Плейлист «Долго и счастливо» - Эбби Хименес

когда-нибудь приглашу его войти, то он наверняка проведет ночь в моей спальне и будет пользоваться моей ванной.

Тогда я посмотрела на свою жизнь глазами Джейсона, и все, что я увидела, — Брэндона. В шкафу одежда Брэндона, в ванной до сих пор зубная щетка Брэндона. Его последняя бутылка пива все еще стоит на верстаке в гараже, выдохшаяся и пустая. Я вспомнила слова Кристен о том, что превратила свою жизнь в храм, и поняла, что до сих пор живу с мужчиной.

Мужчиной, который никогда не вернется домой.

И вот во вторую годовщину его смерти я решила все изменить. Съездила к нему на могилу, сдала кровь в память о нем и занялась уборкой. Включила музыку повеселее и попыталась поднять себе настроение.

Сначала все шло хорошо. Я собрала все охотничье снаряжение и отвезла его Джошу. Это было легко. Я знала, Брэндон бы одобрил такой ход. Потом я выбросила все его туалетные принадлежности и прибралась в аптечке.

Но, когда дело дошло до одежды, ситуация стала выходить из-под контроля.

Некоторые из вещей все еще хранили его запах и напоминали мне о тех местах, где мы были вместе. Например, футболка, которую он купил на пляже Венис во время нашего второго свидания, или куртка, в которой ходил зимой, когда мы поехали в хижину у озера Биг-Бэр. Я стала откладывать в отдельную кучку те вещи, которые хотела сохранить, которые были мне дороги, и через некоторое время эта кучка стала больше той, что я хотела отдать.

Я достала текилу, влила в себя немного для храбрости и взялась перекладывать одежду из этой кучи в мешки для мусора. И у меня почти получилось, но тут в кармане его любимых джинсов я обнаружила чек. Чек из «Луиджи», дурацкого итальянского ресторанчика в Канога-парке, где мы так любили бывать. Последний ресторан, где мы обедали вместе.

Тогда-то все и вышло из-под контроля. Оставшуюся ночь я много пила, ревела и, как следует из присутствия в моей гостиной Джейсона, напившись, звонила ему.

Я села на диван рядом с ним и поджала под себя ноги. На соседнее место запрыгнул Такер и положил голову мне на колени.

Джейсон улыбнулся и протянул мне странный сверток, обернутый фольгой.

— Завтрак.

Я наморщила лоб.

— Это что… завтрак туриста?

На свертке было написано: «Завтрак туриста: гранола с молоком и бананами». Еще теплый.

Он сунул мне ложку.

— Мои любимые хлопья. Покупаю их иногда. Отлично заходят при похмелье. Плюс не нужна тарелка.

Отсутствие необходимости в посуде радовало, потому что раковина на кухне не работала. Я открыла пакет и понюхала.

— Неплохо, — призналась я. — Никогда не пробовала походную еду.

— Ты никогда не ходила в поход?

— Ходила. Вернее, ездила. У нас были электричество и вода. Мы брали холодильник с едой, включали гриль и готовили на нем.

Он удивленно посмотрел на меня.

— Это не поход, а какая-то прогулка.

— А, да, я забыла. Ты же настоящий турист. — Я слабо улыбнулась, чувствуя, как в висках застучало. Меня слегка затошнило. Я закрыла глаза и стала дышать через нос.

— Через несколько часов полегчает, — успокоил меня Джейсон.

— Что еще ты готовишь? — спросила я, снова поднимая пакет с хлопьями.

— В моем доме на колесах есть только гриль и кипяченая вода, которой можно залить сухой паек.

— Ну, раз ты можешь вскипятить воду, значит, можешь и кофе сварить.

— Я делаю потрясающий кофе, — отозвался он. — Завариваю его во френч-прессе.

— У-ух, ты заговорил на языке любви. Скажи еще разок «френч-пресс», — пробормотала я.

Он наклонился к моему уху и зашептал:

— Френч-пресс-с-с.

Я сердито посмотрела на него. Если не умру от похмелья, то меня добьет его беспардонный флирт.

— Кстати, спасибо, — сказала я через минуту.

Он улыбнулся.

— За что?

— За то, что пришел. За то, что позаботился обо мне. За то, что не… — Я обвела взглядом заваленную гостиную. — За то, что не передумал после всего этого.

Он не смотрел на бардак. Он не сводил глаз с меня.

— Ну у нас же сегодня свидание. Я вчера целый день его ждал. И ничто мне не сможет помешать.

— Джейсон, я сегодня никуда не смогу пойти. Мне очень плохо.

— Свидание будет здесь. Оно уже началось. Сейчас включим «Инвестигейшн Дискавери» и будем отдыхать.

Я засмеялась, и боль в животе тут же напомнила, что прошлую ночь я провела в обнимку с унитазом.

Джейсон взял пульт и включил телевизор.

Боже, он восхитителен.

Четыре часа ничегонеделания перед телевизором — он лишь держал меня за руку. Если не считать мимолетных поцелуев в ванной, Джейсон больше ничего в отношении меня не предпринимал. Не знаю, то ли похмелье, то ли моя неконтролируемая гиперактивность в ночь, когда мы впервые поцеловались, но он держался на безопасной дистанции. Думаю, Джейсон понимал, что если набросится на меня, я, скорее всего, его прогоню. И он был прав. Странно, но его сдержанность вселяла в меня уверенность и даже вызывала желание самой наброситься на него.

Интересно, может, в этом и есть его тактика…

Похмелье почти прошло. Мне стало в миллион раз лучше. Я сидела на диване, скрестив под собой ноги, и лишь слегка касалась коленом его бедра. Контакт был ничтожным, но уже целый час я чувствовала, как через мое тело то и дело проходят разряды электрического тока.

Быть рядом с ним было так же естественно и легко, как болтать по телефону, если не считать сексуального напряжения.

Казалось, мы не в силах смотреть на что-то дольше нескольких минут. Мы постоянно поворачивались друг к другу и в конце концов плюнули на телевизор и стали разговаривать. Надо отдать ему должное, он совершенно не обращал внимания на мой внешний вид, и создавалось ощущение, будто он счастлив просто сидеть рядом со мной, вместо того чтобы заняться чем-то более захватывающим.

У него звякнул телефон, он взял его и нахмурился.