Шрифт:
Интервал:
Закладка:
подхватили сотни молодых голосов.
«Вот она, новая Красная Армия — боевая мощь рабочего класса!» — с волнением подумал Петров, не отрывая глаз от молодежи.
Он не заметил, как к нему подошла Лебедева.
— Видели, как бегут «надежные» полки Царского? — махнула она рукой в сторону толпившихся около дороги солдат. — А посмотрите на только что сформированные молодежные рабочие части. Да это стальные когорты будущей Красной Армии рабочего класса! Они свернут шею любой буржуазной армии мира, которая вздумает напасть на нас!
— Я не знаю, как воевал до сих пор Молодежный отряд, — взволнованно проговорил Петров, — но, судя по настроению бойцов, уверен, что в бою он отступать не будет, скорее погибнет до последнего человека.
— Отряд был в районе Гдова, где участвовал в подавлении кулацкого восстания. Молодежь прекрасно проявила себя там: действовала умело и решительно, — ответила Лебедева.
— С немцами, конечно, воевать потруднее, чем с кулачьем. Немцы оснащены боевой техникой, с которой молодежи еще не приходилось встречаться. Есть ли в отряде опытные командиры? — спросил Петров.
— Дыбенко выделил им несколько человек из бывших матросов, — пояснила Лебедева. — Сейчас молодежь придали морякам. Пусть у них еще поучатся, как надо воевать. Это будет для молодежи хорошая школа!
Молодежный отряд с песней продолжал идти навстречу грохоту приближающейся стрельбы.
Глава 20
Как только рассвело, обе батареи Стального отряда выступили на свои позиции. В передки легких пушек запрягли лошадей. Гаубицы остались на автомобильной тяге. Прахов выпросил Петрова себе в помощь.
— Ты, Аркадий Васильевич, поучишь меня, как командовать гаубицами, — попросил он. — С пушками я уже освоился, научился вести огонь, а с гаубицами еще плохо разбираюсь.
— Ладно, Маркел Яковлевич, долг платежом красен, — бросив дружелюбный взгляд на комиссара, согласился Петров. — Когда-то ты меня учил, как работать у токарного станка, а теперь я тебя научу артиллерийскому делу…
Инженер вспомнил несколько грубоватого, но требовательного, добросовестного наставника, каким был Прахов. Многому научился тогда Петров у мастера и часто с благодарностью вспоминал о нем.
За артиллерией двинулся и весь отряд. Ему опять предстояло действовать вместе с латышскими стрелками. Петров с Праховым отправились верхом вперед на разведку в район, где латыши должны были занять участок обороны.
Опытным глазом Петров быстро наметил огневые позиции для батарей и командирский наблюдательный пункт. Затем Прахов отправился навстречу дивизиону, а Петров занялся подготовкой исходных данных для стрельбы.
С наблюдательного пункта прекрасно было видно Ревельское шоссе. Кроме него в этом районе к городу подходили еще две проселочные дороги. Сейчас по ним осторожно наступали колонны немцев. В воздухе появились разведывательные германские самолеты. Очевидно, немецкое командование поняло, что недооценило качества красногвардейских отрядов, и теперь решило действовать более осторожно.
Впереди наблюдательного пункта тянулись две линии окопов с проволочными заграждениями, пулеметными гнездами, блиндажами и ходами сообщения, построенными еще во время империалистической войны. Они были заняты Сводным рабочим отрядом. Правее располагались отряды моряков с поставленными на колеса мелкими морскими пушками. Слева, далеко, у самого горизонта, четко были видны движущиеся немецкие колонны.
«Пахнет потасовкой! Жаль, артиллерии у нас совсем мало. Надо поскорее вывести на позиции легкую батарею и обстрелять немцев, пока они еще идут колоннами», — подумал Петров и отправил ординарца с запиской Прахову.
Между тем немцы начали неторопливо перестраиваться в боевой порядок. С шоссе съезжали батареи, пехота разворачивалась в цепи. С визгом пронеслись несколько снарядов, и в тылу, над городом, взвились черные султаны взрывов. Над позициями моряков повисли белые комочки шрапнелей.
Петров с нетерпением ожидал подхода пушек. Наконец он не выдержал и сам поскакал навстречу батареям. На перекрестке дорог он увидел застрявшие в снегу автомобили с прицепленными к ним гаубицами. Возле автомашин суетились рабочие. Тут же, хрипло крича и размахивая руками, ругался Прахов.
— Проворней поворачивайся, ребята! Немец подходит! — командовал он.
— Надо гаубицы взять на передки легких орудий, — посоветовал Петров.
— Конная тяга по такой дороге надежнее!
Близкий разрыв шрапнели заставил рабочих поторопиться. Через минуту подъехали передки и, подхватив орудия, зарысили к намеченной позиции. Орудийный расчет едва поспевал за пушками.
Показав, как удобнее всего расположить орудия на выбранной позиции, Петров вместе с Праховым вернулся на наблюдательный пункт. Целей было много, и Петров поспешил открыть огонь, начав обстрел с наиболее дальних целей. Первые же шрапнели разорвались над немецкими колоннами. Немцы бросились врассыпную. Вражескую батарею тоже удалось подавить быстро сосредоточенным огнем.
— Вали, вали, Аркадий Васильевич! Здорово у тебя получается. Бьешь без промаха! — в азарте кричал Прахов.
— Дело нехитрое! Ты сам, наверно, стреляешь не хуже меня, — отозвался инженер.
Вскоре приехал ординарец и сообщил, что Блохин требует Петрова к себе.
— Ну, командуй сам, Маркел Яковлевич! — крикнул Петров и вскочил в седло…
— Вот хорошо, что ты вернулся! — обрадовался Блохин. — От Дыбенко получен приказ, надо подумать, что и как делать.
Стальному отряду было приказано составить частный резерв Латышского отряда. Для ознакомления с обстановкой Блохин решил обойти расположение латышей и отправился на передний край обороны.
«У латышей совершенно нет артиллерии… Надо перебросить сюда хотя бы пару полевых орудий, — подумал Петров. — Местность здесь открытая, обороняться трудно, численный состав наших отрядов значительно уменьшился после боев и отступления».
Послав записку Прахову, он некоторое время прохаживался между костров. Неподалеку, в чахлом лесочке, инженер заметил небольшую мызу. «Откуда она взялась? На карте ее нет. Очевидно, недавно построена», — решил Петров и направился к домику.
Толкнув дверь, инженер оказался в полутемных сенях. Там никого не было, но рядом в соседней комнате шипел самовар и позвякивала посуда. Заглянув туда, Петров увидел Семенова, беседовавшего с Кустовой. Тут же Рая разливала чай.
— Здравствуйте! — проговорил инженер. — Погрейте окоченевшего стаканчиком чая…
Рая с радостью взглянула на Петрова. Старый фельдшер встал из-за стола и по-военному отрапортовал:
— Имею доложить, что вверенная мне санчасть готова к приему раненых…
— Сделать вам бутерброд? — спросила Кустова, пододвигая инженеру стакан чая.
— Пожалуйста. Вы не раскаиваетесь, Валентина Ивановна, что поехали с нами? — спросил Петров, присаживаясь к столу.
— О, нет! — воскликнула женщина. — Правда, изрядно устала, промерзла и соскучилась по своим ребятишкам. Беспокоюсь, как-то они там без меня в Питере живут.
— Валентина Ивановна оказалась прекрасной сестрой милосердия. Ловко научилась перевязывать раненых и хорошо умеет успокаивать нервничающих, — проговорил Семенов, с улыбкой глядя на машинистку из-под своих по-старчески нависших бровей.
В сенях раздался тяжелый топот.
— Раненого принесли! — вскочила Кустова.
За ней поспешно вышли Рая и Семенов. Наскоро съев бутерброд и проглотив чай, инженер тоже вышел в сени.
В открытых дверях, ведущих в другую комнату мызы, толпились красногвардейцы. Заглянув через их плечи, Петров разглядел лежавшего на столе обнаженного человека, около которого суетились Семенов и Рая, уже одетые в белые халаты.
— Кого это ранило? — шепотом спросил Петров у пожилого усатого мартенщика.
— Мастера нашего, Круповича, — ответил рабочий, и его суровое обветренное лицо дрогнуло.
От острой боли у инженера сжалось сердце.
«Круповича? Неторопливого, мужественного, всегда спокойного Круповича? Какая потеря!» — подумал инженер и, раздвинув плечом стоящих в дверях рабочих, вошел в комнату.
Мастер был бледен, глаза его глубоко запали, нос обострился, из сухих запекшихся губ вырывалось хриплое, похожее на стон, дыхание. На обнаженном животе краснело маленькое, безобидное с виду пятнышко. Но Петров понял, что это смертельное пулевое ранение.
— Сюда нельзя, Аркадий Васильевич! Извольте выйти! — сурово сказал Семенов.
— Лаврентий Максимович, скажите, пришел мне конец? — внятно, но чуть дрожащим голосом спросил Крупович.
— Что ты! Меня на сто лет переживешь, — буркнул фельдшер, вытесняя Петрова в сени и прикрывая за ним дверь.
— Вот и еще одного потеряли, — тихо проговорил Семенов и печально вздохнул: — А какой чудесный человек!
- Герои подполья. О борьбе советских патриотов в тылу немецко-фашистских захватчиков в годы Великой Отечественной войны. Выпуск первый - В. Быстров - О войне
- Конец Осиного гнезда (Рисунки В. Трубковича) - Георгий Брянцев - О войне
- Присутствие духа - Марк Бременер - О войне
- Присутствие духа - Макс Соломонович Бременер - Детская проза / О войне
- Письма русского офицера. Воспоминания о войне 1812 года - Федор Николаевич Глинка - Биографии и Мемуары / Историческая проза / О войне
- Сердце сержанта - Константин Лапин - О войне
- Игнорирование руководством СССР важнейших достижений военной науки. Разгром Красной армии - Яков Гольник - Историческая проза / О войне
- Блокада. Том 1 - Александр Чаковский - О войне
- Теперь-безымянные - Юрий Гончаров - О войне
- Линия фронта прочерчивает небо - Нгуен Тхи - О войне