Обещанная Тьме (СИ) - Золотарева Елена

— Так это пока. Сначала бабу не поделите, потом и власть. А он уже подстраховался: и свадьбу справил, и девочку твою поимел, и силу ее себе переманил. А ты…

Сквозь сон мужчина чувствовал, как гнев создает красную пелену вокруг. Каждый раз, когда ведьма назвала Полин его, он и сам проникался чувством, что хочет этого. И теперь был уверен, что он просто обязан защитить свою девочку от брата, ведь словам Леси можно было верить. Она хитрила, строила козни, не договаривала, но никогда не лгала. А значит, свадьба с Лисом действительно угрожает Полин.

— Я понял! Твое какое дело?

— Она поможет нам избавиться от гада.

— Как?

— Приходи, — кокетливо моргнула старуха.

Леся вынырнула из сна, оставляя за внуком выбор, помочь старой ведьме поквитаться с Лисом и спасти Полин, или оставить все как есть, и смотреть как его Полин уводят из-под носа, угрожая ее жизни.

Сон как рукой сняло. Фол встряхнулся, чтобы хоть немного собрать разрозненные мысли в кучу. С каких пор он считает Полин своей? Неужели Леся морок навела? Но на Фола не действовала чужая магия, значит…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

«Брат хотел использовать магию против тебя, но ты пошел на опережение! Лихо!»

Даже дракон был осведомлен о планах Лиса, а Фол, сбросил братца со счетов, не придавая значения тому, что Лис всегда завидовал его силе. Фол не стремился к власти, и Лис прекрасно знал об этом. Но гордость и жажда быть лучшим и сильнейшим, видимо, все же взяли свое.

Фол был настроен на то, чтобы пересмотреть свое отношение к брату. Но первостепенной задачей для него стало не допустить того, чтобы Полин поверила в лживые обещания Лиса. Потому что…Потому что…

Потому что она его! И точка!

«Моя»

Фол, тайком пробравшийся в дом Полин, не стал искушать судьбу и заглядывать в спальню – боялся, что не удержит себя в руках и захочет хотя бы коснуться ладонью ее щеки. Поэтому прошел сразу на кухню, заварил их любимый капучино. Двойную порцию, надеясь, что девушка вспомнит его заказ в кафе у Риммы. Представил, как сладкие губы коснутся молочной пенки, и почувствовал их на себе. Вспомнил, как это было, когда он не удержался, и поцеловал девушку, выдумав дурацкий повод. Даже сейчас, спустя столько времени, он ощущал ее вкус на своих губах, помнил, как ее дыхание касается его кожи. И признал, что чувствует к Полин нечто большее, чем просто симпатия. И теперь, когда с его чувствами он разобрался, ему предстояло навестить бабушку, чтобы выяснить, что еще знает старая ведьма, и спасти свою девочку от Лиса.

 — Ни слова о том, кто здесь был! — цыкнул на Джи. Если Полин помнит их вторую встречу, она поймет.

36. Сила земли

Мы шли вдоль идеального газона, на который, кажется, даже мошке было стыдно присесть, а вот Вера, взмахнув руками, спрыгнула с мощеной дорожки на траву.

— Там! Мы позавтракаем там! — ее каблуки утонули в земле, девушка ловко освободилась от босоножек, выдернула их с кусочками дерна, и босая рванула дальше, — эй, нерасторопные слизни!

Четверо гномих, держа перед собой плетеные корзины, которые им были явно не по росту, заторопились, обгоняя хозяйку.

Вера же скакала, кружилась, неслась вприпрыжку, подбрасывала свои изящные босоножки, и отбегала в сторону, чтобы те не упали прямо на нее. Она подставляла лицо лучам солнца, а стразы, которыми была украшена она вся, отражали его свет, создавая ореол из бликов. Я же пыталась понять, действительно ли она настолько рада солнечному утру, или это побочный эффект кислой воды , запаха которой, впрочем, от нее не было слышно.

— Полин!

Сняв шлепки, я ступила босой ногой на прохладную траву и по ступне пробежалась щекотка. Я даже ногу одернула, выпрыгивая обратно на тротуар.

— Не бойся! Зарядись! Давай же!

Она подбежала ко мне, вцепилась в руку и затащила на газон. Теперь стало ясно, почему девушка прыгала. Стоять смирно на этой щекотательной станции было невозможно.

Поначалу я психовала и возмущенно вздыхала – мне казалось, что я выгляжу как идиотка, но спустя полминуты вошла во вкус и с удовольствием скакала вместе с Верой. Ноги пружинили, будто подо мной был не газон, а батут, а тело ликовало от наполняющей его энергии. И я, вместе с ведьмой, раскинув руки в стороны, была готова взлететь, настолько невесомым казалось мое тело.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Ух! — она сделала большой прыжок через низенькую живую изгородь, утаскивая меня следом, — теперь можно и позавтракать!

— Что это было?

— Особое место! Энергия земли. Чистая, живая! Понравилось?

Я не могла однозначно ответить, но совершенно точно в этом что-то было.

— А почему гномы так спокойно прошлись по земле?

Не видела, чтобы они вприпрыжку пересекали этот газон, хотя, может, корзины были на столько тяжелые, что не позволяли им сделать этого.

— Это их стихия.

— Но и моя!

— Пока ты не пользуешься своими силами, считай, что не твоя. Стихию нужно приручить, показать ей, кто тут папочка! Кстати, какой у тебя артефакт?

Я пожала плечами, решив, что пока не стану говорить никому о линзах. Не уверена, что могу доверять Вере такие тайны, тем более, что самого артефакта у меня нет: половина осталась у дедушки, а осколки второй части находятся в заколдованном шкафу в доме Лиса.

— Семейная вещица! Накопитель энергии, который дает тебе уникальные способности. Мой артефакт – этот Феникс. Благодаря ему я могу слышать очень далеко и понимаю язык животных.

Вера вновь подставила мне ушко, украшенное серебристой птицей, а я почувствовала могильный холод.

— Что с тобой? — Вера затрясла меня, всматриваясь в лицо, а я не могла глаз оторвать от ее уха, — Полин!

Я же чувствовала, как невидимые токи из-под земли снова тянутся ко мне, даже без волшебного газона, и нескладное бормотание внутри складывается в связанную речь.

— Еще он защищает тебя от смерти, — выдала я.

Вера вытаращилась на меня, не понимая, что я несу. Да я и сама не соображала, слова рвались наружу без моего желания.

— Твое ухо – слабое место. Феникс оберегает тебя от смерти.

— Откуда ты знаешь? — захлопала она глазами.

— Не знаю, — буря внутри меня резко стихла, позволяя прийти в себя. Я глубоко вдохнула, прислоняясь к дереву.

— В прошлом году, я подралась с гоблином. Этот урод вонзил мне палкув ухо! Я уже при смерти была. В могилу готовилась. Попросила надеть на похороны мой артефакт, потому что наследовать его было некому. Но как только его приложили к уху, я исцелилась. Это было чудом. С другими ранами он не работал. Я и подумать бы не смогла…

Тишина повисла в воздухе, от чего пение птиц стало громче.

— Так откуда ты узнала?

— Не могу сказать. Не мучай меня, Вера! Давай забудем! Не говори никому пока, ладно?

«Само место дает импульс, заряжает тебя»

Я вспомнила слова Зайки и оцепенела, ошарашенная открытием в себе хоть какой-то способности. Побегала по травке…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍37. Мы все на службе у Тьмы

Гномы расстелили пледы прямо на лужайке, бросили несколько подушек по углам и принялись доставать из корзин наш завтрак. Из первой достали невероятной красоты тарелочки с ажурными краями, блюдца и чашечки, затем появились хрустальные фужеры, серебряные ложки, вилки, ножи и даже кольца для тканевых салфеток с шелковой оторочкой. Из второй корзинки вытащили три термоса, обернутые все теми же салфетками с серебряным шитьем, графин с соком и закупоренную бутылочку чего-то алкогольного. В последнюю очередь на нашем импровизированном столе появились яйца, с десяток разных видов сыра, нарезанного каждый на свой лад, хрустальные вазочки с джемом, круассаны и оливки.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Даже не будет палеозойских фиалок с арктической каракатицей, — в шутку скривилась я, охватывая взглядом все это великолепие.

— Уж простите! Чай не у князьев завтракаете, — шутливо раскланялась мне в ответ Вера, и жестом пригласила начинать.