дмитриев

Наконец, 17 июля, почти через полгода после трагедии, тело поэта было привезено в Сионский кафедральный собор Тифлиса, где за 11 месяцев до этого, 22 августа 1828 г., произошло венчание Грибоедова и Нины Чавчавадзе. Побывав в Сионском соборе, почти не изменившемся с тех пор, я живо представлял себе, как в одном и том же месте произошли с разницей меньше года такие полярные события в жизни поэта, как венчание и отпевание, обретение счастья и минуты скорби. И вновь был удивлен тому, что память об этих событиях почти отсутствует у нынешних тбилисцев…

На следующий день, 18 июля 1829 г., гроб с останками поэта был погребен, как вспоминал Муравьев-Карский, "с иадлсжа-щею почестью у монастыря Святого Давыда, построенного на горе за домом нашим. Вдова и все родственники ее, а также и наши, провожали гроб; многочисленная толпа тифлисских жителей, собравшаяся без приглашения, следовала за печальным шествием. Там построили арку, которая видна из всего города. Грибоедов любил картинное место сие и часто говорил, что ему там бы хотелось быть похоронену. Нина осталась печальна, скрывала грусть свою и тем более вселяла к себе участия…".

В июле 2014 г., продолжая после нескольких посещений Ирана свое исследование неизвестных страниц жизни Александра Грибоедова, я отправился в Тбилиси, где первым делом поднялся на гору Мтацминда (по-грузински, Святая гора) — гору Триалетского хребта высотой 740 метров, которая господствует над Тбилиси и является символом города, легендарным местом упокоения Грибоедова и его супруги. Было раннее утро, город еще только просыпался, и у меня вызвал неподдельное удивление его изумительный вид со Святой горы, которая была названа так в честь прибывшего сюда еще в VI веке из Антиохии сирийского монаха Давида Гареджийского, одного из основателей грузинского монашества. Своими руками он сделал тогда в недрах скалы пещеру, в которой до сих пор течет целительный родник, называемый "Слезы Давида" и помогающий особенно часто женщинам, вымаливающим продолжение потомства.

Лестница, ведущая к монастырю Святого Давида на горе Мтацминда в Тбилиси. Внизу в центре — грот с захоронениями Грибоедова и его жены

Позднее около пещеры Давида появился древний храм и монастырь, который, просуществовав несколько веков, пришел в запустение. В XIX в. на его месте была построена новая церковь Святого Давида (Мама-Давити), которая потом еще перестраивалась. Грибоедов очень любил это место, где в пору его пребывания в Тифлисе стояла лишь небольшая часовня. Он называл его "пиитической принадлежностью Тифлиса" и не случайно попросил как-то жену похоронить его именно на Святой горе. Он был погребен здесь 18 июля 1829 г., а надгробный памятник ему появился хлопотами вдовы лишь после 1837 г. С 1929 г., со столетия гибели поэта, немного выше его могилы и захороненной рядом жены, вокруг церкви стал развиваться пантеон захоронений выдающихся деятелей Грузии. На вершине Мтацминды находится сейчас телебашня высотой 277,4 м и парк с фуникулером.

Грот с захоронением и известным надгробным памятником работы скульптора В. Демут-Малиновского расположен чуть ниже самого монастыря, он считается частью устроенного здесь пантеона общественных деятелей и писателей Грузии, и мне удалось договориться с его хранителем открыть грот. При осмотре грота меня ждало открытие: там не оказалось (как это утверждалось в некоторых источниках) захоронения сына Грибоедова. Слева от Н. Чавчавадзе была похоронена в 1864 г. под маленьким надгробным камнем Нина Николаи, дочь А.П. Николаи, начальника Главного управления кавказского наместника, ставшего позднее ненадолго министром народного просвещения России, а справа от Грибоедова — Николай Астафьев, сын жившего тогда в Тифлисе героя войны с Турцией 1877–1878 гг., в будущем генерал-майора, Николая Алексеевича Астафьева, умерший в 1875 г. также в младенческом возрасте.

Сам же памятник на черного мрамора с бронзовым крестом и распятием действительно впечатляет: и фигурой коленопреклоненной плачущей женщины, рядом с которой лежит книга "Горе от ума"; и барельефом писателя на пьедестале памятника с выбитыми словами: "Александр Сергеевич Грибоедов, родился в 1795 году, генваря 4 дня, убит в Тегеране в 1829 году, генвари 30 дня"; и одной ив самых известных в мире надписей-эпитафий: "Ум и дела твои бессмертны в памяти русской, но для чего пережила тебя любовь моя! Незабвенному, его Нина".

То, что Грибоедов с супругой упокоились именно в Тбилиси, на мой взгляд, весьма знаменательно: во-первых, поят, проживший в Грузии за несколько своих приездов в целом около трех лет (начиная с 21 октября 1818 г. по 9 сентября 1828 г.), очень ее любил, считая своим новым родным домом и желая встретить там, "в Цинондалах", свою старость, во-вторых, он, как дипломат и государственный деятель, внес весомый вклад не только в освобождение народов Кавказа и Закавказья из-под диктата Турции и Персии, но и в конкретное развитие столицы Грузии, в-третьих, вечное соединение "после жизни" ярких представителей двух народов знаменует собой залог того, что узы, связывающие эти народы, нерасторжимы.

Надгробный памятник А. С. Грибоедову скульптора В. Демут-Малиновского

Я был настолько потрясен увиденным на Святой горе, что не мог не поддаться поэтическому настроению, написав стихотворение "Мтацминда":

Кривые улочки ТбилисиОт вод недвижимых КурыБегут в заоблачные выси,К подножию Святой горы,

Горы, где жил в своей пещереМонах из Сирии Давид,Родоначальник местной веры,Принесший монастырский быт.

И в честь его вознёсся к небуНа склоне лик монастыря,Где длится до сих пор молебенС хвалой Небесного Царя.

А в монастырском тихом гротеМятежный автор "Горя от ума"Нашел приют на поворотеДорог своих сквозь времена,

Сквозь дали Грузии, Ирана,И всех иных кавказских стран…Поэта здесь затихла рана,Что смерть ему принес Иран,

Иран — соперник величавый,Востока древнего оплот,Схлестнувшийся с российской славойНа смерть саму, не на живот.

И в этой схватке беспредельнойПал Грибоедов как посол,Который храбро в миг смертельныйНа казни эшафот взошел.

Но не один он в мрачном гротеНашёл пристанища приют,С ним рядом та, кто в ласке и заботеЛюбви своей явила труд.

Ведь "черной розою Тбилиси"Её давно назвал народЗа верность, что любовь возвыситДо самых призрачных высот.

"Ум и дела твои бессмертны,Но для чего тебя пережила…"Здесь и сегодня всем заметныВремен ушедших зеркала.

Нино всё так же сберегаетЖивую память вдовию о том,Кто до сих пор по Персии гуляетНо возвращается к Святой горе потом.

Мтацминда чудо-панорамуЯвляет каждому, кому дано узретьЛюбви и долга истинную драму,Поправшую собою смерть.

Любопытно, что посетить Святую гору мне выпало в Вербное воскресенье, когда сотни тбилисцев по традиции поднимались в монастырь с веточками не вербы, а местного растения под названьем бза, и клали их к надгробию поэта и его супруги:

И любой, кто в монастырь приходит,На секунду голову склонитПред могилами на входе,Где поэт с супругою лежит.

Им, наверно, тоже воскресеньеЧто-то в мир иной передает.Ведь на свете вовсе нет забвенья,Если память сердце бережет.

А с надгробий веточки свисают,Как весны и жизни торжество.Смерть, конечно, на земле бывает,Но не смерть важней всего.

Главное — пройти свою дорогу,Как предписано твоей судьбой,И довериться в объятья Бога,Знающего путь дальнейший твой…

ПОСЛЕДНИЕ АКТЫ ДРАМЫ

Очень важно отметить, что в дни прощания с Грибоедовым происходили последние схватки злополучной для поэта русско-турецкой войны, завершившейся подписанием 2 сентября 1829 г. Андрианопольского мира, по которому Россия получила устье Дуная и восточное побережье Черного моря, а Греция, Молдавия и Валахия — фактическую независимость. Главное же заключалось в том, что Турция признала переход к России Грузии, Имеретин, Мингрелии, Гурии, а также Эриванского и Нахичеванского ханств. Можно сказать, что главное дело жизни Грибоедова-дипломата было тем самым завершено: почти 12-летняя служба поэта на дипломатическом поприще внесла свой весомый вклад в освобождение народов Кавказа и Закавказья из-под диктата Турции и Персии и включение их в состав