Особенности обучения диких котов (СИ) - Кальк Салма

Жиль поспрашивал, и оказалось, что почти всем дают родители. Кому-то строго и едва ли не с отчётом, куда потратил, кому-то без ограничений. Ну и кто-то как-то подрабатывал, в основном те из однокурсников, кто поступал после колледжа.

- Глянь доску объявлений, может, что подходящее найдёшь, - сказал боевик Роже, он как раз жил самостоятельно.

Доска объявлений находилась в переходе между двумя корпусами, в которых располагалось большинство лекционных аудиторий, и где бывали решительно все. Там висело общее расписание в допотопном бумажном виде – несколько огромных стендов, они заполнялись вручную, и специальные люди вносили изменения по мере необходимости. И тут же с другой стороны нашлась студенческая доска объявлений.

И чего там только не было! Объявления простые и магические, написанные от руки и распечатанные на принтере. «Группа ищет вокалиста, обращаться на прикладной факультет, второй курс». «Дени, скотина, верни деньги, я всё прощу». «Кто нашёл амулет в аудитории Л-222, выбросьте его подальше, он бывает опасным». Поверх этого написано от руки: «Идиот, опасное нельзя выбрасывать». «В коридоре возле кафедры общей теории магии была оставлена куртка, верните, будьте людьми». «Если вы нашли бездомного котёнка и уверены, что он бездомный, позвоните Анриетте Лимура». «Колетт, я тебя люблю, зайка моя». «Подработка для студентов», и номер телефона.

Вот, то самое, что нужно. Жиль даже позвонил, прямо сразу, но никто не ответил. Ладно, смотрим дальше. Ещё одно такое же объявление, на звонок ответили, и сразу сказали – да, работа есть, хоть прямо сегодня.

Жиль и побежал – прямо сегодня. Оказалось, нужно раздавать какие-то дурацкие рекламные листовки, а когда он их честно раздал и пришёл за деньгами, то дверь офиса оказалась заперта, а телефон не отвечал. «Абонент недоступен».

Ладно, отрицательный результат – тоже результат. Второй раз объявление было чуть другое, и номер – тоже другой, и задание давал другой человек. Нужно было задавать вопросы людям на улице и записывать ответы на диктофон, а запись потом сдать. Типа исследование. Жиль подумал про себя, что никого спрашивать не нужно, нужно просто приложить немного силы и подслушать… но парню, дававшему задание, нужна была именно запись, как свидетельство честно выполненной работы. Жиль сказал – деньги вперёд. Хорошо, половину. Аванс. Покривились, но заплатили.

Правда, когда он сбился с ног, но опросил этих двадцать пять человек, и принёс запись, то к нему тут же стали докапываться – почему вот здесь вопрос не в той формулировке? Почему не дослушал? Почему не сказал по форме? Почему не попрощался вежливо в конце? Он понял, к чему идёт дело, когда ему попытались не заплатить оставшиеся деньги, и так небольшие. Взглянул мужику в лицо, как отец, ну, или не как отец, но именно отца он в тот момент себе представлял, и сказал – не дадите денег, прокляну. Дали, но сказали, чтоб больше не появлялся.

В другой раз деньги за расклейку объявлений Жилю пришлось буквально вытряхивать из заказчика – подвесить его к потолку конторы и сказать, что так и оставит. Тот скинул купюры сверху, Жиль их подобрал, и только потом опустил его на пол.

Обо всех этих авантюрах он никому не рассказывал – было стыдно. Казалось, что у других-то всё сразу хорошо. И всё это было ненадёжно, в лучшем случае – на раз. Хотелось, чтобы не на раз.

Ещё одно объявление висело сбоку, было красиво нарисовано чёрными чернилами и заколдовано, просто так не разглядишь. «Работа для студентов, с применением магической квалификации и без неё. Легально». И внизу номер телефона, и приписка – спросить Рене Кариньяна, кафедра общей некромантии. Жиль завертел головой – кафедра общей некромантии располагалась неподалёку, можно и заглянуть.

Он несмело поскрёбся в дверь, потом осторожно заглянул. Увидел три стола со стульями и шкаф, стоящий спиной, то есть задней стенкой, к двери. Из-за шкафа выглянул незнакомый парень.

- Тебе чего?

- Мне кого. Рене Кариньяна.

- А, так бы сразу и сказал. Тебе повезло, он здесь, - и сказал кому-то за шкафом: - Тут тебя спрашивают, первокурсник какой-то.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

- И у первокурсников тоже бывают насущные нужды, - рассмеялся кто-то из-за того шкафа, а потом и вышел.

Жиль видел этого… мужчину? Парня? Лет на десять старше него самого, он всегда выглядел так, будто сошёл с витрины модного магазина, и даже отец не нашёл бы изъянов в его внешнем виде.

- Привет, - кивнул он Жилю. – Какими судьбами?

- Там было объявление. Про работу, - пробормотал Жиль.

- Точно, есть такое дело. Кому нужна работа? Тебе?

- Мне, - кивнул Жиль.

Хотя самому всё ещё было странно – какая такая работа?

- Ок. Да, я собираю информацию о том, где можно применить себя студенту, нуждающемуся в деньгах, и чтобы не скатиться в криминал. Или хотя бы не скатиться слишком быстро, – усмехнулся тот. – Что умеешь делать?

- Не знаю, - честно сказал Жиль. – Наверное, что-то умею? А что бывает нужно?

- Почему-то мне кажется, что сидеть с детьми или убирать дома ты не умеешь, - покачал головой Рене Кариньян.

- Точно нет. Даже не знаю, с какого конца браться. Ни за детей, ни за уборку.

- А такого рода заказ найти проще всего. Ты по профилю кто? Воздушник? Увы, для воздушников сейчас ничего нет, - и добавил, глядя на вытянувшееся лицо Жиля: - Ладно, не пугайся, как раз вчера мне скинули хорошую инфу по старой памяти. Хочешь поработать моделью?

- Кем? – не въехал Жиль.

- У тебя хорошая фигура и привлекательная внешность. На тебе будут снимать одежду для каталогов, футболки всякие и джинсы. Сетевые магазины, масс-маркет. Занятость – периодами, есть, что снимать – приходишь, и тебя снимают. Оплата за каждый день работы. Как тебе?

- Ну… не знаю. Наверное, нужно пробовать, - это звучало лучше, чем сидеть с детьми.

И чем расклеивать объявления, и раздавать листовки, и проводить дурацкие опросы.

- Тогда я сейчас позвоню про тебя. Только скажи честно, тебя твой отец потом не убьёт?

- А он узнает?

- Мало ли. Вряд ли, он, конечно, интересуется этим сегментом рынка, но всякое случается.

- Я ему не расскажу. Да и вообще, моё дело, где работать.

- В принципе, да, - согласился Кариньян, и принялся кому-то звонить. – Привет. Радуйся, я нашёл тебе человека. Да, парень. Вообще отлично. Экстерьер какой надо. Телосложение скорее хрупкое и изящное, но не задохлик, нет. Нормальный парень. Да, жди.

Дальше Жилю был выдан адрес и номер телефона, и он даже отправился по этому адресу – оказалось не слишком далеко, несколько станций на метро. Приехал, позвонил, его встретил ещё один парень, оглядел и сказал – да, годится. Берём на пробы, за пробы заплатим. И дальше его провели в здание, показали несколько комплектов одежды – сколько-то джинсов, футболок и рубашек – и велели по очереди всё это надевать. Но сначала ещё причесали, замазали царапину на носу, оставленную голубоглазым котом Анриетты, и сказали – отлично, годится.

И потом он до позднего вечера стоял, сидел, принимал всякие позы, и переодевался. И улыбался на камеру. Устал – не передать. И думал – кому это надо?

Но наверное, кому-то надо, потому что денег-то заплатили. И сказали – мол, позовём ещё, у тебя отличная внешность, нам подходит.

Дальше с ним подписывали контракт на несколько съёмок – как бывает-то. Правда, график такой, что пары пойдут лесом-полем на некоторое время, но он же потом наверстает? Зато заплатят.

По дороге домой Жиль заскочил в фаст-фуд, нагрёб там кучу еды, пару сосисок в тесте заглотил тут же, а остальное довёз до дома.

Анриетта изумилась, выслушав рассказ о фотосъёмке, потом обняла его и расцеловала.

- Молодец, не растерялся! Поздравляю, ты крут. У меня офигительный брат, слышали, да?

Девчонки согласились, и они пошли все вместе уничтожать принесённое. Жиль был доволен – вот, оказывается, он может ещё и так.

После какой-то по счёту банки пива он рассказал и о не слишком удачных попытках тоже. Вызвал всеобщий смех, а потом эти крутые старшие девчонки принялись рассказывать – кто, как и когда встревал таким же образом с работой и гнилыми заказчиками. Которые не хотели платить потому, что у них на самом деле не было денег, потому, что не хотели, потому, что думали – на студентах можно экономить, или потому, что капризные, или просто потому, что неприличные люди.