Танковые сражения войск СС - Вилли Фей

Во время следующего рывка вперед мы получили попадание снаряда, который, к счастью, только лязгнул по броне. Мой наводчик действовал молниеносно. Хлопнув его по плечу правой рукой, я указал точное местонахождение цели. По команде: «Фугасными! — 800 метров! — Группа зданий, позиции ПТП перед ними! — Огонь!» мы вступили в перестрелку. Первый же выстрел попал точно в цель. Огромное облако пыли, смешанное со щепками дерева и обломками строительного материала, взметнулось в небо. Будучи головным, я направлял по радио огонь роты. Гроссрок последовал примеру моего наводчика и открыл огонь всеми пятью танками. Через несколько минут огонь противотанковых пушек и танков противника прекратился. Позднее выяснилось, что мы уничтожили несколько танков, около десятка противотанковых орудий и множество ручных и станковых пулеметов.

Я был неудержим. «Перепелятник! Перепелятник! — Прием!.. Прошу огневой поддержки для удара на северную часть казарм за шоссе Ковель — Брест-Литовск!» Гроссрок ответил согласием и тут же поддержал огнем моего «цепного пса». Я попытался на полной скорости первым перескочить через опасную дорогу. Но батареи русских еще не были подавлены. Несколько снарядов зарылись в землю где-то перед моей машиной. 6-я рота открыла огонь обычными и дымовыми снарядами из всех стволов. Вдруг раздался страшный взрыв, и над северной окраиной Ковеля поднялось огромное облако дыма — взорвался склад топлива и боеприпасов. Воспользовавшись ситуацией, мы рванули вперед еще быстрее. Перед самой насыпью дороги мы получили новое попадание. И этот снаряд наша броня выдержала. Другого выбора не оставалось — пришлось вступить в бой. На это моему наводчику особого приказа не требовалось. Он точно обнаружил позиции вражеского противотанкового орудия. Через несколько секунд противник, находившийся от нас в 400 метрах, был уничтожен с первого выстрела. Чтобы пересечь дорогу, не подвергаясь обстрелу, мы поставили дымовую завесу. Нам удалось перевалить через дорожную насыпь и занять позицию на другой стороне. Русские отступали. Их пехота пыталась отойти на восток. Теперь Гроссрок под прикрытием огня остальных танков рискнул перескочить через дорогу. В течение 15 минут к востоку от дороги мы подбили шесть вражеских танков.

Еще через полчаса сопротивление остатков советских войск по всей северной окраине Ковеля было сломлено. Мы смогли развернуться, заняв северо-восточную часть города к северу от казарм. С этой превосходной позиции мы довольно долго могли обстреливать противника, бежавшего в леса севернее Ковеля, и добились при этом неплохих результатов.

Рота получила приказ оставаться на месте до подхода 7-й роты. Вдруг на дороге показалась разведывательная бронемашина. В ее кузове была установлена какая-то странная конструкция. Наш передовой танк прицелился по ней с 500 метров. Тут же в небо взвились наши сигнальные ракеты. Оказалось, что это был подполковник Хоффманн из 4-й танковой дивизии с репортером кинохроники. Он направлялся в Ковель на командный пункт Гилле. К вечеру мы втянулись в Ковель, где нас радостно приветствовал деблокированный гарнизон.

Оборонительные бои к востоку от Варшавы, 1944 год

Рассказывает командир танка 1-й роты 3-го танкового полка СС Мартин Штайгер

Наш эшелон прибыл в Варшаву без затруднений. Уже в полночь мы приступили к выгрузке. За ночь прибыла остальная часть батальона и также влилась в состав дивизии «Тотенкопф». Дивизия не выходила из боев уже целый год, поэтому там с нетерпением ждали свежий батальон «пантер». На следующий вечер ближе к полуночи батальон получил боевой приказ.

Нам предписывалось как можно скорее прибыть в Седльце. Там мощный удар русских грозил прорвать немецкие позиции, выдававшиеся немного на восток.

От Варшавы до Седльце было около восьмидесяти километров. Мы выехали сразу после полудня, несмотря на палящий зной, и около 15.00 прибыли на окраину Седльце. Картины, которые мы наблюдали по дороге к фронту, описывают положение лучше любого рапорта. Шоссе было переполнено бегущими солдатами, женщинами-связистками, гражданскими рабочими из «организации Тодта» и железнодорожниками. Некоторые выкрики из толпы, хлынувшей в тыл, хлестали не хуже ударов бича: «Вояки! — Мы идем по домам! — С нас довольно!» Другие, напротив, подбадривали нас: «Прогоните этих русских обратно…» Когда мы проходили через центр города, нас приветствовал мощный огонь русской артиллерии. Судя по всему, немецкие солдаты уже оставили город. Появились сообщения о вражеских танках.

Мы остановились в центре города, и командиры взводов были вызваны к ротному. Был получен приказ:

«В Брест-Литовске противником окружен штаб немецкой армии, и наша задача вывести его из окружения. Батальон, имея головной 1-ю роту, нанесет удар в направлении на юго-восток в 20.00. Командовать головным взводом будет оберштурмфюрер Шрам; в головной машине пойдет обершарфюрер Обер. Противник обороняется большими силами за железной дорогой».

Едва мы на закате пересекли железнодорожную линию, как на нас с близкого расстояния обрушился ураганный огонь. Головной танк был подбит, но у дороги остались и два горящих Т-34. Наступил хаос. В ярком свете пылающих танков мы представляли превосходную мишень. Командир 2-го взвода унтерштурмфюрер фон Ренненкампф был тяжело ранен, когда покидал свою машину. Та же участь постигла и многих командиров и членов экипажей. Атака сорвалась. Нам пришлось вернуться в Седльце. Прорваться удалось только на следующий день через Морды и Лосице и с тяжелыми потерями. Экипаж обершарфюрера Кесслера пропал без вести. Унтершарфюрер Массарей и штурмман Козер погибли. Штурмман Робель был убит под своим танком осколком снаряда еще в Седльце.

Когда через три дня мы снова соединились с ротой, дежурному унтер-офицеру выпала печальная доля списать значительную часть роты убитыми, пропавшими без вести и ранеными. 28 июля наш командир был назначен командующим танковой обороной почти уже потерянного Седльце. Во второй половине того же дня мы получили печальное известие о том, что Рифкогель был тяжело ранен осколком гранаты и через несколько часов скончался на перевязочном пункте. Старший унтер-офицер, еще заставший его там живым, передал роте его последние слова:

«Передавайте привет моей отважной роте. Теперь оберштурмфюрер Грамм поведет вас в бой, как это делал я».

Седльце был занят русскими 29 июля. Русские продолжали давить большими силами, и ожесточенные бои развернулись в районе города Станиславув. Сосредоточенный удар дивизий «Викинг» и «Тотенкопф» в районе Станиславува, Окунева и Радзымина позволил уничтожить противника.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});