Внешники такие разные (СИ) - Кожевников Павел

— Если ты про одежду, то её размеры можно передать по радио. — Упрямо произнёс парень. — Ничего необычного.

* * *

— Нагулялись? — Дина встретила их на том же крыльце, когда они возвращались с прогулки по стабу.

— А что нельзя? — Набычилась Мышь.

— Завтра в семь утра вас разбудит ваш персональный тренер. Для лучшей эффективности вы должны быть развиты физически. — Не обратив внимания на вопрос, ответила им их новый работодатель. — Сразу предупреждаю, я разрешила вас бить, если вы не будете его слушаться.

— А вот это уже похоже на рабство. — Не унималась Мышь. — Так что, я думаю, надо прекратить наши взаимоотношения и расстаться.

— Я тебя не держу. Но назад возврата не будет. — Дина перевела взгляд на парнишку. — Она через две недели повесится. Тебе тоже хочется уйти?

— Почему я повешусь? — Уже по-настоящему возбудилась Мышь. — Как будто весь мир на вас клином сошёлся! Найду другую работу. С голоду не помру.

— Вперёд. Только, прежде чем терять старую работу, надо иметь в запасе новую. Завтра тренера расспроси, как здесь живут и сколько. Нужны ли кому-то программисты, которых надо переучивать. Или ты думаешь, что во всех мирах языки программирования абсолютно похожи? — Дина перевела взгляд на Очкарика. — С железом такая же ситуация. Прежде чем что-то делать, вам придётся многому научиться заново. Это я о вашем таланте говорю. Но если охота работать мясом в рейдах или шлюхой в баре, то затрат на переучивание, естественно, никаких.

Дина развернулась и как обычно, не прощаясь, ушла в гостиницу, оставив задумчивых работников.

— А она дело говорит. — Сказал Очкарик.

— Ты про бордель? — Фыркнула Мышь.

— Я про другую работу. — Рассудительно возразил парень. — Надо сначала найти куда уходить. И будет ли там лучше? Вот что меня беспокоит.

* * *

Утром Очкарик предусмотрительно встал пораньше и пошёл будить Мышь. Ему не хотелось ссориться тренером, так как он уже воспринимал его, как ещё один источник информации. Общественных терминалов для доступа в местный интернет здесь не было. Телефон или ноутбук купить было не на что. Вчера даже в баре посидеть не получилось, чтобы послушать чужие разговоры. Их просто прогнали. Нечем платить — нечего сидеть, места занимать. Хотя свободных мест было достаточно.

Мышь была заспанная и с опухшими глазами.

— Одевайся. На первую тренировку лучше не опаздывать.

— Можно хотя бы отдохнуть один денёк. В себя прийти. Я не рабыня, чтобы во всём слушаться хозяйку.

— Надо было так и сказать жрачу, который хотел до тебя добраться. — Посоветовал парнишка. — Одевайся. Десять минут осталось. Я на крыльце подожду.

* * *

С тренировки они шли, пошатываясь. Тренер, которым оказалась девушка, нагрузила их сверх всякой меры, несмотря на то, что тренировка была первой. Единственным плюсом оказалась её болтливость. Она с удовольствием и подробно отвечала на все вопросы, пока у подопечных были силы их задавать.

— Я сейчас умру. — Сообщила Мышь, заходя в небольшой холл гостиницы.

Идущий навстречу постоялец с удивлением оглядел замученных подростков, но бросив взгляд куда-то в сторону, не стал задавать лишних вопросов.

— Выживешь. Несахарная. — Раздался голос Дины из-за кадки с декоративным кустом.

Она вышла навстречу пошатывающимся подросткам. В руках у неё были две небольшие коробки в подарочных упаковках.

— Держите. Сами настроите и разберётесь, как они работают. Сотовая связь почти во всех мирах одинаковая. Есть нюансы с операционными системами, но они не такие глобальные, как в компьютерных системах. — Первый раз за время их знакомства Дина улыбнулась. — Два часа вам на отдых. Хватит с запасом. Поверьте. Потом идёте в 212 номер. Там, пока, будет поле вашей деятельности. Мне нужно, чтобы система, стоящая там, работала как часы и на полную мощность. Информацию, записанную на серверах, не стирать! Никуда её не копировать! Не подключать никаких приемопередающих устройств. Данные не должны уйти на сторону ни в коем случае.

— Угу. — Только и смог ответить Очкарик, забирая обе коробки трясущимися руками.

— Мышь. — Дина посмотрела на девушку. — Не переживай за своих родных. С ними всё нормально. Я тебе потом объясню.

— Когда? — Нашла та в себе силы на вопрос.

— Когда ты сама станешь уверена, что никуда не хочешь уходить.

Дина, опять не прощаясь, обогнула замерших подростков и вышла на улицу.

— Там телефоны. — Сообщил Очкарик.

— Древность, наверное, какая-нибудь. — Мышь взяла одну коробку из рук Очкарика. — Тяжёлые. Может, они ещё на лампах. — Попыталась пошутить она. Непонятно почему, но последние слова их работодательницы, как будто сняли груз с её сердца.

* * *

Пройдя по чистым дорожкам от кованой калитки до дверей церкви, Яр понял, что его привлекло. Сияние. Слабое. Заметное только краем глаза. Такое можно обнаружить только случайно. Он вошёл в церковь, уверенный, что в ней точно нет никого из живых. Вокруг горели свечи и лампады. Идеально отполированный мраморный пол отражал свет от цветных витражей. Воздух был свежий, как после грозы. Многочисленная роспись на стенах не походила на виденную им в других храмах. Яр не был сторонником их посещения, но многие из тех, кого ему пришлось хоронить, придерживались христианской веры.

Центральный иконостас вообще не имел права на существование в любом храме. Он состоял всего из трёх икон. Слева был изображён Сварог с кузнечным молотом в руках. Справа немец в парадной форме СС, но без знаков различия. По центру стоял неизвестный Яру тип толстом ватнике и маске пчеловода на голове. Лица за сеткой было не рассмотреть.

— Ну, привет, шутники. — Поздоровался Яр. — Или это ты один сделал, Пасечник?

— Умный слишком. — Ожило центральное изображение. — Разговор к тебе есть. Раз уж ты информированный, то и говорить я решил напрямую.

Яр замер напротив иконы, которая сейчас больше походила на трёхмерный телевизор.

— Я слушаю тебя, Пасечник.

— Вот, никакого почтения. — Помотал головой местный бог. — Те же килдинги мне жертвы приносят, но я сними до разговора не снисхожу. А ты… — Он разочарованно махнул рукой.

— Ты давай определись, зачем позвал. Будем разговаривать или тебе молитву прочитать?

— А ты её знаешь? — С сомнением произнёс Пасечник.

— А тебе оно надо? — Нисколько не смущаясь, ответил Яр. — Давай ближе к делу. Там люди меня ждут. Волнуются.

— Волнуются они… — Опять заворчал бог. — А обо мне никто не волнуется. Вот зачем ты маток скреберра убил? Что они тебе сделали? Матки не охотятся, чтоб ты знал. Им было просто любопытно, что ты за необычное существо. А ты их убил!

— Ну, извините! Сначала ты мне книжку подсовываешь, где они описываются, как самые опасные твари в Улье, а потом предлагаешь поиграть с матками скреберров, как с котятами. — Возмутился Яр. — На них же не написано, что они не жрать меня прибежали.

— Ладно. Угомонись. Только не я эту книжку тебе подсунул. Устроили из моего мира проходной двор. — Продолжал ворчать Пасечник. Внезапно он переменился. Распрямился и стал выше и шире в плечах, хотя как этого удалось достичь на иконе, ограниченной жёсткими рамками, Яр так и не понял. Голос бога обрёл силу и уверенность. — Перестань плодить хигтеров! Перестань убивать скреберров! Никаких силовых полей и термоядерных реакторов не должно попасть в руки иммунных! Ты и так баланс сил пошатнул своим отваром. Придётся коррективы вводить после тебя.

— После меня — это когда? — Зацепился за слова Яр.

— Когда придёт время. — Снова проворчал бог. — Договорились?

— Что взамен?

— Наглец! — Опешил пасечник.

— Почему наглец сразу? Договор — это когда что-то получают обе стороны. И то, что я получаю одни обязательства нихрена неравный обмен. — В свою очередь, возмутился Яр. — Давай что-нибудь взамен.

— Чтобы я ещё раз… — Вспылил Пасечник, но почти сразу остыл. — Что ты хочешь, бессмертный ты наш? — С ехидством в голосе спросил он.