Жизнь Вивекананды - Ромен Роллан

на несколько секунд — глаза закатились, взгляд обращен внутрь себя, — новый глубокий вздох… И молчание навеки.

"У него, — сказал послушник, — было немного крови в ноздрях, на губах и на глазах".

Похоже на то, что он отошел в добровольном Кундалини Шакти[256], великом последнем экстазе, который Рамакришна разрешил ему лишь тогда, когда его дело будет завершено[257].

Ему было тридцать девять лет[258].

На другой день его, как и Рамакришну, отнесли на костер на плечах его братьев-саньяси, среди победных кликов.

И я мысленно слышу, как бы на триумфе Рамнада, хоры из Иуды Маккавея, приветствующие мощного атлета и его последнюю битву.

Примечания

1

1891 год. К своим ученикам в Альваре, в Раджпутане.

2

Он весит 170 фунтов. В Нью-Йоркском френологическом журнале (выдержка приведена в т. II "Жизни Вивекананды") можно найти измерения его тела, произведенные во время его первых поездок по Америке.

3

Челюсти скорее татарские, чем индусские. Вивекананда гордился тем, что его предки были татары, и любил говорить, что в Индии "татары — лучшие люди народа".

4

У него был красивый голос, напоминающий, как говорила мне мисс Жозефина Мак-Леод, звук виолончели. Низкий (в отличие от голоса Рабиндраната Тагора, в котором звучат высокие ноты) и ровный, он наполнял своими глубокими звуками зал и все сердца. Овладев слушателями, Вивекананда понижал его до самого тихого piano, глубоко захватывая аудиторию. Эмма Кальве, которая его знала, говорит: "Чудесный баритон, вибрирующий, как китайский гонг".

5

Он принадлежал к разряду кайяста, подкаста воинов.

6

Ramakrishna Mission, которую он основал, распространила по всей Америке свои отделения, и многие из наиболее преданных его учеников были американцами.

7

Свидетельство Дана Гопала Мукерджи.

8

Впрочем, уже с юности пораженное первыми приступами болезни (диабет), от которой ему было суждено умереть. Смерть всегда невидимо сидела у очага этого Геркулеса.

9

Он определил жизнь как "стремление существа к развитию в обстоятельствах, стремящихся его раздавить" (апрель 1891 года, Беседы с махараджей Кетри).

10

Напоминаю, что его настоящее имя было Нарендранат Датт. Он принял имя Вивекананды лишь в момент отъезда в Америку, в 1893 году.

Я запрашивал по этому поводу Ramakrishna Mission. Свами Ашокананда любезно собрал для меня данные тщательного опроса. Согласно решающему свидетельству одного из наиболее близких учеников Вивекананды, монаха Свами Суддхананды, в настоящее время секретаря Ramakrishna Mission, Рамакришна всегда называл его по имени "Нарендра", или, короче, "Нарен". Хотя он сделал некоторых своих учеников "саньяси", это никогда не происходило в ритуальной форме, и монашеских имен он им не давал. Правда, он дал Нарену прозвище "Камалакша" (с глазами лотоса), но Нарен впоследствии его забыл. Во время своих первых путешествий по Индии он принимал различные имена, чтобы не обнаруживать своей личности. Иногда он называл себя Свами Вивидишананда, иногда Сатчидананда. Еще накануне отъезда в Америку, когда он отправился к полковнику Олькотту, в то время председателю Теософского общества, чтобы получить рекомендательные письма в Америку, Олькотт знал его под именем Сатчидананды и — вместо всяких рекомендаций — предостерег против него ("warned") своих американских корреспондентов (письмо Олькотта к Джармапала, в Америку). Его большой друг, магараджа Кхетри, предложил ему имя Вивекананды, когда он садился на пароход, отплывая в Америку. Выбор имени был подсказан намеком на "способность различения" Свами. Нарен принял это имя как временное. Но он бы уже не мог изменить его, даже если бы пожелал: в несколько месяцев оно стало знаменитым и в Индии, и в Америке.

11

То есть божественного Единства (выдержки из труда Сарадананды).

12

"Жизнь Вивекананды", т. II, гл. LXXIII. Беседы, состоявшиеся до 1893 г. NB. "Жизнь Вивекананды", на которую я постоянно ссылаюсь в моей книге, это четырехтомный, считающийся в Индии классическим труд, опубликованный Advaita Ashram в Майявати, под заглавием The Life of the Swami Vivekananda, by his Eastern and Western disciples, 1914–1918.

13

Воспоминания ученика Рамакришнананды о последних минутах Рамакришны, недавно опубликованные в "Messager de l'Orient" в Соединенных штатах (см. последнюю главу предыдущей части).

14

Мы должны еще раз отметить предпочтение, которое оказывается в этой панораме героических и божественных идей человечества Христу и Евангелию. Эти индусские монахи празднуют страстную пятницу и поют псалмы святого Франциска. Нарен, который не может без слез читать бессмертный рассказ о распятии, говорит им о христианских святых, об основателях западных орденов. "Подражание Христу" — их настольная книга вместе с "Бхагавадгитой". И все же не может быть и речи о том, чтоб причислить их к последователям церкви Христовой. Они были и остаются индуистами-ведантистами, во всем, без уступок. Но они объемлют в своей вере все верования земного шара. Воды Иордана примешиваются к водам их Ганга. Тех из приверженцев Запада, которых возмущает эта преступная аннексия, мы спросим, чем же законнее слияние палестинской реки с водами Тибра?

15

Я сказал выше, что свободолюбивый Рамакришна, в отличие от других гуру, не совершал над своими учениками (и это позднее ставилось в упрек Вивекананде) обряда посвящения в монахи в его обычной форме. Нарен и его товарищи сделали это сами, приступая в 1888-м или 1889 году к Viraja Homa, традиционной церемонии Саньясы, в монастыре Баранагора. Свами Ашокананда пишет мне, впрочем, что в Индии существует и другая форма Саньясы, считающаяся более высокой, чем Саньяса ритуальная, и освященная обычаем. Кто чувствует сильное отвращение к жизни "века" и жажду бога, может принять Саньясу сам, без всякого формального посвящения. Это, без сомнения, и было сделано свободными монахами Баранагора.

16

За исключением одного святого человека, чтимого всеми мудрецами Индии, — Павхвари Баба из Гхазипура. Этот великий отшельник, родители которого были браминами в Бенаресе, широко образованный, знавший все религии Индии, все философии, дравидские языки и древнебенгальский, изъездивший всю страну, — удалился в уединении и соблюдал строжайший аскетизм. Спокойствие его бесстрастной души, его героическое смирение, учившее с ясной улыбкой смотреть