СМЕРШ в тылу врага. Зафронтовая работа военной контрразведки - Юрий Ленчевский

— Подойдите к столу.

Степан подошел.

— Смотрите сюда, — и майор показал Степану крупную фотографию с изображением какой-то местности. — Где взорванные и сожженные вами склады? Их нет! Все, что вы мне докладывали, — чистая выдумка!

— Господин майор, — начал было Гоменюк, но начальник школы, не дав ему договорить, резко повысил голос:

— Молчать! Хватит водить нас за нос. Один раз удалось провести, второй раз не выйдет. Кто и с каким заданием направил тебя к нам? Говори! Даю тебе пять минут на размышление. Не скажешь правду — будешь расстрелян. Но не так, как на той инсценировке, а по-настоящему.

Степан сообразил, что на фотографии у майора снято не то место, где в действительности находился уничтоженный склад боеприпасов.

— Я взорвал склад! — твердо заявил Гоменюк. — И хочу объяснить вам, почему на фотографии нет следов диверсии.

— Нечего мне объяснять! Отвечай, кто и с каким заданием послал тебя к нам?

— Я честно, рискуя жизнью, выполнял ваше задание, уничтожил в Беломорске склад с боеприпасами, а вы вместо благодарности оскорбляете меня.

— Молчать!

— Нет, я молчать не буду, — воспротивился Гоменюк. — Ваши летчики сфотографировали не то место, где был взрыв. Я еще раньше понял, что летчики — трусы. Когда меня перебрасывали в район Беломорска, то, не долетев до него, они выбросили меня за десятки километров до цели, о чем я вам уже докладывал. А мне пришлось идти эти километры по болотам с адской машиной в рюкзаке. Я прошу вас повторить проверку моих сведений о диверсии.

Решительный тон Степана, видимо, подействовал на майора.

— Хорошо, — негромко сказал он. — Я все это проверю еще раз.

Повторная аэрофоторазведка подтвердила данные Гоменюка об уничтожении военного склада. Обвинение, выдвинутое шефом разведшколы по его адресу, было снято. Более того, через несколько дней после ознакомления с отчетом своего агента о результатах разведывательного рейда майор Раски объявил Гоменюку:

— Мы положительно оцениваем работу, проделанную вами по нашему заданию в Беломорском гарнизоне. За проявленные вами мужество, инициативу и находчивость наше командование наградило вас медалью.

Майор вручил Гоменюку медаль, поздравил его с наг-радой.

Положение советского разведчика в стане врага заметно укрепилось. Ему было предложено остаться на работе в учебном центре разведки противника.

Став инструктором, Гоменюк получил право беспрепятственного передвижения внутри школы и по поселку. Он мог свободно выезжать даже в Петрозаводск. Неизмеримо умножились его контакты с личным составом школы. Все это значительно расширило возможности разведчика по выполнению полученного от чекистов задания. И он постарался как можно лучше использовать их в интересах борьбы с врагами Родины.

От Гоменюка не стали скрывать, что из трех десятков агентов, окончивших разведшколу вместе с ним и заброшенных на советскую сторону, ни один не вернулся обратно. Не возвратился и Курчавый. Правда, от некоторых из них пришли радиограммы с текстом: «Приземлились благополучно, приступаем к выполнению задания». Но на этом все и кончилось. «Значит, кое-кто из моих сокурсников явился к советскому командованию с повинной, а остальные были задержаны чекистами», — с удовлетворением подвел Степан безрадостные итоги шпионско-подрывной деятельности вражеской разведки против советских войск.

Посещая Петрозаводск, Гоменюк сумел выяснить, какие воинские части противника расквартированы в этом городе. Но главные свои усилия разведчик направил на сбор самых подробных сведений о курсантах разведывательной школы, которых майор Раски со своими помощниками готовил для шпионско-подрывных акций против войск Карельского, Ленинградского и Волховского фронтов.

Изучая поведение курсантов, Гоменюк находил среди них людей, давших согласие на зачисление в разведшколу не для верного служения врагу, а с целью вырваться из лагерного ада. В завуалированных беседах с ними Степан склонял их к невыполнению заданий разведки противника. Являясь в органы советской военной контрразведки с повинной, эти агенты охотно рассказывали о своих сокурсниках, переброшенных через линию фронта одновременно с ними. Тем самым они оказывали большую помощь чекистам по своевременному пресечению подрывных действий врага.

Летом 1943 года войска Карельского фронта провели Свирско-Петрозаводскую наступательную операцию, освободили столицу Карелии. Поспешно отступая, администрация разведшколы вывезла с собой наиболее перспективных агентов. В их числе оказался советский разведчик С.Д. Гоменюк.

Позднее, когда ему удалось вырваться на Родину, Степан Дмитриевич представил в советскую военную контрразведку ценные сведения о деятельности разведывательных органов противника, об известных ему официальных сотрудниках и агентах вражеской разведки, заброшенных или подготовленных к заброске на территорию нашей страны с подрывными заданиями. На основании этих данных чекистские органы разыскали и обезвредили немало вражеских шпионов и диверсантов.

За успешное выполнение ответственных заданий военной контрразведки Карельского фронта в тылу врага в годы Великой Отечественной войны и проявленные при этом стойкость и мужество советский разведчик Степан Дмитриевич Гоменюк отмечен наградами Родины.

Гоменюк в послевоенные годы неоднократно поощрялся за успехи в мирном труде и большую работу по патриотическому воспитанию советской молодежи.

22 ноября 1978 года во Дворце культуры имени И.И. Газа состоялась встреча молодежи Кировского завода с мужественными бойцами незримого фронта борьбы против фашистских захватчиков в грозные годы войны. Тепло встреченные присутствовавшими, выступили ветераны-разведчики чекистских органов Н.И. Александрова, С.Д. Гоменюк, М.О. Малышев. Отвечая на вопросы диктора Ленинградской студии телевидения, Степан Дмитриевич Гоменюк рассказал молодым рабочим прославленного завода о нелегких испытаниях, выпавших на его долю при выполнении задания Родины, о напряженном поединке с разведкой противника, о победе, одержанной в схватке с жестоким врагом.

Славный подвиг зафронтового разведчика достоин того, чтобы о нем знали как можно больше. Он вписал славную страницу в героические дела военной контрразведки Карельского фронта. Неудачно сложилась судьба начальника УКР «СМЕРШ» фронта генерал-майора Алексея Матвеевича Сиднева: он был привлечен к уголовной ответственности за чрезмерное увлечение трофеями[23].

Глава седьмая. Зафронтовой разведчик «СЕВЕРОВ»

Игра «СМЕРШ» с разведкой 6-го управления РСХА «Цеппелин», «Россия — Центр»

Весьма успешной оказалась работа «СМЕРШ» по централизации зафронтовой деятельности, которая очень скоро дала положительные результаты. Только за первые десять месяцев с момента образования Главного управления контр-разведки в германские разведорганы и школы были внедрены 75 агентов, а 38 из них, успешно выполнив поставленные задачи, возвратились к своим.

По обобщенным данным, зафронтовые агенты представили сведения на 359 официальных сотрудников германской военной разведки и 978 выявленных шпионов и диверсантов, подготовляемых для переброски в расположение частей Красной Армии. Впоследствии 176 вражеских разведчиков противника были арестованы органами «СМЕРШ». Кроме того, 85 агентов немецких спецслужб явились с повинной, а пятеро завербованных сотрудников германской разведки оставались работать в своих разведподразделениях по заданию советской контрразведки.

С октября 1943 г. по май 1944 г. в тыл противника были переброшены 345 зафронтовых агентов, в том числе 50 перевербованных германских разведчиков. Из них вернулись после выполнения задания — 102. В разведорганы внедрились — 57, из них 31 вернулся, остались выполнять задания «СМЕРШ» — 26.

В ходе операций были перевербованы 69 германских разведчиков, из них в советские органы госбезопасности явились 29, остальные остались в немецких разведшколах. Всего же за шесть месяцев было выявлено 620 официальных сотрудников и 1130 агентов разведорганов противника. Из этого числа органами «СМЕРШ» были арестованы 273 агента.

В 1943–1944 гг. стала широко практиковаться заброска в тыл противника агентурных групп (оперативные работники, агенты и радисты) с целью сбора сведений о развед-органах и спецшколах противника, внедрения в них, а также захвата кадровых сотрудников, агентов и нацистских пособников. Только за первые десять месяцев 43-го года в немецкий тыл были направлены семь агентурных групп, подчиненных Главному управлению контрразведки. Из 44 человек группы потеряли только четверых, при этом на вражеской территории они привели к сотрудничеству с советской контрразведкой 68 человек.