Она растворилась в воздухе - Уайт Этель

— Предсказание? — недоверчиво спросил миллионер.

— Да. Удивительно. Я до сих пор потрясен. На самом деле, всю мою жизнь у меня было тайное стремление занять определенное высокое место. Все это настолько нереально, настолько невероятно, что я никогда не рассказал бы об этом ни одной душе. Шансы этого достичь мизерны, поскольку должно произойти совпадение ряда невероятных событий. Каждое из которых может произойти само по себе лишь чудом. Но если первое из них из них выгорит, вместо того, чтобы окончиться ничем, то оно однозначно вызывает следующее, которое в свою очередь последующее, пока вся цепочка не замкнется и цель будет достигнута.

— Это просто не реально, — заявил Стерлинг. — Такого просто не может быть. Может конечно случиться два три удачных совпадений, но чтобы это была длинная цепочка, нет это не реально.

— Именно такова и моя точка зрения. Но Гойя, заглянув в кристалл, не только заявила, что я добьюсь этого высокого положения, но и сказала что я должен совершить в первую очередь, назвала первое звено в этой цепочке событий. Все это было похоже на колдовство.

— Вам лучше выпить, — предложила миссис Стерлинг.

— Спасибо, Кристина. И вы тоже выпейте за мое будущее.

Виола заметила, что Кросс назвал миссис Стерлинг по имени. «Понято, ему это разрешено, поскольку он не позволил бы, сам по себе, вольность в общении с великой маленькой леди. Все они — одна большая семья, а я здесь посторонняя» — думала Виола.

Она не заметила заинтересованного блеска в глазах Беатрис, который возник от желания также заглянуть в будущее. Не в силах смириться с перспективой расставания с Виолой, она надеялась заманить ее в Америку. «Однако там же  ее верная компаньонка, Кэсси, и как тут быть? Уволить, предать ее?» — Беатрис не могла и помышлять о таком. А тут появляется шанс получить совет от этой замечательной ясновидящей. — «Возможно выяснится, что интерес Кэсси к их семье главным образом финансовый, но в этом случае дело может быть легко улажено.»

Во время обеда Беатрис была непривычно молчалива, а в конце трапезы завладела вниманием Рафаэля Кросса:

— Знаете что, поделитесь со мной своим опытом о том, как находить выход из затруднительных ситуаций.

— Ты никогда не попадешь в трудное положение, — заверил ее отец. — Если бы я не считал, что Мак и Дон справляются со своей работой, я бы их уволил.

— Но я могу оказаться без охраны, когда все будет зависеть только от меня самой. Я хочу быть готовой к этому.

Рафаэль Кросс снисходительно рассмеялся.

— Боюсь, она помнит мои гангстерские байки, — сказал он. — Что ж, Беатрис, самое важное, если вы испугались или растерялись, старайтесь не показывать этого. Независимо от того, что происходит, не выказывайте никакого удивления. Это даст вам жизненно необходимое время, чтобы подумать как поступить — и озадачит вашего противника, потому что это неожиданно.

— Нельзя ли привести пример? — поинтересовалась Беатрис с характерной для нее скрупулезностью.

— Пожалуйста. Предположим, мы вдвоем и я направил на вас пистолет. Если вы закричите или пуститесь бежать, я вас застрелю — инстинктивное действие, знаете ли. Но если вы останетесь на месте и улыбнетесь мне, то растеряюсь уже я. Автоматически стану соображать: «Она не испугана. Почему? Она знает о чем-то, чего не знаю я? Может у меня обойма с холостыми патронами и кто-то у меня за спиной держит меня на мушке?» Непроизвольно захочу оглянуться. И это даст вам время спланировать свое действие, возможно найти выход, по крайней мере такой шанс возникнет… Все сводится к этому: никогда не позволяйте противнику догадаться о вашей слабости.

— А знаете, я смогла бы это сделать, — заявила Беатрис. — Ведь это все равно как в покере, там тоже нужно уметь делать каменное лицо, не так ли, мама?

— Да, — с сожалением признала Кристина. — Варварская игра, но Беатрис отлично в нее играет.

— Я могу преподнести вам сюрприз и посмотреть, как вы отреагируете, — сказал Кросс.

— Увидите, я справлюсь.

Беатрис пытливо взглянула на свою компаньонку, но ожидаемого восхищения в ее глазах не увидела. А ведь все эти ее хвастливые заявления делались с одной только целью —  показать себя с лучшей стороны перед своей подругой, приобрести дополнительный интерес, большее уважение у Виолы.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Надеюсь, что, полученные от меня рекомендации, Беатрис не захочет испытать на практике, — Кросс говорил это вполне серьезно. — Кристина, нужно принять меры. Я беспокоюсь.

— Все в порядке, — безмятежно пообещала миссис Стерлинг. — Мисс Грин проследит, она ответственная и серьезная.

Беатрис не стала протестовать против того, что ее считают безответственной и несерьезной, а взяв под руку Кросса, повела его к двери:

— Пройдемте в в гостиную. Поговорим там на эту тему подробнее.

Виола направилась следом за ними. Устроившись в кресле у двери, ожидая когда Беатрис потребуются ее услуги, она наблюдала за происходящим. — Рафаэль Кросс и Беатрис сидели в нише, расположенной в дальнем конце комнаты. Нишу заволокло смутной дымкой от сигары Кросса, которой он размахивал, поясняя сказанное. Видимо продолжался инструктаж по самообороне. Охранник Дон — студент колледжа, молодой гигант, с вьющимися падающими на лоб волосами и решительным подбородком — тоже находился на боевом посту, сидел у других дверей, наблюдая за наследницей.

Миллионер и его жена зашли в гостиную, остановились рядом с Виолой. Мистер Стерлинг, глянув на дочь, с гордостью заявил:

— Беа устраивает шоу, чтобы отвлечь бедного старого Кросса от тяжелых мыслей. Должно быть, она унаследовала альтруизм своей матери.

— Мы собираемся отъехать, но я знаю, что Беатрис будет в безопасности с вами и Доном, — заметила Кристина Стерлинг, проигнорировав комплимент и улыбаясь Виоле.

Виола оценила изысканную простоту красоты этой женщины. На Кристине была накидка из шиншиллы, надетая поверх платья светло-голубого и лилового оттенков, мягкий воротник обрамлял идеальный овал ее лица, делая незаметными его небольшие недостатки. «Элегантно, дорого и тепло» — подумала Виола с оттенком зависти.

Чета Стерлингов пересекла комнату, чтобы пожелать своей дочери спокойной ночи. Виола их сопровождала.

— Ну и как, Беа, советы хорошие? — спросил мистер Стерлинг.

— Не слишком практичные, — ответила она. — Взрывающаяся сигара — это хорошо и эффектно, но нельзя просто так предложить незнакомцу сигару. И я не смогла бы бросить перец… кому-то в глаза.

— Я бы смогла, — безжалостно заявила Виола. — Если кто-то стал бы приставать к тебе, я бы это сделала.

Родители ушли. Беатрис решила пораньше отправиться спать. Виола послушно последовала за ней. По правилам они должны были распрощаться у дверей спальни Беатрис. Но когда они проходили мимо апартаментов Виолы, Беатрис заговорила таинственным шепотом:

— Я хочу сделать очень личный звонок. Я должна быть уверена, что меня никто не подслушает. Я не осмеливаюсь использовать свою линию из-за Дона… Ты не возражаешь, если я воспользуюсь твоим телефоном?

— К чему спрашивать? — ответила Виола. — Я ведь пользовалась твоим.

Виола закурила и прислонилась к стене коридора, а Беатрис зашла внутрь.

В надежде пробудить любопытство Виолы, Беатрис не торопясь листала страницы телефонного справочника, ища фамилию Гойя. В конце концов, она набрала номер в Сент-Джонс Вуд. Она сделала этот вызов на удачу, однако ей повезло, и в трубке зазвучал глубокий голос, похожий на жужжание пойманного в ловушку шмеля:

— Говорит мадам Гойя.

— Вы продолжаете вести дела в Померании Хаус? — спросила Беатрис.

— Да, — признала Гойя.

— Тогда, пожалуйста, слушайте внимательно. Мне нужно посоветоваться с вами по очень важному делу. Я хочу, чтобы вы заглянули в кристалл для меня. Завтра…

— Вы должны записаться на определенный час.

— Я не могу. Вы должны держать для меня свободной всю вторую половину дня. Не беспокойтесь о том, что потеряете деньги — я заплачу́ за все визиты, которые вам придется отменить.