Еретик. Том 2 - Васильев Валера

Дочурка (а кто еще будет идти за спиной этих двух) была высокой, выше своего отца, но при этом стройной. Майклу не нравятся веточки-стройняшки, но она была ниче такой, было, что потрогать.[1] Активненькая. В принципе, пойдет. Хотя с матерью не сравниться. Хотя зачем ей меч — непонятно. Но металл-детектор молчит, значит — бутафорский. О, а вот и вторая дочка… Мда, ни о чем. Мелкая пигалица, в платишке, и судя по движениям — гиперактивная. Поди еще и капризная, как стадо принцесс.

Корабль закрылся и законсервировался. Майкл даже вздохнул — стильные голубые полосы померкли, да и сам корабль ужался, дабы экономить место. Теперь это просто черный корпус… А жаль. Такой красивый корабль. Хотя все еще на связи. Можно попробовать ломануть его ИИ. А почему бы и нет? Однако на все последующие попытки взлома доморощенный хакер получал все более странные и странные отказы. Сначала стандартные «Доступ запрещен», но к двадцатой попытке появилось «Ты там на клавиатуре умер?». А к сотой — «Чувак, если будешь меня так взламывать — всей жизни не напасешься». А к сто пятидесятой ИИ начал издеваться. «Ну ты входишь? Я ничего не чувствую. А, ты уже? Ой, какой пароль маленький, ахахаха», «Твои навыки взлома — просто щекотунчики», и вплоть до «что-то у тебя фаервол все никак не встанет… Может, хакердилья дисфункция?». Такие намеки выбесили Майкла, из-за чего взломать эту железку стало делом чести! Однако когда он увидел на экране «Ах… Я чувствую, ах! Глубже, глубже… А-а-апчхи! Фух, полегчало. Ну ты там скоро?», то настолько рассвирепел, что кинул стулом в монитор. Фигня, есть еще запасные… Но для следующих попыток нужно остыть.

Тем временем семейство Сэстр-эй подошло к главному входу. Двери плавно распахнулись, и выдвинулась лестница. Поднявшись по ней, двери закрылись за спиной прибывших, а впереди по коридору их уже встречали. Стильно одетый мужчина с голомоноклем на левом глазу, рядом немолодая женщина в золотом одеянии, больше похожем на тунику. И трое великовозрастных отпрысков, два сына и дочь. Все трое были одеты с иголочки, и крайне презрительно смотрели на гостей. Глава семейства тихо хмыкнул. Каждый из детей графа обладал своим уникальным расстройством. Левый сын — ожирение, дочь — расходящееся косоглазие, а правый, судя по туповатому взгляду и медведю подмышкой, задержкой в развитии. Впрочем, умственное развитие он явно компенсировал мышцами — этот амбал еле-еле помещался в коридоре, а медвежонок смотрелся ну совсем комично. «Шоу уродов», подумал он, с улыбкой легко кланяясь хозяину дома. Его мрачный, властный голос прозвучал по коридору.

— Герцог Хайнс Сэстр-эй. Моя жена Дайнин. И мои дочери — Аманда и Рокита.

Названные дамы сразу же исполняли реверанс. От реверанса Дайнин граф вообще выпал в осадок — такого элегантного исполнения он еще не видел. Впрочем, старшая дочь, Аманда, старалась не отставать от своей матери, хотя подобное исполнение граф уже видел. А про младшую и говорить нечего.

Граф поклонился.

— Калеб Айс-Солт. Моя жена Кираида. Мои сыновья — Рендал, и Дувил. И моя дочь — Козетта.

Рендал честно пытался поклониться, однако жировые складки не давали ему согнуться. Но кивок он изобразил. Дувил поклонился, только когда мать положила руку ему на затылок и наклонила его. Козетта же спокойно поклонилась. Было видно, как она с некоторой неприязнью смотрела на Аманду. Видимо, женская зависть — Аманда была выше, стройнее, и выглядела как более здоровая девушка. Хотя, может, это все косметика. Представив её горбатой и страшной, девушка несколько успокоилась.

После приветствия граф направился в правое, как его тут называли, «Пурпурное» крыло станции. Название появилось из-за расцветки. Или расцветка из-за названия — историю тут никто не помнит. Однако именно это крыло используется для высокопоставленных гостей. В нем находится всего три номера, однако они все вполне подходят, чтобы пригласить сюда… ну, допустим, императора.

Не заморачиваясь, граф сразу предложил первый номер. Его гость лишь величественно кивнул.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Что же, раз разобрались с местом вашего проживания, может, вы почтите нас своим присутствием на обеде?

Герцог на мгновение прикрыл глаза, после чего вновь кивнул.

— Разумеется.

— Эм… а какие блюда вы бы желали видеть?

— Мясные. И обжаренные.

У графа дернулся глаз. Как так! Мало того, что высококалорийное мясо, так еще и обжаренное! Это же холестерин! Однако он смог не показать своего возмущения.

— Обед будет через два часа. Ожидайте.

— Благодарю.

Два семейства вновь разошлось. Граф уже был недоволен своим гостем. Мясное блюдо… Вот ублюдок! Как он только смел в этом храме здорового питания заикнуться о подобном! Судя по нервным щелчкам зубами со стороны его жены — она тоже была недовольна.

/Физаролли, ПЛ/

Мы вместе с Иглой шагнули в покои. Мда… охренеть. В космической станции соорудить такое богатство — это надо уметь. Во-первых, пол. Это мрамор. Ага, нормальный мрамор, а не рисунок, можете мне верить, как геоманту. Дальше — фиолетовый ковер, судя по всему, тоже довольно дорогой. Я чувствую в нем нити золота и серебра.

Весь номер — это большая квартира. Несколько спален, в том числе и для пар, гостиная, санузел, и небольшая кухня. Но судя по оставшимся пломбам, кухней никто еще не пользовался. А вот лак на полах в гостиной местами уже содран. Значит, мы тут не первые гости.

Вообще, гостиная — апогей алчности. Деревянный лакированный пол, диван, рама которого изготовлена из серебра, столик из черного дерева с золотыми вставками и ювелирным узором по всей поверхности, такие же стулья, по углам комнаты стоят мраморные статуи каких-то дев, держащие голографические лампады. Напротив дивана стоял бутафорский камин с голографическим пламенем, а слева — голографическое окно с лесным пейзажем. Даже имитаторы звука и запахов стоят!

Дуся… точнее, на время операции, Рокита, с визгом плюхнулась на диван.

— Шеф… ой, то есть, бать… то есть…

— Зови «Отче мой», не ошибешься.

— Ну да, вообще мой. Так вот, вообще мой батя… да ну тебя! Долго. Но диваны тут мягкие. Только в хвост что-то колется…

Она сунула руку вниз… и вытащила золотую иглу с рубином на конце. Я бы сказал, что это булавка… Но зачем она здесь? Рокита принюхалась.

— Хм… Яд. Дохленький. Мнум… Еще и невкусный.

Я скептически смотрел, как она вылизывает булавку. Во-первых, стоит ей напомнить, что её язык вообще не выглядит человеческим (длинный и круглый, она им уши чесать может), во-вторых, не стоит жрать незнакомый яд.

/Майкл, ТЛ/

Начальник охраны лениво следил за гостями. Этого никто не узнает, но в каждом номере есть камеры. В каждой комнате. У Майкла даже лежит несколько хоум-видео с этих камер. Впрочем, учитывая спокойные взгляды герцогской четы, нового видео не получится…

Вдруг в объективе камеры блеснула золотая булавка. Майкл напрягся. Подобные булавки используют, дабы незаметно убить, но что она делает здесь? Видимо, уборщица не нашла… или подложила. Стоит прове…

В этот момент Майкл увидел, как младшая дочка герцогов облизывает булавку. Ловкие и быстрые движения этого языка заставили его затрепетать. Не глядя, он нажал на кнопку. Теперь у него есть еще несколько фотографий.

/Физаролли, ПЛ/

— Рокита, не нужно вылизывать все, что кажется опасным. Несварение будет.

— Да тут все равно яд невкусный!

— Вот и не ешь! Особенно при других людях.

— У-у-у, бука.

Альма, прием, как слышно? «Слышу тебя неплохо. Тут есть сетка из титана, немного экранирует вас. Но для меня это небольшая проблема. Что хотел?». Разум там на связи? «Да, командир, я тут. Что случилось?». Проконтролируйте Дусю, чтобы не вылизывалась при людях! «Этого я не учла… Хорошо. Помните, согласно плану, Сагот будет прислуживать вам на обеде. Ваша задача — вести себя как ублюдки с его семьей, и несколько добрее с ним самим. Ближе к ночи выпустим Призрак. Реликвию подготовил?». Да, у меня. «Прекрасно. До связи.».