Путь воина. Том 3 - Алим Тыналин

class="p1">Как обычно, сначала соревнования по ката. Все делают обязательное отборочное ката. Гэкисай се. «Напасть и разбить вдребезги».

Мы его отрабатывали. На подготовке. У Куприянова техника страдала. Иногда забывал элементы.

Хотя, на самом деле, ката простое. Я предпочитаю, чтобы ученик лучше демонстрировал то ката, которое знает. Не высшее, но хорошо знакомое. Которое сдавал при аттестации.

Сейчас я с интересом смотрел на процедуру. Кажется, организаторы консультировались с японцами. Все гораздо достовернее. Чем обычно. И формализовано.

Рядом кто-то всхлипнул. Я обернулся. Заметил пацана лет двенадцати. Тощего и рыжего. Лопоухого. По щекам текли слезы.

— Э, ты чего? — спросил я. — Обидел кто-то?

Пацан кивнул. Вытер сопли. Рукавом длинной кофты.

— Не пустили на соревнования. Сказали, формы нет.

Я поглядел на его одежду. Да, действительно. Не по регламенту.

Синие треники. Потертые. Пузырящиеся на коленках. Шерстяная кофта. Темно-зеленая. Вся в катышках.

— А где твое ги? — спросил я. — Без него не пустят. Тренер не сказал, что ли?

Пацан замотал головой. Снова вытер слезы и сопли.

— Ничего не сказал. Он не всех взял. Только тех, кто сбор заплатил. А я все равно пошел. Думал, что пройду.

Я огляделся.

— А где твой тренер?

Пацан указал в сторону.

— Там стоят. Школа «Белый лотос».

Я усмехнулся.

— А, как же. Знаю я эту школу. Ладно. Не переживай. Вот тебе ги. Чуток великовато будет. Но ничего. Переодевайся скорее. И беги на татами.

И достал из рюкзака запасное ги. У меня всегда есть. Для моих учеников. И для себя. Несколько комплектов. На всякий случай.

Пацан засиял. Быстро переоделся. Свою одежду бросил на пол. Рванул было к татами.

— Тебя как зовут-то? — я схватил его за руку. — Мне же надо на тебя карточку сдать организаторам.

— Тимаков Миша, — выпалил пацан. — Ну все, я побежал.

Я кивнул.

— Скажи там информатору, что ты от Ермолова. «Дом леса и водопада». Ог пропустит.

Миша кивнул. И помчался на татами. Я проследил, пустят ли.

Информатор задал пацану пару вопросов. Посмотрел в мою сторону. Я кивнул. Тогда он указал Мише, куда идти. И пропустил. Шкет встал рядом с Коркиным Толей.

Я быстренько договорился с организаторами. О доступе. Соревнования еще не начались.

Представитель спорткомитета как раз толкал речь. Долгую. О том, что карате поможет будущим строителям коммунизма.

— Ладно, посмотрим, как выступит, — проворчал Образцов. — Ты не мог раньше представить документы, что ли? На этого Тимакова.

Поворчал, но согласился. И внес Мишку в список участников.

После речи участники крикнули «Осу!». Они стояли в позиции фудо дачи. Старший судья скомандовал: «Маватэ!». Судьи развернулись.

— Шомен-ни рей! — скомандовал старший судья.

Все поклонились. Разом сказали «Осу».

— Шушин-ни, рей! — сказал старший судья. Плотный высокий дядька с редкими русыми волосами.

Все судьи и участники поклонились ему. Снова сказали «Осу!».

Затем по команде ведущего все участники выстроились в колонны. Приветствие закончилось. Все готовы к выполнению ката. Снова встали в фудо дачи.

Судьи заняли места за столиком. Участники стояли перед ними. В белоснежных кимоно. С белыми и цветными поясами. Поклонились и сказали «Осу!».

Судья достал карточку. Объявил ката:

— Гэкисай се!

Ученики повторили название. Затем по команде судьи приняли позицию мусуби дачи. Закрыли глаза. И выполнили мокусо. Технику безмолвной медитации.

Я глядел на учеников. Давайте, сосредоточьтесь. Эта медитация должна помочь. Справиться с волнением.

Затем старший судья скомандовал:

— Гэкисай се могоре йой! — что означало Приготовиться к выполнению ката. Без счета.

Участники турнира открыли глаза и встали. Приняли стойки йой дачи. И выполнив активное дыхание ибуки.

— Хаджиме! — скомандовал старший судья.

И все начали выполнять ката. Гэкисай се иногда называют «штурм и крепость». Начинается с хидари учи укэ. То есть, рубящий блок изнутри наружу. С левой руки.

В комплексе двадцать элементов. Заканчивается боковым блоком мае маваши укэ.

Мои ребята вроде выполнили неплохо. Особенно Смелов, Бурный и Гончаров.

Ну, и Оксана тоже. В белом каратеги она смотрелась великолепно.

После выполнения все опять встали в мусуби дачи.

А затем судьи объявили оценки. Мои получили одни из самых низких. Пять, шесть, максимум семь баллов. При десяти. Вот дерьмо.

У моих ребят вытянулись лица. Ладно, у нас ката не самый главный элемент.

Процедура прощания. Подъем судей. Развороты кругом. Поклоны в разные стороны. Начиная с передней линии.

— Осу! Осу!

Поклоны старшему судье. Выход с татами. Колоннами.

Я встретил ребят. Лица хмурые. Потрепал Нину по плечу.

— Все в порядке. Разберемся.

Пошел к судьям. Там уже собрались другие сенсеи. Недовольные результатами.

Образцов сунул мне карточки. Куда они записывали результаты.

В глаза бросились пометки. «Удар выполнен в джодан вместо чудан», «Угол удара 900 от центр. линии, вместо 450», «Лишний вопль киай», «Слишком широкая стойка», «Отсутствие синхронности в криках и перемещениях».

Ладно. Тут не поспоришь. Видео нет. Как доказать? Я вернул карточки.

И тут же встретился взглядом с Лавровым. Старым недругом. Тренером «Белого лотоса».

Сильный и опытный мужик. Кулаки покрыты мозолями. Он мрачно вперил в меня пронзительный взор.

— Ну что, Ермолов? Допрыгались твои танцоры. Скоро вылетят.

Да, его ученики получили высшие баллы. Хорошо работали. Четко.

— Еще посмотрим, — я увидел Тимакова Мишку. Тот вообще выступал невпопад. Но сейчас все еще ходил с улыбкой до ушей. — А твоего пацана я себе забираю.

Лавров тоже увидел Мишку. Нахмурился еще больше.

— Не имеешь права. Он мой.

Я улыбнулся.

— Скоро он твоих ребят по татами гонять будет. Как щенят.

И отошел. Миша побежал за мной. После перерыва начались соревнования по тамэсивари.

В них мои выступили получше. Но все равно не пробились. Только Бурный и Гончаров отличились.

Заняли первые места. В каждой из техник. И кулаком, и ребром ноги, ладони, и локтем. Еще неплохо выступил Синегородцев-младший. Смог разбить пять досок.

Все они прошли на второй круг соревнований. Который состоится завтра.

И, наконец, настало время для кумитэ. Сначала соревновались белые и желтые пояса. Я выставил Синегородцева-младшего и Коркина.

Первым в поединке вышел Толя. Ему тоже попался желтый пояс. Крепкий и высокий подросток. Из неизвестного клуба. «Ураган».

— Ну, давай, Витя, — перед боем я поговорил с учеником. — Этот твой первый поединок. Помни, чему я тебя учил. Просто сосредоточься. И разорви его на куски. Понял? Ты сможешь. Ты сможешь это сделать. Я это знаю. И ты знаешь.

Витя кивнул. Несмотря на то, что похудел, он остался полным. И крупным. Во время совместного поклона противник усмехнулся. Издевательски.

— Эй, слизняк, а ты куда полез? — спросил он громко. — Ты себя в зеркало видел? Иди, пирожные жри.

Витя поежился. Постарался уменьшиться. Его внешка — слабое место. За которое он до сих пор переживал.

Эх, Витя. Чего ты страдаешь о пустяках?