Побег из Альтарьера - Ульяна Муратова

глаза.

Лард Кравер слегка нахмурился и поставил меня перед фактом:

— К сожалению, это невозможно. Нам не стоит сходить с Тропы, это опасно.

— Тогда прошу вас ехать быстрее! — зарычала я.

Эрик, почувствовав, что практически вывел меня из себя, заговорил размеренно и спокойно, как со взбесившейся кабальдой, и это разозлило ещё сильнее:

— Путь Тёмными Тропами до вашего замка продлится полтора дня. Скорость не имеет значения. Мы движемся не сквозь пространство, а сквозь время. Можно идти пешком или даже сидеть на месте. В любом случае у вашего замка мы окажемся через полтора дня. Мы идём только потому, что психологически так проще. Кроме того, у нас на пути может возникнуть таверна, и я думаю, что вам будет интересно посмотреть на местных обитателей. Амелия, вы зря на меня сердитесь. Лучше извлекайте пользу из сложившихся обстоятельств. Скажите, о чём вы мечтаете?

— О том, чтобы вы меня никогда больше не целовали! — фыркнула я.

— А из реально осуществимого? — невинно поинтересовался лард Кравер.

— Знаете что? Когда вы настаиваете, я чувствую себя бессильной, и меня это злит. Я имею право выбирать, с кем и когда мне целоваться!

— К сожалению, дорогая Амелия, не могу с вами согласиться. Выбора с кем целоваться я вам не оставлю, это вы сможете делать только со мной. Но я готов вести переговоры на тему того, когда и где этим заниматься. Безусловно, необходим компромисс. Я бы хотел целовать вас всё время, а вы не хотите целоваться совсем. Как насчёт среднеарифметического? Раз в час вас устроит?

— Вы издеваетесь? — вспылила я.

— Раз в два часа?

— Никогда! — прошипела в ответ.

— Нет, это совсем никуда не годится, это даже реже, чем мы целуемся сейчас.

— Мы не целуемся!

— Я только что целовал вашу изящную шейку, и могу сказать, что кожа у вас просто потрясающе нежная и даже кажется сладкой на вкус. Но точно утверждать не могу, не распробовал. Непременно нужно удостовериться, повторив эксперимент.

Нет, до чего же непробиваемый толстокожий бессовестный тип! Я даже снова обернулась на него, чтобы убедиться, что он существует. Эрик улыбнулся так задорно и лукаво, что внутри всё вскипело от его наглости.

— Вы обдумываете моё предложение насчёт двух часов?

— Нет. Я обдумываю, как донести до вас тот факт, что я не хочу с вами целоваться!

— Хорошо, тогда предлагаю пари. Вы позволите мне вас поцеловать, но по-настоящему, чувственно, и если вы останетесь равнодушной к поцелую, то я больше до вас не дотронусь без вашего позволения.

Я сжала челюсти и посмотрела вперёд, мысленно лупя его по чугунной голове огромной скалкой для раскатки пирогов.

— Интересное предложение, если только не учитывать тот факт, что я проигрываю в любом случае. Потому что целоваться с вами я не хочу, никак и никогда, и уж тем более чувственно.

— Боитесь не остаться равнодушной? — низким шёпотом прошептал он мне на ухо.

— Боюсь, что после этого вас даже драными вениками не прогонишь.

Эрик расхохотался.

— А вы планировали гнать меня драными вениками?

— Можете не сомневаться, если бы у меня был драный веник, я бы с удовольствием вас им отхлестала. Чего вы добиваетесь, неужели вам нравится меня злить?!

Вместо ответа лард Кравер вдруг привстал на стременах, а Томин остановил кабальда. Мне стало страшно, и, конечно, я машинально прижалась к Эрику. Потом осознала свою ошибку, но было уже поздно, он приобнял меня рукой и притянул к себе.

Враждебная темнота окружала тропу.

— Что-то увидел? — спросил Эрик.

— Скорее почувствовал, — с сомнением ответил Томин.

Ларды сошлись ближе и несколько минут напряжённо вглядывались и вслушивались в темноту. От испуга у меня перехватило дыхание, и теперь я совсем не возражала, что невозможный Эрик был рядом. Если он будет так же несносен и с нечистью, то она быстро от нас отстанет и сбежит обратно в лес.

Но ничего не произошло. Ийнар тронул кабальда, мы поехали следом, но медленно и в молчании.

Спустя какое-то время тропинка расширилась, а затем раздвоилась, и мы оказались на широкой пустой поляне. Стало больше места, кабальды смогли идти рядом, и Белодан поравнялся со скакунами братьев Итлесов.

— Можем передохнуть и осмотреться, на этой поляне будет удобнее, чем на тропе, — предложил Эрик.

Ларды остановились и, не сговариваясь, перестроились так, чтобы все кабальды стояли хвостами друг к другу и смотрели в разные стороны. Мне стало совсем не по себе. Эрик тихо шепнул на ухо:

— Сейчас я пересажу вас назад. Что бы ни случилось, держитесь позади, с кабальда не слезайте. Ни при каких обстоятельствах не уходите в лес. В самом крайнем случае просто скачите вперёд по тропе, Белодан умный, он вас вывезет. Томин, помоги! — потребовал Эрик, и вдвоём они ловко пересадили меня за спину ларду Краверу, после чего он наклонился к скакуну и строго наказал: — За Амелию отвечаешь головой.

Я нервно огляделась и только теперь поняла, что смущало и раздражало на Тропе с самого начала: несоответствие сезона. Было прохладно, но не по-зимнему, скорее как бывает поздней осенью прямо перед первым снегом, деревья, кажется, стояли голые, вдоль земли стелился туман, а кабальды приминали копытами пожухлую траву. Лард Кравер распрямился и отстегнул от седла меч, а я, не стесняясь, обняла его широкую спину и прижалась к ней щекой.

Как же страшно!

Обзор стал хуже некуда, и я смотрела по сторонам, но в темноте не было видно ничего, деревья даже не шевелились на ветру, время тянулось невыносимо медленно и казалось, будто мы попали в чью-то шкатулку, настолько неестественным был этот лес. А дальше вдруг шевельнулась тень, а за ней и другая.

— Эрик, справа что-то есть!

В этот момент на нас напали. Оказалось, что мы окружены. Красно-чёрные тени вынырнули из тумана, ринулись на нас со всех сторон, и маги ударили в ответ.

Эрик залил нежить белым огнём, тот осветил всю поляну и часть леса, и внезапно стало видно, сколько тварей нас окружает. Я в ужасе зажала рот рукой и не издала ни звука,