Ироническая Хроника - Тарас Бурмистров

Заключительный же пассаж письма Эндрю Миллера производит еще более удивительное впечатление. "Мне кажется", резюмирует он, "что поскольку Америка имеет вдвое больше населения, чем Россия, и в 50 раз богаче, то русским стоило бы постараться быть более осторожными в оскорблении американцев, особенно, если они собираются избрать коммунистов в парламент, осознавая, как на это отреагируют американцы. Не услышав ничего иного от русских, американцы могут решить, что они не хотят быть нашими друзьями и действовать заодно". Вот что мы, оказывается, собираемся сделать - избрать коммунистов в парламент. И ведь явно делаем это назло Америке, прекрасно осознавая, как она отреагирует. Но еще не поздно повиниться, говорит г-н Миллер, отречься от своих заблуждений и "действовать заодно" ("act accordingly") с американцами. Зачем же ссориться с державой, которая в два раза населеннее и в 50 раз богаче?

Как я упоминал недавно в этой "Хронике", в мире есть держава, которая обладает еще большим населением, чем Америка (сейчас -пятикратно), а по размеру экономики уже почти сравнялась с ней. Это Китай, о культуре которого американцы знают ненамного больше, чем русские о американской культуре. Чтобы не быть голословным, я приведу здесь выдержки из статьи в солидной и респектабельной "New York Times", посвященной недавнему американо-китайскому столкновению. Подробно комментировать я ее не буду - не хватит желчи. Я думаю, читатели сами смогут оценить степень отрыва от реальности, в которой пребывает сейчас Америка.

"Самым странным из всего случившегося за период самолетного конфликта", пишет автор статьи Томас Фридман, "было сообщение о том, что пилот китайского истребителя Ван Вэй во время недавнего противостояния с американским разведывательным самолетом прижал к иллюминатору свой электронный адрес. Известен случай в истории холодной войны, когда американские пилоты преследовали советский бомбардировщик: подлетев ближе, они увидели, что советский пилот приложил к стеклу фотографию на развороте журнала Playboy. Фотографию я понимаю. Но что хотел сказать пилот китайского истребителя, когда на высоте 25 тыс. футов демонстрировал американцам свой электронный адрес?

Возможно, он хотел завести себе друга по переписке. Или доказать, что и он не хуже, что-то вроде "Эй, я тоже пользуюсь Интернетом, поэтому не думайте, что мы просто толпа отсталых крестьян" (это сидя-то в кабине современного истребителя! - Т. Б.).

Я склоняюсь к тому, что, показывая свой адрес, пилот давал понять, что у него тоже есть голос, и это может быть главным уроком всей ситуации. Да, Китай - авторитарное государство, но благодаря росту свободы в стране развиваются и Интернет, и кабельное телевидение, и квазинезависимое общественное мнение. И мы должны относиться к этому серьезно.

Однако наши допущения, что демократический Китай будет проамериканским, могут оказаться иллюзией. Бытующее у нас мнение, что все китайцы воздвигают у себя в подвалах копии статуи Свободы, не соответствует действительности. Оно не раскрывает глубокие корни патриотизма китайцев, многие из которых верят в то, что должны занимать важное место в мире и что Америка пытается этому помешать.

Мы должны разработать информационную стратегию, с помощью которой можно было бы убедить китайскую общественность в том, что Америка не намерена ее притеснять, Америка лишь хочет убедиться, что Китай входит в мировую систему, не нарушая правил.

Самая большая ошибка, которую могут допустить китайские лидеры - это поверить в свои мифы, что Китай представляет собой настолько соблазнительный рынок для США, что те всегда будут ему потакать. Серьезная ошибка, допускаемая диктатурами, состоит в том, что они недооценивают демократии. Демократии нелегки на подъем, но, поднявшись, они становятся внушительной силой".

Как известно, через несколько минут после того, как Ван Вэй "продемонстрировал" американцам свой электронный адрес, он направил свой истребитель на американский самолет и протаранил его, после чего рухнул в Южно-Китайское море. Странное поведение для человека, решившего завести себе друзей по переписке! Наверное, он не учел, что после таких его действий американцы могут решить, что он не хочет "быть их другом" и "действовать заодно".

30 Мая 2001 года Перечитывая Гаспарова

Давние подписчики "Хроники" помнят, как год назад я написал рецензию на "Записи и выписки" М. Л. Гаспарова. Сейчас эта книга снова попалась мне в руки, и снова я не удержался от того, чтобы начать набрасывать свои комментарии на разрозненные заметки Гаспарова.

Как сказал Лотман о "Евгении Онегине", это произведение "до предела обостряет культурную память читателя". Ничуть не в меньшей степени, а пожалуй, и в большей, чем пушкинский роман в стихах, на меня так действовали "Записи и выписки". Среди прочего Гаспаров приводит в них свое старое письмо с впечатлениями от поездки в Вену. "Это было тяжело", пишет он, "я не мог ничего видеть, не стараясь в уме пересказать это словами, и голова работала до перегрева, как будто из зрительной пряжи сучила словесную нитку". Точно так же я реагировал на коллекцию цитат Гаспарова; чуть ли не после каждой фразы я останавливался, глубоко задумавшись, где я видел или слышал нечто подобное. Образы и ассоциации липли к каждой сентенции, нарастая, как снежный ком. Изнемогая от этого обилия сопоставлений, я понял, что от этого недуга есть только одно целительное средство.

Сам Гаспаров сообщает в своих "Записях" следующую увеселительную историю:

"К юристу пришла пенсионерка с жалобой: "в меня вселилась кибернетическая машина, как вышла на пенсию - стала писать стихи; понимаю, что плохие, а не могу бросить". Читайте хороших поэтов итд. Читает, приносит новые стихи, безукоризненно стилизованные под каждого классика. "Ну, читайте хороших критиков: Белинского и пр." Читает, приносит прекрасно написанные разносные рецензии на собственные стихи. "Тогда напишите рецензии на собственных рецензентов". Написала, и помогло - перестала писать".

Мне полегчало быстрее - оказалось достаточно выписать наиболее поразившие меня отрывки и набросать к ним примечания. Их я и предлагаю Вашему благосклонному вниманию.

МЛГ На чукотском языке нет слова "свободный", есть "сорвавшийся с цепи"; так писали в местной газете про Кубу.

ТБ Ладно Куба, а вот как они пели "Славься, отечество наше свободное"?

МЛГ Хейфец, печатавшийся в Одессе у Дорошевича, сказал: "Знаете, какая разница между Дорошевичем и проституткой? он получает за день, она за ночь". Дорошевич, узнав, спросил: "А знаете, какая разница между Хейфецем и проституткой?" - Не знаем. - "И я не знаю". Больше Хейфец не острил.

ТБ Эта юмористическая новеллетта носит название "Агностицизм"; и действительно, разве построения агностиков имеют большую доказательную силу? "На нет и Страшного суда нет".

МЛГ "Если эпиграф покажется Вам уже слишком глуп, то вместо Гете подпишите Тик, под фирмою которого всякая бессмыслица сойдет". (И. Киреевский - матери, Собр. соч. 2, 228).

ТБ "Как только Гегель произносит слово "ирония", он тут же вспоминает Шлегеля и Тика, и в его интонации появляются нотки досады" (С. Киркегор, "О понятии иронии"). А сам Гете, посылая Шиллеру книгу Тика, заметил: "просто невероятно, до чего же пуст этот искусно выполненный сосуд".

МЛГ Самая оптимистическая строчка в русской поэзии, какую я знаю и вспоминаю в трудных случаях жизни, это в "Коринфянах" Аксенова. Медея зарезала детей, сожгла соперницу, пожар по всему Коринфу, вестники рапортуют, что все концы выгорели дотла - и Ясон, выслушав, начинает финальный монолог словами:

Но не в последний раз горит Коринф!

ТБ Тогда самый оптимистический документ в русской истории - это рапорт Петра о сражении с турками на берегу Прута, когда царь завел свою армию в окружение, едва не потерял ее всю под обстрелом и сам чуть не оказался в плену. После заключения мира, утратив все свои территории (чтобы выбраться из окружения, Петр готов был отдать и Прибалтику, и Псков, и Таганрог), царь писал своим послам в Европе: "видя, что из сей войны жадного пожитку не будет, того ради поступили по желанию турецкому и на вечный мир, уступя им все завоеванное, дабы от той стороны быть вечно беспечным, что турки с превеликою охотою паче чаяния учинили".

МЛГ Филологический анекдот из сб. Азимова. Отплывает пароход, в последнюю минуту по трапу вносят старшего помощника, мертвецки пьяного. Проспавшись, он читает в судовом журнале: "К сожалению, старший помощник был пьян весь день". Бежит к капитану, просит не портить ему карьеру. "Поправки в журнале не допускаются, но сделаю, что могу. Назавтра читает: "К счастью, старший помощник был трезв весь день".

ТБ В точности такую же конструкцию я встречал в "Дон-Жуане" Байрона. Высмеивая своих конкурентов, английский поэт замечает:

"Гомер порою спит", - сказал Гораций,

Порою Вордсворт бдит, сказал бы я.