История лошади в истории человечества - Вера Курская

Ездили якуты с остановками в пути, и таким образом лошади выдерживали 50–85 километров за десять часов. Лошадей использовали под седлом, под вьюком и в санях, заездку начинали в пять лет. Самыми выносливыми считались так называемые менге — бесплодные кобылы, которых брали в работу в возрасте восьми-девяти лет. На кобылах-матках, как правило, не ездили, их использовали лишь для разведения. Якуты, как и многие другие народы с развитым коневодством, хранили в памяти имена лучших лошадей и их родословные. Жеребцы, как ни странно, считались наименее приспособленными к работе.

В благополучии дома большую роль придавали столбам коновязи, поэтому при перемене места жительства их обязательно увозили с собой. Столбы украшались лентами, резьбой, волосами. В старину их устанавливали на могилах вождей, а сейчас иногда ставят на перекрестках дорог.

Якуты не стремились значительно увеличивать поголовье своих табунов по причине очень суровых природных условий, местные традиции запрещали концентрировать скот, лошадей и оленей на одном месте. Существовал даже обычай под названием кый: если поголовье превышало дозволенный максимум, его владелец отгонял лишних лошадей к диким табунам.

Тува

В географическом центре Азии расположена Тува, где горные хребты чередуются с межгорными котловинами. Традиционный образ жизни тувинцев обусловлен спецификой региона: летом они пасли лошадей на горных пастбищах, осенью спускались в долины рек, зиму проводили в степи.

Тувинцы обычно ездили верхом на меринах, кобыл и жеребцов использовали только для разведения, причем решения о кастрации того или иного жеребца принимались коллективно. Это аналог существующих в мире заводского коннозаводства комиссий по бонитировке — оценке подросшего молодняка с определением его дальнейшей судьбы и назначения. Для скачек использовали меринов, которых кастрировали в два этапа, удаляя один семенник в двухлетнем возрасте, а второй в три года. Считалось, что таким образом, избегая резкого изменения гормонального фона, можно в итоге получить коня не слишком легкого телосложения.

Лошадей заезжали в три года. Методы использовались довольно жесткие, если смотреть на это глазами современного конника: перед тем как оказаться на спине у незаезженной лошади, сильно надавливали ей на глазное яблоко. Лошадь отвлекалась на неприятные ощущения и давала на себя сесть. Похожие методы практиковали и другие кочевые народы. После этого главное было удержаться на спине лошади (седло в первый раз не надевали, и всадник держался за специальную подпругу, проходившую через пах), не дать ей себя сбросить. Потом, когда лошадь уже немного привыкала к всаднику, ее дальнейшее обучение проходило при посредстве более опытной лошади, на которой ехал впереди помощник объездчика. Для тренировки выносливости лошадь должна была ежедневно проходить большие дистанции, которые постепенно увеличивались до 100 километров. Лошадь, привыкшую к седлу, приучали к работе в упряжи. С 1870 года на коневодство Тувы начали влиять традиции русских поселенцев, что способствовало более частому использованию телег и саней.

Традиционная тувинская посадка специфична: нужно сидеть, слегка повернувшись левым боком вперед.

В скачках в качестве всадников участвовали дети в возрасте семи — двенадцати лет, которые выступали без седел. Дело в том, что падение вместе с лошадью при наличии седла опаснее, так как нога может застрять в стремени, а всадник — оказаться придавлен лошадью.

Среди тувинских лошадей нередко встречались аллюрные. Их ценили за плавный ход, но для длинных переходов предпочитали обычных, идущих стандартной рысью. Существовал и такой способ езды, при котором рысь и хода чередовались, — по-тувински он называется «алажылаар».

Как и монголы, тувинцы украшают конской головкой свой народный струнный инструмент игил. В знаменитом тувинском горловом пении выделяют даже отдельный жанр эзенгилээр, название которого означает в переводе на русский «ехать верхом, вдев ноги в стремена». Согласно преданию, этот жанр изобрели пастухи-всадники.

Забайкалье

К востоку от Байкала стоят хребты Баргузинский и Хамар-Дабан, которые сменяются межгорными котловинами и ледниками Станового нагорья. В южной части Забайкалья тайга переходит в разнотравные степи и лесостепи. Эти края — родина забайкальской породы, которая сейчас распространена в Бурятии и Читинской области. По происхождению забайкальские лошади близки к монгольским, но условия, в которых развивались эти две породы, различны. Климат в обоих случаях резко континентальный, однако если монгольской лошади выпала на долю жизнь в лесостепях окруженного горными цепями плоскогорья, то забайкальская порода формировалась в горно-таежных и лесостепных разнотравно-злаковых степях. Изначально эти лошади находились на круглогодичном выпасе исключительно на подножном корме. Их хозяевами тоже были кочевые народы — буряты и тунгусы. С заселением русскими Забайкалья в XVII веке и постепенным переходом местного населения к оседлому образу жизни часть лошадей перевели на конюшенное содержание.

Тунгусы и буряты особенно ценили «беговых» лошадей, но «бегами» здесь раньше называли не рысистые бега, как можно поначалу подумать, а скачки. Ценились у кочевых народов Забайкалья и аллюрные лошади. Кочевники практиковали особую систему тренинга — так называемую выстойку. Разгоряченную после работы лошадь привязывали на три-четыре часа на холодном ветру в 30–40-градусный мороз, а затем пускали во двор и кормили сеном. Для «беговых» лошадей выстойка была еще более суровой: потную после работы лошадь мыли холодной водой, привязывали на несколько часов на морозе и только затем кормили. Выдержать такой тренинг могли только очень крепкие лошади с сильным иммунитетом и здоровой сердечно-сосудистой системой.

Цыгане

Цыгане — один из самых загадочных этносов Евразии. В массовом сознании их образ связан с романтикой кочевой жизни, самобытной музыкальной культурой — и лошадьми. Строго говоря, цыган нельзя назвать единым народом — это собирательное название нескольких этнических групп, объединенных общим происхождением. Предки цыган были выходцами из Индии; они покинули свою родину в конце I тысячелетия и в XIII–XV веках стали переселяться в Восточную Европу с восточных окраин Византии. В Россию они попали через Балканы (XIII–XV века) или через Германию и Польшу (XVI–XVII века). Отношение к этому этносу в Европе и России всегда колебалось от интереса и симпатии до сильной неприязни и гонений.

Цыгане кочуют группами — таборами. В России таборы проводили зиму на постое в деревнях, расплачиваясь навозом от своих многочисленных лошадей и вспашкой земли по весне. Цыганская повозка называется вардо. Открытое вардо представляет собой обычную телегу с полотняным верхом на обручах, открытую спереди. Недалеко от входа ставилась небольшая печь с трубой. Но были и до сих пор существуют (у цыган, сохраняющих традиционный образ жизни) вардо с деревянными стенами, которые делали их похожими на настоящие дома на колесах. Съемные лесенки, служащие для того, чтобы подниматься и спускаться в вардо, во время езды хранили под повозкой. Деревянные вардо украшали затейливой резьбой и пестрой росписью, но никогда не использовали черную краску. На короткие расстояния ездили в двуколках.

Одно из традиционных занятий цыган — разведение лошадей и торговля ими. В России цыгане были поставщиками лошадей в том числе и для кавалерии. Немало зарабатывали они и на перепродаже истощенных животных. Лошадей, надорвавшихся на тяжелой работе в крестьянском хозяйстве, цыгане покупали за бесценок и, если это было возможно, лечили, откармливали за лето и продавали по более высокой цене. Бывало, что они торговали больными лошадьми, пороки которых умело маскировали, а достоинства расхваливали; о цыганской способности продать по завышенной цене самую никчемную лошаденку ходили легенды. Иногда они оказывали и ветеринарные услуги, например кастрировали коней. Цыгане славились и как искусные объездчики, способные справиться с норовистой лошадью. Непременным атрибутом взрослого мужчины-цыгана был кнут, который делали самостоятельно или получали по наследству.

Наличие своей лошади было для цыгана обязательным условием при женитьбе. Лошадь могла быть как покупная, так и краденая, особенно если парень был из бедной семьи или сирота. Украсть старались помещичьего коня — воровать крестьянского было опаснее, так как крестьяне при поимке забивали конокрада до смерти. Конокрадство служило также своеобразной возрастной инициацией.

В отличие от большинства кочевых народов цыгане, однако, не ели конину — более того, на это у них наложено строжайшее табу.

Единственная порода лошадей, выведенная цыганами, называется цыганский коб, или ирландский коб (так как она была выведена в Ирландии), или тинкер (так называли этническую группу кочевых лудильщиков — с уничижительным, однако, оттенком). Это лошади упряжного типа, округлых форм, с сильно обросшими ногами, очень спокойные и выносливые, практически все пегой масти. У каждой пегой лошади уникальный рисунок из белых пятен, и по нему очень легко ее опознать и доказать, что она была украдена. Формированию породы способствовало то, что европейские крестьяне не любили пегих лошадей и старались от них избавиться, а потому продавали дешево; следовательно, пегие лошади были доступны по цене для цыган, которые редко бывали богаты. Считается, что цыганские кобы происходят от разных британских пони и тяжеловозов. В наше время это одна из самых популярных в Европе пород для любительской езды.